— Я люблю тебя, маленькая Джулия, — нежным голосом сказал Ричард. — Я хочу, чтобы ты забыла городских друзей и вернулась ко мне, ко мне и Вайдекру. — Я смотрела в его затуманенные глаза и видела свою первую любовь, любовь моего детства и юности.
— Слишком поздно, — сказала я почти с сожалением. — Ты поймешь это, когда влюбишься, Ричард. Только тогда.
Его улыбка в предрассветном сумраке была почти виноватой.
— Я никогда не полюблю никого, кроме тебя. — И больше он не проронил не слова.
Небо посветлело, и раздались первые трели птичьих голосов, их хор все усиливался. Вокруг нас стали подниматься другие пары, отряхивая одежду и улыбаясь друг другу.
Все вместе мы направились туда, где холмы смотрели в Экр. На вершине одного из них была меловая осыпь, видно которую было только из Экра. Оттуда она казалась белой лентой, накинутой на вершину. Ее называли Меловой Отметиной, и, когда мы с Ричардом были детьми и нам случалось потеряться в лесу, мы всегда по ней отыскивали путь домой. Сейчас она лежала у наших ног, и мы ожидали восхода солнца.
Все лица были обращены на восток, и первые лучи солнца окрасили их в розовый цвет. Ребята опять запели. Я запомнила несложную мелодию и могла петь вместе с ними. Я была счастлива здесь. Ричард держал мою руку, мои друзья стояли рядом. Но на моем сердце лежала тяжесть тревоги за Клари, и когда я оглянулась в поисках Мэтью, я увидела, что он тоже ушел. Я пожала плечами, печаль коснулась меня своим крылом.
Песня закончилась, и мы пошли обратно. Ребята подвели ко мне Мисти, и Ричард помог мне взобраться в седло. На меня надели венок и вручили жезл. Мисти тоже имела праздничный вид, с ветками, вплетенными в гриву, но они доставляли ей массу неудобств, и она крутила и трясла головой. Я тоже испытывала обычные неудобства, сидя в длинных юбках на лошади. Тед Тайк дружески подмигнул мне, намекая, что ему видны мои лодыжки, но я не собиралась разыгрывать чинную леди на вершине холма.
Мы пели, спускаясь по тропинке, и так мы принесли в Экр весну. По старой традиции в эту ночь позволялось разыгрывать невинные шуточки с соседями, и ребята не упустили такой возможности. Одна не очень молодая девушка, влюбленная в парня, не отвечавшего ей взаимностью, утром узнала, что ее тайна раскрыта, найдя у своей двери ободранную ветку ивы. Муж, бывший под каблуком у своей жены, утром обнаружил палочку со вставленным в нее куриным пером. Мужчина, слишком строго воспитывавший своих детей, получил намек в виде прибитой к двери палки, а одна женщина, слишком охотно улыбавшаяся молодым людям, нашла ветку, обвязанную красной лентой.
На Кларином пороге ребята оставили половину разорванного венка, вторая половина которого оказалась у дверей Мэтью. Таким образом наиболее популярная в Экре пара получила как бы официальное благословение на свадьбу. Но меня вдруг пронзило сходство этих цветов с погребальными. Только мне было известно, что эта любовь, начавшаяся в худые дни, оборвалась как раз тогда, когда дела в Экре пошли хорошо.
ГЛАВА 21
Мама, сидя в кровати, пила свой утренний шоколад, когда я постучала к ней в дверь.
— Доброе утро, — сказала она. — Добро пожаловать, ваше величество королева мая! Вы не расстались с вашими волшебными чарами, дорогая? Не могли бы вы даровать мне вечную молодость и красоту?
Я весело рассмеялась.
— Думаю, что ты обладаешь ими, мама, — сказала я, усаживаясь у ее ног. — Ты выглядишь непозволительно молодой и очаровательной с тех пор, как дядя Джон вернулся домой.
— Это потому, что я счастлива, — улыбнулась она. — А как ты? Не устала после ваших утренних песнопений?
— Нет, — ответила я, потянувшись. — Хочется спать, но я не устала, хотя прогулка оказалась дольше, чем я ожидала. Я ведь прежде не ходила туда пешком.
— Ты можешь отдохнуть до завтрака, — предложила мама. — Или даже ложись поспи, а я разбужу тебя к полудню.
Я встала с кровати и подошла к окну.
— Не искушай меня, пожалуйста. Раз в деревне праздник, то, значит, следить за скотом придется мне. После завтрака я съезжу проведать овец, а потом к Фенни — посмотреть коров.
Мама кивнула и, откинув одеяло, выскользнула из кровати.
— Ты пристыдила меня, я уж было подумала, что у нас всех праздник.
Вдалеке хлопнула калитка.
— Кто это? — спросила мама, накидывая пеньюар и становясь у окна рядом со мной.
— Джем привез почту. — И я пошла к дверям. — Может быть, будет что-то от Джеймса!
Я вихрем слетела с лестницы и почти упала в объятия Дженни Ходжет, которая только что забрала у Джема целую пачку писем.
— Есть что-нибудь для меня? — спросила я.
— Да, мисс Джулия, — ответила она, улыбаясь, — и похоже, что от вашего молодого человека.
Я взглянула на конверт. Он был надписан знакомым наклонным почерком Джеймса, но опущено письмо было в Англии.
— Дженни! — воскликнула я. — Письмо опустили в Англии. Джеймс уже дома! — (Она просияла в ответ.) — Я прочту его позже. — Мне вдруг захотелось побыть одной. — Передайте маме, что я вернусь к завтраку.
Выскользнув из дверей, я побежала через сад к конюшне.
Джем был в своей комнате наверху, и там мне никто не мог помешать. Мисти стояла в своем стойле, там, где я оставила ее все еще под седлом, ее венок висел рядом на крюке. Войдя к ней, я уселась на опрокинутое ведро, ощущая ее теплое, пахнущее овсом дыхание.
Письмо было коротким.
Сердце мое!
Это письмо опередит меня не более чем на шесть дней. Сегодня после полудня я возвратился в Англию. Завтра я буду у адвокатов, и, как только дам отчет моему отцу, я отправляюсь из Бристоля к Вам и буду у Вас на следующий день — 6 мая. Если Вы согласитесь потесниться, я смогу остановиться у Вас. Если же нет, я буду спать на клумбе под Вашим окном. Но если я не увижу Вас сразу, я положительно заболею.
Контракты для нашей свадьбы уже готовы — завтра я их подписываю. То, что собирается выделить мне отец, позволит нам построить дом даже больший, чем ваш Вайдекр-холл. Я привезу с собой некоторые чертежи, когда приеду, и мы сможем сразу же приступить к постройке.
Если бы это зависело только от меня, мы могли бы пожениться завтра, Вы бы не возражали, надеюсь? Или Вам нужно время, чтобы приготовить приданое? Нет, я не хочу, чтобы Вы считали меня нетерпеливым. Следующая неделя наступит очень быстро.
Моя любимая, я целую Ваши руки, Ваши ноги, землю, по которой они ступают, и камни на этой земле.
А если серьезно, все деловые приготовления к свадьбе уже сделаны, и только от Вас зависит назвать день, когда Вы сделаете меня счастливейшим из людей… и наполовину сквайром Вайдекра!
