— Согласись, это вряд ли когда-нибудь служило препятствием. И потом, в данном случае все не так уж страшно: между ними лишь четырнадцать лет разницы.
— Но он убил ее братьев, уничтожил ее дом!
— Уж кому-кому, а тебе-то прекрасно известно, что это неправда. Даже простые люди не верят, что Ричард — убийца принцев. Тем более теперь, когда королева помирилась с ним и, весьма довольная, живет в очаровательном сельском поместье, а ее дочери-принцессы приняты ко двору.
Я вскочила из-за стола, забыв даже произнести слова благодарственной молитвы, настолько я была раздражена и встревожена.
— Ричард никак не может всерьез надеяться на брак с принцессой Елизаветой. Не сомневаюсь, он намерен соблазнить ее, опозорить и сделать недостойной моего Генри.
— Недостойной моего Генри! — Мой муж громко расхохотался. — Как будто Генри имеет возможность сам выбирать! Будто выйти за него замуж — невероятная удача! Будто эта помолвка — не твоих рук дело, и это не ты связала его с принцессой Елизаветой. Как, впрочем, и ее связали с ним.
— Да Ричард просто сделает ее своей шлюхой! Он опозорит и ее, и всю ее семью!
— Мне так не кажется. По-моему, он действительно ее любит, любит по-настоящему. Впервые в жизни король Ричард влюбился. Достаточно хоть раз понаблюдать, как он смотрит на принцессу Елизавету — с изумлением, как на какое-то чудо. Это что-то необыкновенное! Наверное, именно в ней он видит сейчас смысл своей жизни. Словно она и впрямь его белая роза.
— А она? — небрежно обронила я. — Она-то, надеюсь, держится на достойном расстоянии? Она-то понимает, что ни в коем случае не должна терять самоуважения? Ей бы следовало более всего заботиться о собственной чистоте и добродетели, если она считает себя принцессой и надеется стать королевой.
— Она обожает его, — ответил Стэнли просто. — И это заметно всем. Да она вся светится, стоит ему появиться в комнате, а уж если она танцует с кем-то другим, то постоянно нежно ему улыбается, а он прямо глаз с нее не сводит. Нет, они явно влюблены друг в друга, это даже глупцу очевидно. Между ними самая настоящая любовь, ни больше ни меньше.
— Значит, она ничуть не лучше любой уличной шлюхи, — отрезала я и решительно направилась к двери, потому что была более не в силах продолжать эту беседу. — Я непременно напишу ее матери, передам ей свои соболезнования по этому поводу и пообещаю молиться за ее дочь, покрывшую себя таким позором. Впрочем, меня поведение этой девчонки ничуть не удивляет. Яблочко от яблони недалеко падает. Мать была шлюхой, но, оказывается, и дочь ничуть не лучше.
Закрывая за собой дверь, я слышала насмешливое хихиканье мужа и, к своему изумлению, вдруг осознала, что меня всю трясет, а щеки мокры от слез.
На следующий день за моим мужем явился дворцовый посыльный, однако Стэнли не хватило любезности хотя бы через слуг передать мне, что он незамедлительно уезжает; пришлось мне самой спускаться на конюшенный двор, точно какой-то фрейлине. Оказалось, Стэнли уже собрал своих людей и велел им седлать коней.
— Что случилось? — спросила я мужа.
— Возвращаюсь к его величеству. Меня срочно вызвали письмом.
— Я надеялась, ты и ко мне отправишь дворцового посыльного.
— Тебя это совершенно не касается. Это только мои дела.
Я поджала губы, сдерживая желание так же ему нагрубить. С тех пор как король отдал мои земли и мое состояние Стэнли, тот, не колеблясь, стал вести себя, будто он мой хозяин, а я его служанка. Я подчинялась, несмотря на все его хамство, и уповала на Богородицу, не сомневаясь, что уж Она-то все видит и все замечает.
— Муж мой, прошу тебя, скажи мне только, не грозит ли нашей стране опасность, не приключилась ли какая беда? Я, наверное, имею право знать хотя бы это.
— Наша страна понесла огромную утрату, — ответил он. — Умер сын короля Ричарда, маленький принц Эдуард.
— Упокой, Господи, его душу, — отозвалась я, молитвенно сложив руки, однако голова моя кружилась от возбуждения и вихрем взметнувшихся мыслей.
— Аминь. Вот почему я вынужден так спешно уехать. Во дворце объявлен траур. Для Ричарда это страшное потрясение. У них ведь с Анной был только один ребенок. Да к тому же сын и наследник.
Теперь между английским троном и моим сыном стоял лишь сам Ричард. Кроме Генри Тюдора, не осталось более никого из прямых наследников престола. Еще совсем недавно мы с мужем обсуждали тот факт, что всего лишь пара шагов отделяет моего сына от заветной цели, и вот теперь все мальчики в семье Йорков были мертвы. Значит, наступило время для сына Ланкастеров.
— Итак, Ричард лишился единственного наследника, — выдохнула я. — Теперь мы — подданные бездетного короля.
Темные глаза мужа в упор смотрели на меня, он улыбался; казалось, его развеселили мои амбициозные надежды. И он, конечно, не упустил случая поддеть меня.
— А если Ричард все-таки женится на принцессе Йоркской? Учти, эти Риверсы невероятно плодовиты. Мать принцессы, как ты помнишь, рожала почти каждый год. Представь, что будет, если Елизавета Йоркская подарит Ричарду полный колчан маленьких принцев? Она не только обеспечит поддержку своему драгоценному семейству, но и обретет любовь всех тех, кто по-прежнему предан Йоркам. Ричард лишился единственного сына, теперь его с Анной ничего не связывает, вряд ли что-то помешает ему дать жене отставку. И она, вполне возможно, сама согласится на развод и удалится в монастырь.
— Что же ты медлишь? — слишком, пожалуй, сердито прервала я супруга, не сумев сдержаться. — Ступай! Возвращайся к своему неверному господину и его шлюхе!
— Я, конечно, поеду! — Стэнли лихо взлетел в седло. — Но оставлю тебе одного в высшей степени надежного человека. Это Нед Партон, мой личный посыльный. — Он указал на молодого мужчину, стоявшего рядом с крупным вороным жеребцом. — Нед говорит на трех языках, включая бретонский — на тот случай, если тебе вдруг захочется послать его в Бретань. У него есть надежный пропуск как для проезда по нашей стране, так и по территории Франции и Фландрии. Пропуск подписан мной, констеблем Англии. Этому человеку ты можешь полностью довериться; он доставит твои письма куда угодно, и никто не сможет его остановить или отобрать у него бумаги. Король Ричард, возможно, и кажется тебе моим господином, но я отнюдь не забыл о твоем сыне и его честолюбивых планах, а с этого утра он всего в одном шаге от престола. И разумеется, остается моим возлюбленным пасынком.
— А сам-то ты на чьей стороне? — в отчаянии промолвила я, видя, что люди Стэнли уже сели на коней и подняли его знамя.
— На стороне победителя, — с коротким смешком произнес муж, затем, точно воин, ударил себя в грудь, салютуя мне, и ускакал.
ЛЕТО 1484 ГОДА
И снова я ждала, ждала, а что мне еще оставалось? С помощью Неда Партона я отправила немало писем, и Джаспер отвечал мне — в высшей степени вежливо, но как самой обыкновенной женщине, утратившей всякую власть, живущей далеко и ровным счетом ничего не смыслящей в сложившейся обстановке. Я догадывалась о причине этого: неудавшийся мятеж, который стоил им армии и флота, разрушил их веру в меня как сообщницу, обладающую значительной властью в той стране, которую они надеялись захватить. Стояли жаркие летние дни, в полях созревали зерновые, на лугах начался сенокос; и когда косари выходили на заготовку сена, я чувствовала себя такой же жалкой, как те несчастные зайцы, которые, спасаясь от острых кос, бросались наутек и попадали прямиком в расставленные силки, поскольку не понимали, где искать спасения.
