Она медленно и величественно взошла на помост. Краем глаза она видела, что рядом с ней поднимается Танька, но Ирке было не до подруги – она упивалась своей красой.
Реакцию ачуч-пачуч выдали что надо! Сперва перешептывающиеся крохи замолчали, все как один! А потом дружно – а-ах! – хватанули ртами воздух, да так и замерли, не дыша! Ирка обвела зал огненным взглядом зеленых глаз… и тут ачуч-пачуч выдохнули. Все. Разом. Одно-единственное, благоговейно прозвучавшее слово:
– Блондинка!
Тысячи глазок с немым восторгом уставились на Танькины светлые косы.
Глава 20
Сватовство Армена, мелкого царя
Ирка едва не пошатнулась. Она стремительно обернулась к Таньке – и увидела, как на бледных щеках подруги разгорается смущенный и радостный румянец.
Наряжавшие девчонок ачуч-пачуч, все как одна смуглокожие и черноволосые, дружно негодующе фыркнули – и отхлынули к складкам Иркиной юбки, всячески выказывая ей свою поддержку. Бабушка Сирануш неодобрительно поджала губы. И даже сама Ирка чувствовала, что смотрит сейчас на Таньку как-то не по-хорошему. А та-то, та! Краснеет, глазками стреляет, ножку из-под подола выставила, а еще графиня!
В блеске золотой вспышки Армен переместился на помост, ухватился за подол Танькиного платья и завопил:
– Женюсь! На блондинке женюсь, слюшай, а! Готовьте свадьбу!
Кокетничающая и трепетавшая ресницами Татьяна резко очнулась, выдернула подол из цепких пальчиков ачуч-пачуч и отпрыгнула назад:
– Нет!
Еще секунду назад заходившаяся от натуральной ревности Ирка тоже очухалась:
– Она не согласна, ей нельзя! – она вклинила носок своей туфельки между подругой и тянувшемуся к ней Армену. – Танька… это… графская дочка, вот! Их непонятно за кого замуж не выдают!
– Ачуч-пачуч – понятно кто! – возмущенный Армен снова стукнул себя кулаком в грудь. – Ачуч-пачуч концом света занимаются!
– Что за глупости говоришь, слюшай, э? – за своим увеличительным стеклом возмутилась бабушка Сирануш. – Разве ачуч-пачуч хотят, чтоб конец света был? Конец света будет – ачуч-пачуч не будет! Ачуч-пачуч должен правильно поступать, так поступать, чтоб конец света не было! – она очень и очень многозначительно поглядела на внука, а потом покосилась на Таньку. Ирка этих переглядок не поняла, зато Армен, кажется, отлично понял, насупился и пробурчал:
– Зачем такое сказала, бабушка? Неужели от маленькой свадьбы вот так возьмет и наступит большой конец света?
– А ты хочешь делать маленькую свадьбу? Какой жадный мальчик, э?
– Зачем маленькую – большую свадьбу делать будем, всех позовем! Только свадьба одна, невеста одна – откуда конец света?
– Слюшай, ты только начни, и покатилось: одна невеста, два невеста, три… А там и конец света!
– Ти-ихо! – перекрывая перебранку бабушки и внука рявкнула Ирка, с опаской поглядывая на Таньку.
На физиономии подруги была написана дикая паника. Кажется, сейчас она просто рванет прочь, топча подвернувшихся ачуч-пачуч, а вот этого Ирка допустить не могла. В конце концов, она честно собиралась выйти под убийственное солнце! Но если уж они все равно, пусть против ее воли, попали в шестой тур, надо хоть задание узнать! Вдруг им еще удастся выскочить из игры? Жечь-то себя ей на самом деле не хотелось до слез – это страшно больно и очень обидно!
– Спокойно! – сказала Ирка, глядя на враз притихших от ее рыка ачуч-пачуч. – Какая свадьба, какая невеста? Это только вам кажется, что Танька большая, на самом деле она еще маленькая замуж выходить… – начала Ирка и обескураженно смолкла.
Ачуч-пачуч хохотали. Валясь друг на друга, мотая головами и шлепаясь на пол от смеха. Хрюкал, вытирая бегущие из глаз слезы, Армен, и даже бабушка Сирануш мелко хихикала, прикрывая рот платком.
– Не была б она маленькая, кто б на ней женился? – наконец отсмеявшись, покрутил могучим носом Армен. – Кому нужна совсем большая, совсем глупая жена, э?
– Почему глупая? – Ирка так обалдела от этого заявления, что даже про свадьбу позабыла.
– Как почему? – удивилась бабушка Сирануш. – Ачуч-пачуч рождается, он большой, но он младенец совсем, глупый совсем. Время идет – ачуч-пачуч уменьшается, умнеет, в школу идет, работать идет – маленький человек становится! А вы, люди, рождаетесь маленькими, а потом все больше, больше – откуда вам ума набраться? Совсем глупеете! Ачуч-пачуч могут с вами говорить, пока вы маленькие, а потом – о чем с вами говорить, с большими, с глупыми?
– Погодите-погодите, – нахмурилась Ирка, соображая. – Люди с возрастом растут, а ачуч-пачуч, наоборот, уменьшаются? Поэтому у вас у всех и рост разный? Армена невооруженным глазом видно, потому что молодой, а бабушку Сирануш только в лупу и разглядишь, потому что она старая?
– Я не старая, – с достоинством ответила бабушка. – Я зрелая!
– Но ведь Танька человек, она дальше расти будет!
В Танькиных глазах вспыхнула надежда.
– Слюшай, мы с женой после свадьбы, своей семьей разберемся – расти ей, не расти… – Армен покосился на бабушку. Та осуждающе покачала головой и демонстративно отвернулась. Надежда в глазах подруги погасла.
Ирка в отчаянии огляделась – ничего больше ей в голову не приходило. Конечно, за ачуч-пачуч Танька не пойдет, но ведь и задание тоже… Шарящий Иркин взгляд вдруг натолкнулся на возвышающегося над рядами ачуч-пачуч Богдана. А она и не заметила, когда он тут появился! Мальчишка тоже был чисто вымыт, но по-прежнему полуголый, без рубашки, все в тех же штанах и цыганских сапогах. Видно, мужского тараза великанского размера у ачуч-пачуч не нашлось. Приоткрыв рот, он в полном изумлении наблюдал за разгоревшимися вокруг Таньки страстями. Ирку озарило.
– Не может Танька за вашего Армена замуж, – повторила она. – У нее вон жених есть! – и она ткнула в Богдана пальцем.
– Чего? – охнул Богдан и бешеным взглядом вперился в Ирку.
Рядом судорожно раскашлялась поперхнувшаяся от неожиданности Татьяна.
– Да! – нагло подтвердила Ирка. – Они с детства… как его… Просватаны, во! Тоже – по старинному обычаю.
– Ну если просватаны, если по обычаю… – с явным облегчением протянула бабушка Сирануш. – Разлучать нельзя. Внучок, ты куда?
Но разошедшийся Армен уже спрыгнул с помоста. Протолкался через ачуч-пачуч, добежал до носков Богдановых сапог и, запрокинув голову, уставился на соперника:
– Ты ей жених? – требовательно вопросил ачуч-пачуч.
Богдан скривился. Поглядел на несчастную Татьяну, на грозную Ирку, тяжко вздохнул… и через силу кивнул.
– Выкуп возьмешь? – искушающе предложил повелитель ачуч-пачуч. – Золото дадим, камни дадим – все есть!
Богдан скроил страдальческую физиономию, так и кричавшую: он не то что выкуп бы взял, он бы и сам доплатил, чтоб Армен его от графини избавил, но… Богдан упрямо помотал головой – не возьму.
