Обезумев от страха, она бросилась сквозь стену белого марева, не замечая острых камней и колючих кустов.
— Я иду, Таккик! Я тебя спасу!
Внезапно Каллик резко остановилась. Впереди шагали две размытые расстоянием фигуры — белые, едва различимые на фоне белого тумана, но все-таки Каллик разглядела, что одна фигура намного больше другой! Взрослая медведица шла впереди, а рядом, чуть позади, ковылял маленький белый медвежонок!
— Я устал! — донеслось до Каллик хныканье малыша. — Посади меня к себе на спину, пожалуйста!
Таккик!
Оцепенев, Каллик смотрела, как медведица присела, чтобы медвежонку было удобнее на нее забраться. Потом она снова тронулась в путь, а малыш удобно растянулся на широкой маминой спине. Запах медведей защекотал ноздри Каллик, и она едва не вскрикнула от изумления. Она уже не верила, что когда-нибудь снова почувствует это дыхание дома!
— Мама! Таккик! Это же я, Каллик! Подождите меня!
Она со всех лап бросилась вперед, но как ни старалась, расстояние между ней и медведями нисколько не сократилось, хотя мама с медвежонком, похоже, нисколько не спешили.
Но как Ниса могла очутиться здесь, если Каллик своими глазами видела, как косатка утянула ее под воду? И как Таккик мог очутиться с ней? Неужели он тоже умер?
Но Каллик не хотела думать об этом. Она ведь слышала слова брата, она почуяла запахи Нисы и Таккика в сыром туманном воздухе, а значит, должна была бежать к ним! Сердце ее бешено колотилось от быстрого бега. Но как она ни старалась, расстояние между ней и ее семьей неумолимо увеличивалось. Вот густой туман окутал маму и Таккика, скрыв их от глаз Каллик. Крик отчаяния вырвался из груди бедной маленькой медведицы.
— Постойте! — кричала она. — Я иду!
Густые клубы тумана поползли над равниной. На миг из колышущегося марева вынырнули фигуры медведей, и Каллик снова увидела Таккика, спящего на маминой спине. Они уходили все дальше и дальше; они даже не обернулись на задыхающуюся от бега Каллик, словно не знали или не хотели знать, что она здесь. Мышцы у Каллик разрывались от боли, сердце испуганно бухало в груди. Но все было бесполезно — Ниса и Таккик уходили от нее прочь. Вскоре призрачные силуэты двух медведей растаяли в тумане.
— Не оставляйте меня! — завизжала Каллик.
Она бежала и бежала, зовя их, пока не охрипла.
Непроницаемая стена тумана вновь сомкнулась над равниной. Внезапно что-то большое и светлое вынырнуло из белой мглы прямо перед носом у Каллик, и она, не успев остановиться, врезалась груду мягкой шерсти.
— Мама? — ахнула Каллик.
В следующий миг чьи-то острые зубы схватили ее за ухо и принялись безжалостно трепать. Воя от боли и страха, Каллик подняла голову. Перед ней стояла грозная белая медведица — но это была не Ниса.
— Ты — не Ниса, — не в силах справиться с разочарованием, пролепетала Каллик.
— Определенно нет, хотя я понятия не имею, о ком ты говоришь, — прорычала медведица. — А теперь убирайся и оставь меня в покое.
— Но с вами был медвежонок, — воскликнула Каллик. Пусть она спутала эту сердитую медведицу с мамой, но ведь она слышала голос Таккика! — Где он?
— Не было тут никаких медвежат! Убирайся.
Каллик в отчаянии огляделась по сторонам, но никакого Таккика нигде не было видно.
— Нет, он был! — настойчиво воскликнула она. — Вы не видели, куда он пошел?
— Сколько тебе повторять? — взревела медведица. — НЕТ!
Каллик удрученно уставилась на свои лапы. Она чувствовала себя усталой, несчастной и очень-очень одинокой.
— Ты все еще здесь? — теряя терпение, рявкнула медведица.
Каллик еще ниже пригнулась к земле.
— Простите, что врезалась в вас. — Ничего не ответив, медведица повернулась и пошла прочь, но Каллик крикнула ей вслед: — Вы идете в ту же сторону, что и другие медведи?
Медведица остановилась и, обернувшись, коротко кивнула.
— Вы, случайно, не знаете, куда ведут эти следы? — торопливо выпалила Каллик.
Большая медведица изумленно фыркнула.
— Разве ты не знаешь? Ну да, ты же совсем маленькая! Эта дорога называется Путь Когтя. Он ведет к озеру, где белые медведи в мире и согласии проводят Самый Долгий День года. На берегу этого озера ни один медведь не смеет поднять коготь на своего собрата.
— А почему? — спросила Каллик. Неужели в этом чудесном месте большие медведи дадут ей спокойно поесть и не будут отнимать у Каллик еду?
— Потому что это особое место. Медведи собираются там, чтобы призвать лед. Мы приказываем солнцу опуститься пониже, чтобы холод поскорее вернулся, и мы снова могли бы добывать себе пропитание.
Каллик изумленно разинула пасть.
— Неужели мы можем это сделать? Призвать лед вернуться?
Медведица торжественно кивнула головой.
— Когда-то давно это озеро было частью вечного льда, — продолжала она. — Но с каждым годом льда становилось все меньше, он таял и исчезал, пока не образовалось озеро, а духи медведей не оказались заперты на его дне. Каждый год медведи приходят туда, чтобы выразить свое уважение духам глубокой, неподвижной воды. Мы никогда не забываем, что когда-то давно эта вода была льдом.
— А духи медведей все еще там? — спросила Каллик, чувствуя нехороший холод в желудке. Неужели она сможет снова увидеть свою маму и, может быть, даже брата? Может быть, они потому и явились ей в тумане, что хотели указать путь к этому священному месту?
Но большая медведица, казалось, не расслышала вопроса Каллик. Она смотрела куда-то в туман, словно пыталась разглядеть там нечто, скрытое от глаз Каллик.
— Говорят, что это озеро до сих пор остается дорогой в край Вечного Льда…
— Ой, правда? — встрепенулась Каллик. — Значит, край Вечного Льда — это не сказка?
— Некоторые уверяют, что этого места не существует. Но я знаю, что оно есть, только путь до него так далек, что ни одному медведю туда не добраться.
— Но я должна туда дойти, — возразила Каллик. — Я ищу своего брата. — Она помолчала, а потом с робкой надеждой спросила: — Можно мне пойти вместе с вами? Я бы помогла вам находить еду!
— Скорее, ты помогла бы мне оставаться голодной! — без тени дружелюбия фыркнула медведица. — Нет, спасибо. Ты будешь для меня только обузой. Я предпочитаю путешествовать в одиночку. Проще прокормить одну пасть и защищать одну шкуру Мне попутчики не нужны, тем более такие, как ты.
У Каллик упало сердце.
— А как же другие медведи? — спросила она. — Вы же видели их следы! Они идут все вместе!
