Самое удивительное, что все сделанные ребятами корабли, со всех концов света держащие курс на остров Капитанов, переплывали ее, даже не заметив, даже не почувствовав легчайшего толчка. Но обратно… Нет, Нарисованная Черта была опасней любой подводной скалы, любого рифа.
– Я как-то не подумала… – виновато протянула Ласточка Два Пятнышка. – Я так легко ее перелетаю…
– Думать! Извините, но для этого желательно иметь на плечах нечто не нарисованное… – не утерпев, ехидно мурлыкнула Черная Кошка.
Вдруг капитан Жан громко хлопнул себя по лбу, словно убил назойливого комара.
– Я знаю, что надо делать! – воскликнул он. – Резинка! Ну, ластик! Ластик, который мой маленький Жан предусмотрительно погрузил в трюм «Альбатроса». Вот теперь-то он наконец пригодится!
– Постойте, постойте… – Капитан Тин Тиныч даже привстал с места. – Забавно! А что, если действительно попробовать стереть им Нарисованную Черту? И сквозь образовавшийся пролив выбраться в тот, другой, настоящий океан?
– В районе острова Пряток Нарисованная Черта не такая ровная и немного поуже, – обрадованно подхватила Два Пятнышка. – Я давно это приметила. Я полечу с вами и…
– Отлично, – кивнул капитан Тин Тиныч. – Спасибо тебе, милая Два Пятнышка. В таком случае на рассвете мы поднимаем паруса.
– О-ля-ля! – весело воскликнул капитан Жан и подкинул кверху свою синюю морскую шапочку. – Счастливого плавания, дружище! Уверен, ластик моего Жана вас не подведет.
Все подняли бокалы. Даже рыжий капитан Нильс. Хотя, по правде говоря, скверно у него было сейчас на душе. Нет, он не завидовал капитану Тин Тинычу. Он слишком любил его. Но с какой бы радостью он сегодня же, сейчас же направился навстречу любым приключениям и опасностям!
Ах, маленький Нильс, неусидчивый и беспечный мальчишка, что ты натворил, поленившись сделать «Веселому Троллю» надежные паруса!..
Хозяйка трактира между тем, продолжая все так же ласково улыбаться, наклонилась к Черной Кошке и что-то шепнула ей на ухо.
– О чем разговор! – благодушно промурлыкала Черная Кошка.
Хотя на самом деле в этот миг она с досадой подумала: «Все, все могут сидеть здесь в тепле, у камелька, сколько им вздумается. Одна я должна идти куда-то в холод, сырость, туман… Впрочем, раз уж я окончательно решила…»
Черная Кошка с обидой посмотрела на весело растрещавшиеся поленья в очаге. На минуту задержалась на пороге, поежилась от вечерней сырости и исчезла в темноте.
В окно влетела летучая мышь, по прозвищу Непрошеная Гостья, единственная летучая мышь, жившая на острове Капитанов.
Обычно она ютилась в развалинах старой башни на Одинокой скале. Зацепившись лапками за полусгнившие балки, висела вниз головой, вздыхала от одиноких тоскливых мыслей.
Непрошеная Гостья что-то невнятно пропищала, словно хотела предупредить о чем-то капитанов, и вырвалась в окно.
В дверь скользнула Черная Кошка, брезгливо передернула гладкой шкуркой, отряхивая мелкие белые, будто молоко, капли тумана. Прыгнула на высокий табурет.
Поймала взгляд хозяйки, кивнула головой: мол, все в порядке. Потом как ни в чем не бывало принялась старательно лизать заднюю лапу.
В дверь бочком протиснулась тощая, согнутая крючком нищенка-цыганка. В руке – веером колода карт. Видно, добывает себе кусок хлеба гаданием. Один глаз завязан черной повязкой. В ухе круглая медная серьга размером с блюдечко.
Нищая гадалка робко протянула к огоньку большие красные ручищи, покрытые цыпками, жалостно замигала единственным глазом.
Она была до самого подбородка укутана в дырявый цветастый платок. К его бахроме прилипли обрывки водорослей, сухие клешни крабов. Из-под обтрепанной юбки с оборками торчали большие разношенные мужские башмаки.
– Дай погадаю, золотой, хорошенький, – басом сказала гадалка, придвигаясь к старому адмиралу Колумбу.
– Обогрейся, несчастная, да ступай своим путем, – проворчал старый адмирал. – Не верю я в эти ваши бесовские штучки, да, не верю. Помню, было это лет пятьсот назад. Одна цыганка, вроде тебя, нагадала моему Христофору Колумбу, что он ничего не откроет. А что, изволите видеть, вышло?
В таверну зашел погреться Добрый Прохожий.
– Сырая ночь, однако… – начал было он и вдруг замолчал, с удивлением глядя на одноглазую гадалку. – Странно, признаюсь, очень странно. Я обошел сегодня весь остров, и не один раз. Но вас я почему-то не видел. Впрочем, сегодня, можно сказать, ночь неожиданностей. Только что повстречал незнакомца. Скажу одно, весьма необычный субъект. Тощий, в ухе большущая серьга, за поясом два пистолета. И представьте – тоже одноглазый. Я шел как раз по дороге из гавани в город.
– А я шла как раз по дороге из города в гавань, – поспешно возразила гадалка. – Разными дорогами мы шли. Как же мы могли повстречаться?
Гадалка отвернулась, прикрыла лицо шалью.
– И все-таки я не совсем понимаю… Тут какая-то загадка, – задумчиво пробормотал Добрый Прохожий.
Он еще немного постоял, рассеянно глядя на легкие, летучие языки пламени в очаге, и вышел из таверны.
Цыганка потерла красные лапищи, как-то бочком, крадучись вдоль стены, подобралась к капитану Тин Тинычу.
– Дай погадаю на руке, золотой, хорошенький. Всю правду открою, – вкрадчиво проговорила она.
Но капитан Тин Тиныч решительно отстранил ее:
– Нет уж, избавьте меня от этого, голубушка.
Гадалка в ту же минуту подскочила к капитану Жану, цепко ухватила его за руку.
– Я и по твоей руке могу предсказывать его судьбу! – Гадалка указала корявым пальцем в сторону капитана Тин Тиныча. Наклонилась над ладонью капитана Жана, жалобно заголосила: – Вижу, вижу, завтра утром твой дружок Тин Тиныч хочет отправиться в опасное плавание. Что, верно говорю? Не соврала? То-то же!
– Неужели на моей руке написана его судьба? – искренне изумился капитан Жан.
– Да еще какая несчастная судьба! – подхватила гадалка, жадно поглядывая на капитана Тин Тиныча. – Клянусь преисподней, вот эта линия на твоей руке предсказывает, что с твоим дружком случится большое несчастье. Тысяча дьяволов! На него упадет бом-брам-стеньга и прихлопнет его как муху!
– Какой ужас, мадам, – бледнея, проговорил капитан Жан. – Неужели как муху? Нельзя ли как-нибудь изменить линии моей руки? Я согласен… ради друга…
– Бросьте, Жан, дорогой! – усмехнулся капитан Тин Тиныч. – Это же просто смешно, наконец.
– Дальше еще хуже, – запричитала гадалка, раскачивая огромной серьгой.
– Черт побери, вот эта линия показывает, что будет буря и его корабль развалится на две половинки!
– Капитан Тин Тиныч, прошу вас, умоляю, откажитесь от этого плавания! – взмолился капитан Жан.
