– Девочка, ты, вероятно, ошиблась? Ты к Дине?
«Не узнает и прекрасно», – мелькнуло в голове у Мани.
– Нет, я к вам, – слегка дрожащим голосом ответила
она.
– Ко мне? – удивилась Василиса.
– Да, у меня к вам очень важное дело.
Нам просто необходимо поговорить!
– Но я тебя не знаю… Ты от кого?
– От себя.
– От себя? Странно. Впрочем, у меня очень плохая память
на лица. Может, я просто не помню, – немного смутилась женщина. –
Ладно, заходи. Попробуем разобраться… Снимай куртку, ботинки не снимай, просто
вытри получше ноги.
Маня сняла куртку, пригладила растрепанные волосы. Ее
волнение немного улеглось. В Василисе не чувствовалось никакой агрессии, просто
усталая, не слишком здоровая женщина. Наверное, действительно пошла на
преступление от отчаяния и одиночества.
– Садись.
Маня села на краешек стула.
– Я слушаю тебя.
Собравшись с духом, Маня выпалила:
– Инночка еще в России?
На лице Василисы отразилось искреннее недоумение.
– Инночка? Какая Инночка? Девочка, ты уверена, что
попала по адресу?
– Вы знакомы с Элеонорой Голубовской?
– Естественно! Постой, а что с Инночкой? Ты ее дочку
имеешь в виду?
– Конечно! Я спрашиваю, она еще в России?
– Но почему ты у меня об этом спрашиваешь?
«Ловко она выкручивается! Я не я и лошадь не моя!»
– А у кого же? Разве не вы увезли Инночку?
– Что? Я увезла Инночку? Ты бредишь?
– И не думаю! Все улики против вас и лучше бы вам
вернуть ребенка, пока не поздно!
Василиса вдруг страшно побледнела и схватилась за сердце.
Маня испугалась, что она сейчас умрет.
– Послушай, девочка, если это шутка, то очень глупая и
злая! Не знаю, кто это придумал, кто тебя послал…
– Никакая это не шутка! Перед самым Новым годом Инночка
исчезла, и подозрение пало на вас. И улик тоже хоть отбавляй!
– Чье подозрение? Какие улики и почему ко мне в таком
случае явилась ты, а не милиционер? Что все это значит? И где Элеонора?
– Она в Бразилии.
– Ас кем же Инночка осталась? С нянькой?
– Да, с нянькой. Но няньку кто-то выманил на полчаса, а
за это время Инночку похитили.
– Но почему же никто не заявил в милицию? Что за
идиотизм? И почему чьи-то там подозрения пали именно на меня? Наконец, причем
здесь ты? Как тебя зовут?
– Меня? Мария.
– Послушай, Маша, я прошу тебя, "расскажи мне все
по порядку… – Василиса тяжело дышала, а Маня пришла в ужас, она вдруг отчетливо
поняла, что Василиса не похищала ребенка.
– Понимаете, – с трудом начала она. – Мы
живем в одном подъезде с Элеонорой Федоровной… – И она рассказала все, что
знала об этом деле. И чем дальше, тем больше ей становилась ясно, что все их
усилия были тщетны. Они взяли ложный след.
– Так, выходит, я оказалась главной
подозреваемой, – покачала головой Василиса. – Да, действительно, моя
двоюродная сестра оставляла у меня свою дочку на несколько дней. Да, я покупала
подарки для этой же девочки, к которой очень привязалась. Да, я… Господи, а
ведь сколько же невинных людей страдает от такого вот несправедливого
обвинения… Ты, девочка, всегда в жизни помни – обвинить и очернить человека
ничего не стоит. Но это все лирика, а вот что же делать с пропажей Инночки? Я в
ссоре с Элеонорой, но это вовсе не значит, что… Я как представлю себе, что
будет с ней, когда она вернется. Вот что, Маша, я себя еще неважно чувствую, я
ведь только вчера из больницы…
– Вам плохо? Вызвать врача? – всполошилась Маня.
– Нет-нет, просто мне необходимо выпить горячего
сладкого чаю. Идем на кухню.
– А давайте я вам заварю чай, а вы пока
полежите, – стараясь загладить неловкость, заверещала Маня. – А зачем
вы так быстро выписались из больницы?
– Не могу я в больнице… Мне дома лучше. Да ничего
страшного со мной и не было.
– Василиса Михайловна, пожалуйста, простите меня… – И
тут вдруг Маня вспомнила, что еще немного, и Тягомотина поднимет тревогу.
– Ой, а можно мне позвонить?
– Друзьям-детективам? – улыбнулась Василиса.
– Ну да, в общем…
– Наверное, сообщить, что тебе не грозит опасность?
– Да, – прошептала вконец смущенная Маня.
– Звони, конечно, что за проблема!
Маня набрала номер Тягомотины.
– Роза, это я. Отбой!
– Что?
– Отбой, говорю!
– Что это значит?
– Значит, что ничего никому говорить не нужно, со мной
все в полном порядке, никакая опасность мне не угрожает, поняла?
– Вот теперь поняла, когда ты все русским языком
объяснила. А когда ты мне все расскажешь?
– Когда получится.
– А когда получится?
– Ну, я не знаю еще…
– Ну, мне же, во-первых, интересно, а во-вторых, я тут
сидела как дура глубокая, ждала, даже в магазин выйти и то боялась…
– Спасибо, Роза, я обязательно все тебе расскажу, не
сомневайся.
– Я и не сомневаюсь, просто долго ждать неохота. А то
как что-то случается, сразу к Розе, а как загадки и тайны всякие, так и без
Розы прекрасно обойдемся. Скажешь, я вру?
– Нет, ты не врешь, мы и вправду вели себя как свиньи,
ты уж нас прости, только мне сейчас некогда, все, пока! – И Маня в
изнеможении швырнула трубку.
Василиса смотрела на нее с легкой усмешкой.
– Сядь, Маша, и выпей чаю. Хочешь торт?
– Да нет, спасибо…
– А, я знаю, чем тебя угостить. – И она достала из
холодильника большую вазочку с… лимонным желе.
– Я ведь ждала гостей… А угодила в больницу.
Маня зарделась от смущения. Но желе все-таки попробовала.
Это было божественно вкусно!
– Только, пожалуйста, не говорите Дине, ладно?
– Ладно, обещаю! Она очень славная девочка.
– Вот то-то и оно, понимаете?
– Понимаю. А ты не голодная? Что-то я тебе ничего
существенного не предложила.
Знаешь, у меня всегда так. Если я сама голодная, то мне кажется,
что и все должны набрасываться на еду, а если нет, то мне только потом в голову
приходит, что другие, может быть, хотят есть.
