Маленький черный медвежонок жалобно скулил под кустом, испуганно тараща глаза на подошедших медведей. Видимо, малыш принял их с Уджураком за новых мучителей, пришедших поиздеваться над ним.
Уджурак склонил голову, приветствуя Таккика.
— А ты кто такой? — сощурился тот. — Я тебя не знаю. Чего тебе надо?
— Я пришел сказать, что этого медвежонка нужно как можно скорее вернуть обратно.
— Да что ты говоришь? — оскалился Таккик. — Ой, как я испугался! Сейчас облысею от страха.
— Хватит кривляться, Таккик! — взорвалась Каллик, крепко впиваясь когтями в землю. Она бы с удовольствием как следует отхлестала брата по ушам, но не хотела затевать драку до того, как Мики будет свободен. — Нельзя делать только то, что тебе хочется!
— Это называется выживанием, — высокомерно ответил Таккик.
— Белые медведи не живут в лесу, — спокойно сказал Уджурак. — Они живут на льду или на берегу моря, вблизи от духов своих умерших.
— Моя мама верила в духов и уважала их, и где она сейчас? — насмешливо спросил Таккик.
— Не смей так говорить о нашей маме! — взорвалась Каллик.
— Почему? Она все равно умерла и не слышит меня.
Каллик вздрогнула, услышав гнев и боль в грубых словах брата.
— Неужели ты забыл, как испугался, когда Ниса погибла? Ведь тебе было так страшно одному, помнишь?
— Что было, то прошло, — проворчал Таккик. — Я давно перестал бояться.
— Разве я назвала тебя трусом? — вздохнула Каллик. — Я знаю, что сейчас ты ничего не боишься. Но когда ты был маленьким медвежонком… когда косатка убила нашу маму… вот тогда ты страшно испугался, и прекрасно об этом помнишь. — На этот раз Таккик ничего не ответил и опустил глаза. — Неужели ты не понимаешь, что этот медвежонок сейчас так же напуган, как ты когда-то? Только его пугает не косатка, а ты!
— Я до сих пор скучаю по маме, — внезапно выпалил Таккик и с досадой царапнул когтями по камням. В глазах его промелькнуло что-то, похожее на смущение. — С тех пор, как она погибла, все стало плохо.
— Я знаю, — Каллик шагнула вперед и робко коснулась носом его плеча. — Я тоже очень тоскую по ней. Но ведь мы с тобой все-таки нашли друг друга, правда? Я знаю, что мама была бы этому очень рада.
— Может быть, — пробормотал Таккик. Помедлив немного, он грубо уткнулся мордой в шерсть Каллик.
— Этот малыш страшно напуган, потому что вы забрали его из родного леса, от друзей и старших, — продолжала Каллик, чувствуя, что ей почти удалось достучаться до сердца брата.
— Да мы не сделаем ему ничего плохого! — неуверенно пробормотал Таккик.
Посмотрев ему за спину, Каллик увидела, что Уджурак подошел к Мики и, делая вид, будто обнюхивает медвежонка, что-то торопливо шепчет ему на ухо. Мики перестал скулить, и глаза его заблестели.
Внезапно в наступившей тишине раздался оглушительный рев Икалика:
— Таккик! Ты идешь?
Каллик поняла, что у них осталось всего несколько мгновений.
— Прошу тебя, Таккик. Неужели ты не помнишь, как Ниса говорила нам: пора Знойного Неба тяжела, но лед все равно вернется? Белые медведи всегда так жили, и будут жить дальше!
— А если лед не вернется? — насупился Таккик. — Нужно заранее найти другой способ выжить!
— Лед обязательно вернется! — уверенно воскликнула Каллик. — И тогда все снова будет хорошо…
Таккик посмотрел ей в глаза, но прежде чем успел ответить, Икалик снова закричал:
— Таккик!
— Отпусти медвежонка! — умоляюще воскликнула Каллик. — Похищать малышей из леса…
Громкий рев оглушил ее, и тяжелая лапа Салика с силой обрушилась ей прямо на ухо. Уджурак бросился к ней и закрыл собой, защищая от разъяренных белых медведей. Все четверо грозной стеной стояли против Каллик и Уджурака, глаза их горели, оскаленные зубы сверкали, а когти были готовы опуститься на головы противников.
— Что ты здесь делаешь? — рявкнул Салик, с силой пихнув Уджурака в грудь. — Я тебя тут раньше не видел.
— Ты помнишь всех медведей на берегу? — с любопытством поинтересовался Уджурак.
— Не умничай! — взорвался Салик и снова пихнул его. — Зачем ты вертелся вокруг нашего медвежонка?
— Он не ваш, — возразил Уджурак.
И тут Каллик увидела, как Мики выкатился из-под куста и пустился наутек. Беги, Мики, беги! К несчастью, кто-то из дружков Салика проследил за ее взглядом.
— Он убегает! — взревел Салик, бросаясь в погоню. Маник и Икалик помчались следом.
Каллик повернулась к Таккику:
— Бежим! — рявкнула она.
Не говоря ни слова, ее брат оттолкнулся от камней и понесся за своими друзьями. Каллик бежала так быстро, что ветер выжимал слезы у нее из глаз, и она не видела нечего, кроме твердой земли и белого облака, в которое слились ее бешено мчащиеся лапы. Взлетев на вершину холма, она увидела трех белых медведей, несущихся за Мики. Уджурак куда-то исчез, а Мики, бросив испуганный взгляд куда-то вперед, нырнул в отверстие между камней, где пряталась Луса.
«Слава духам! Теперь он в безопасности».
Через несколько мгновений черный медвежонок выскочил из-под камней и вихрем кинулся к постройке плосколицых, да так быстро, что песок из-под его лап запорошил белые шкуры преследовавших его белых медведей. Никто из них не заметил, что медвежонок превратился в медведицу. Сердце у Каллик трепетало от восторга: их план сработал! Поискав глазами Уджурака, она вдруг увидела зайца, мчавшегося рядом с Лусой.
«Неужели это Уджурак? Он снова превратился?»
Луса была уже рядом с башней, когда Салик едва не схватил ее зубами за лапу. Никогда в жизни Каллик не бегала так быстро, как сейчас, но Салик был быстрее. Не выдержав, она в отчаянии прохрипела:
— Помогите Лусе, духи!
Салик вытянул шею и разинул пасть, догоняя маленькую черную медведицу. Забежав вперед, он пихнул ее в бок и сшиб на землю. Огромная лапа легла на грудь Лусы, и та завизжала от страха. Маник и Икалик подбежали к своему вожаку и, пыхтя, остановились рядом.
Каллик в ужасе застыла, глядя, как Салик грозно склонился над Лусой, приготовившись вцепиться ей в горло. В отчаянии она повернулась к брату и закричала:
— Таккик, ты должен помочь!
Глава XXX
ТОКЛО
Токло взобрался на склон холма и обнюхал подножие постройки плосколицых. Запахи плосколицых были старые, а огнезверь давно остыл и замолчал, так что не представлял никакой опасности. Белые медведи были гораздо опаснее, но если Луса успеет добежать до башни, с ней все будет в порядке. Белым медведям никогда не протиснуться в это маленькое отверстие!
«А я задержу их тут. Я не позволю им и когтем тронуть Лусу!»
