– И что же теперь делать? – слабым голосом
спросила тетя Лена.
Ребята видели, что ей совсем плохо.
– Послушайте, я тут вот чего скумекал, – почесав в
затылке, начал Леха.
– Подожди, – махнула рукою Маня, – тетя
Леночка, вам плохо, да?
– Что-то неважно… – заплетающимся языком проговорила
тетя Лена.
– А вы прилягте, вот так, давайте я вас укрою, принесу
чайку, вы горяченького выпьете и вам сразу легче станет. А может, вам
какое-нибудь лекарство дать, тетя Леночка? – ласково журчала Маня, она
метнулась на кухню, налила чаю в большую кружку, щедро насыпала сахар и
помчалась обратно в комнату.
Тетя Лена выпила чаю, кажется, ей немного полегчало.
– Что-то я уже плохо соображаю, мне надо выпить
таблетку и уснуть, голова совсем тяжелая… А утром вы приходите, обсудим, что
делать дальше. Утро вечера мудренее.
Глава VIII. Счастливая улыбка
– Ну, Леха, что ты там скумекал? – сразу спросил
Гошка, едва они покинули квартиру тети Лены.
– Пошли к нам, не говорить же на лестнице, –
предложила Маня.
– А Саша дома? – как бы между прочим
поинтересовался Гошка, – Нет. Она к тете Мике поехала и останется у нее
ночевать.
– С чего это?
– А тетя Мика, прихворнула, Сашка ей там поможет.
– А она не заразится? – испугался за Сашу Гошка.
– Приступ печени – это не заразно, – с большой
грустью ответила Маня – Понятно, – смущенно пробормотал Гошка.
Леха как-то двусмысленно хихикнул.
– Выкладывай! – потребовал Гошка.
– Ага, я вот чего скумекал… Мы вот все бабами
занимаемся, а ведь в этой истории замешан какой-то мужик!
– Какой мужик? Откуда?
– От верблюда! Помнишь, какой-то таинственный тип
вызвал из квартиры эту халду, как ее там звали, Алевтина, что ли?
– Ну?
– Баранки гну!
– Леха, ты чего огрызаешься? – удивленно спросила
Маня, которой совсем не нравилось, что с Гошкой разговаривают в таком тоне.
– Да я не огрызаюсь, просто злюсь, как я раньше-то не
допер! Понимаете, если эта оторва не наврала, то в деле замешан какой-то мужик.
– Ну и что? Может, там сто мужиков замешано, только
нам-то что? Где мы их найдем, хоть одного, хоть сотню? К тому же Аля эта тоже
могла все наврать.
– Могла, конечно, но, по-моему, она дура глубокая, как
выражается Тягомотина. Вместо того чтобы поднять шум, она просто сбежала. Потом
пожадничала, решила вещички забрать, тут ее прихватила Маня, так она уже
окончательно сдурела и опять деру дала.
– Ты это к чему нам рассказываешь, Леха? Полагаешь, у
нас склероз? – засмеялся Гошка. – Нет, мы все отлично помним.
– Я к тому, что с фантазией у этой дуры не очень… Не
придумает она такую историю. Конечно, все в точности так и было.
Значит, если все наши подозрения правильны и эти две бабы
сговорились, Майя и Василиса, то там есть еще и мужик!
– Ну и что?
– Найти бы его неплохо.
– Найти его неплохо, но где искать-то, Леха? –
вырвалось у Мани, но ни Леха, ни Гошка не обратили внимания на отличную рифму.
– Минутку! Я все продумал! У нас есть сейчас только
одна зацепка!
– Какая? – хором спросили Маня и Гошка.
– Родственница Курмашихи! Она, похоже, любит
поговорить. И одной ей там скучно, наверное. Надо подпустить к ней Маняшку.
– Меня?
– Тебя, тебя, ты потрясно такие дела проворачиваешь!
Изобрази завтра какую-нибудь сироту, по гроб жизни благодарную замечательной
докторше тете Майе.
– Сироту? – задумчиво переспросила Маня. – А
что, можно! Я приеду с юга, привезу любимой докторше мандаринчиков и яблочек,
ну уж на чашку чаю-то меня точно пригласят, а там, слово за слово…
– Можно, пожалуй, это можно, – согласился Гошка, –
вот только адреса ее у нас нету. Нету, понимаете?
– Найдем, не проблема!
– Где, интересно?
– В справочной, где же еще!
– А отчество ее ты знаешь?
– Представь себе! Майя Анатольевна!
– Маня! Откуда тебе известно?
– Я ее по телеку видала, вот и запомнила.
– Ни фига не выйдет! – хмыкнул Леха. – Если
ее по телеку кажут…
– Показывают, – поправила его Маня.
– Хоть бы и так, если она по телеку выступает, то ее
адрес запросто могли и засекретить, а то всякие там психи повалят к ней…
– Поглядим, могли, конечно, засекретить, а могли и не
успеть! – стояла на своем Маня, которой ужасно хотелось опять взять на
себя сложную задачу и с блеском разрешить ее.
Пусть Гошка видит!
Адрес Майи Анатольевны Курмашевой еще не успели засекретить.
И утром Гошка раздобыл его в справочном бюро на вокзале. «Ура, – подумал
он, – хоть тут повезло». И уже в одиннадцать часов утра Маня, очень
скромненько одетая, с пластиковым мешком, полным мандаринов, входила в подъезд
дома на улице Бориса Галушкина. Она приехала сюда одна, несмотря на яростные
возражения ребят.
– Как это ты попрешься туда одна? – негодовал
Леха. – А если с тобой что-нибудь стрясется?
– Ничего со мной не стрясется, там же не мафия, а всего
какая-то родственница!
Вы будете мне мешать!
– Не будем, – возразил Гошка. – Мы просто
проводим тебя, поглядим, как там и что, и подождем.
– Нет, ждать не надо!
– Почему?
– Потому что меня это будет раздражать! Я все время
буду помнить, что вы меня ждете, что вы замерзли и все такое.
Нет, я поеду одна.
– Маня!
– Нет, если вы за мной увяжитесь, я просто отказываюсь
туда идти. Мне нужна свобода!
– Свободолюбивая ты наша! – засмеялся
Гошка. – Ну, дело твое!
Леха недоуменно взглянул на Гошку, но тот незаметно ему
подмигнул.
– И совершенно незачем перемигиваться! – сурово
произнесла Маня к вящему удивлению Гошки.
Он готов был поклясться, что Маня ну никак не могла заметить
их перемигиваний.
Но тем не менее. Эта Маня просто чудо!
На сей раз ей удалось настоять на своем и она поехала одна,
по дороге обдумывая предстоящую встречу.
– Девочка, ты к кому? – раздался голос за ее
спиной, едва она поднесла руку к звонку.
