ГЛАВА 16
Мимо нас пробежали пони с трепещущими разноцветными флажками, а мы с Джеком устало соскользнули со спины Блубелли. Кэти и Данди вернулись с подносом сластей и булочек и большим кувшином лимонада.
— Им понравился ваш номер, — кивнула Данди в сторону зала.
Джек был на вершине блаженства.
— Они вызывали нас сто раз и бросали монеты, — захлебываясь, рассказывал он. — А тот из Лондона смеялся как помешанный. Так что не знаю, как вы, а мы с Мери точно будем в Лондоне.
Данди загадочно взглянула на него из-под черных ресниц.
— Думаю, что Лондон ждет всех нас, — многозначительно сказала она. — Я, во всяком случае, поеду с тобой, Джек.
— Они так отчаянно хлопали. — Джек не слышал ее. — Я даже не знал, что это так смешно.
— Сегодня ты был в ударе, Джек, — отдавая ему должное, сказала я. — Ты выглядел точь-в-точь как пьяный крестьянин. Когда ты появился из толпы, все подумали, что это чужой, даже человек из Лондона. Я видела, как он смотрел на Роберта и не понимал, в чем дело.
— Я тоже видел его лицо, — кивнул Джек. — И сам чуть не рассмеялся. У него прямо глаза выпучились.
— Интересно, кто он? — спросила я сквозь смех. — Твой отец еще не сказал.
Джек оглянулся, не пора ли нам поторопиться, но Роберт еще представлял с пони битву при Бленхейме, и мы услышали, как все запели старинный гимн. В голосах крестьян отчетливо звучал протяжный суссекский выговор.
— У него в Лондоне шоу, которое он называет цирк, — тихо стал объяснять Джек. Кэти и Данди не слушали, готовясь отправиться в зал с подносами. — Это специально построенное здание с огромной ареной и залом со множеством мест. Люди платят целый шиллинг за вход.
— За одно представление? — не веря своим ушам, переспросила я.
— Да, — утвердительно кивнул Джек. — И деньги, которые у него получают артисты, потрясающие. Дэвид знаком с ним и рассказал ему о нас. Мой отец прав, Мери: если мы ему понравимся, то наше будущее обеспечено. Он нанимает артистов на целый сезон и платит им золотом. За один год мы заработаем столько, что всю остальную жизнь сможем не работать, если не захотим.
Я сразу же подумала о Вайде. Данди могла забыть о нем, но со мной этого никогда не случалось. Мои сны пугали меня, но они становились все яснее и яснее. Вайд не мог быть далеко, я точно знала это. Каждое утро я предчувствовала, что следующий наш переезд приближает то, что я ждала всю жизнь. Там росли такие же деревья, небо было такого же цвета. Если Вайд недалеко и его можно купить… Я оторвалась от своих мыслей и повернулась к Джеку.
— Как у тебя с Данди? — вдруг спросила я.
— Нормально, — коротко бросил он. Затем оглянулся и посмотрел на меня почти умоляюще. — Ну и время ты нашла для своих расспросов, Мери. В любую секунду может появиться мой отец, да и этот человек здесь. У нас с ней все как обычно. Мы хотим друг друга, как две собаки во время течки, а потом разбегаемся. Она редко нормально и мирно говорит со мной, а я… я хочу ее так же сильно, как ненавижу. А сейчас оставь это, Мэри, спроси лучше ее. Я стараюсь даже не думать об этом.
Ри открыл двери, и вся стайка пони ворвалась внутрь. Джек схватил двух первых, я — следующих, а Ри остановил последних трех, считая самого маленького. Мы привязали их неподалеку, и я попросила цыгана накормить их и снять с них упряжь. Сама я побежала переодеваться к следующему выходу. Одновременно со мной отправился и Джек.
Вернулась я первой, в блестящей голубой рубашке и облегающих белых бриджах, точном подобии наряда Джека. Своего номера я совсем не боялась, моя задача была заинтриговать зрителей перед главным выступлением на настоящей трапеции. Но мои ноги были ледяными и все тело болело, будто я упала и ударилась животом. Я едва слышала возбужденные голоса Кэти и Данди, рассказывающих о рекордной распродаже булочек и о ласковом тоне незнакомца из Лондона, когда он сказал: «Нет! Благодарю вас». У меня было странное ощущение, будто я заблудилась в глубоком темном тоннеле, и голоса долетали до меня как эхо, отдающееся от его стен.
— Ты в порядке, Мери? — участливо спросил возвратившийся Джек. — У тебя больной вид.
Я поискала его глазами. Передо мной все слегка кружилось, и его лицо то приближалось, то удалялось.
— Я, кажется, заболела, — едва выговорила я и затем, ощутив знакомый холод в животе, добавила: — И мне страшно.
Рука Джека легла на мое плечо, и я сбросила ее.
— Ну как же, — насмешливо обронила Кэти. — Ты ведь выступаешь на такой опасной трапеции.
Я взглянула в ее сторону сквозь туман, застилавший мне глаза.
— Нет, — слабо отозвалась я. — Дело не в этом.
Глазами я поискала Данди. Тут вышел Роберт и велел Джеку помочь им с Ри установить трапецию.
— Данди! — испуганно позвала я, и тут же ее любимое лицо появилось передо мной и она мягко спросила:
— Что случилось, Меридон? Ты такая бледная, будто увидела привидение. Это мне полагалось бы плохо себя чувствовать, а не тебе.
У меня зашумело в ушах, словно невдалеке находился водопад.
— Почему? — требовательно спросила я. — Почему ты должна себя чувствовать плохо?
Данди откинула назад голову и рассмеялась.
— Давай я расскажу тебе об этом попозже, — сказала она.
Она замолчала, и я услышала голос Роберта, доносившийся из-за дверей:
— А сейчас, леди и джентльмены, а также наш почетный гость, мы представляем вам вторую половину нашего всемирно известного шоу. На арене Воздушные Акробаты Роберта Гауэра! Первой выступает мамзель Меридон на Своей Трапеции!
— Выходи! — нетерпеливо скомандовала Кэти, открывая для меня дверь.
В образовавшуюся щель я увидела Джека и Ри, укрепляющих сетку на столбах. Джек стоял спиной ко мне, но по лицу Ри я поняла, что беспокоиться не из-за чего, он все сделает на совесть.
Я слышала нетерпеливые хлопки публики, но мои ноги будто приросли к полу. Возвратившийся с арены Джек, поравнявшись со мной, ободрил меня:
— Ступай, Меридон! Пора!
Он подошел к маленькому зеркалу Данди, прибитому на дверях, чтобы поправить волосы.
— Я не пойду, пока ты мне все не расскажешь, — обернулась я к сестре.
Мне показалось, будто я ищу выход из своего тоннеля.
Данди легонько подтолкнула меня в спину, ее лицо светилось торжеством и радостью.
— Иди, пожалуйста, Мери. Ты упряма как мул. — Но поскольку я не сделала ни шага, она, еще раз подтолкнув меня, добавила: — Все будет, как я сказала, Мери. Я поймала Джека и собираюсь рассказать об этом его отцу. Я беременна от него, и это будет внук Роберта, которому все здесь станет принадлежать. А я буду хозяйкой шоу. Я сказала тебе, что сделаю это, и сделала. Я поймала его, и он никуда теперь не денется. Я расскажу ему все после представления.
