– Зачем? – не понял Олег.
– Чтобы кренги думали, что вы остались дома. Неужели не понятно? Иначе зачем мы старались?
Она подошла к окну. Оба кренга сидели на скамеечке рядом, как мирные пенсионеры, – шахмат между ними не хватало. Они были так похожи друг на друга, что казалось – любой прохожий заподозрит неладное: два немолодых близнеца, одетые не по сезону, прямые, как палки… Но прохожих в этот ранний час было немного, они спешили по делам и не взглядывали на лавочку. Бабка исчезла, вернулась домой. Щенок куда-то убежал.
– Через дверь нам не выйти, – произнес Сева. Он прижимал пластырь к ранке на плече.
– Оставь пластырь, оденься, – приказала Марина. – Что ты делаешь?
– Окно из коридора выходит во двор, – сказал Сева. – Под ним навес над дверью в подвал. Прыгать – метра полтора. Сможешь?
– Сможет, – уверенно ответил Олег. – Мы так тысячу раз удирали.
– Тогда пошли, – сказала Марина. Она закатила черные шарики под плиту, чтобы никто их не заметил. Наверное, они до сих пор там лежат и посылают давно уже никому не нужный сигнал: «Я здесь… я здесь… я здесь…»
Дворами они минут за пять добежали до рынка. Площадь была полна народу – казалось, все, кому не спалось, сошлись на площади. Тамара, запряженная в телегу, была привязана к коновязи, в конце ряда, где прямо с телег продавали картошку. Она узнала ребят и даже кивнула им, словно знала, что именно так принято здороваться у людей.
Пока Марина делала покупки, ребятам пришлось посидеть под телегой. Занятие скучное и неудобное, потому что туда залетали слепни и оводы, суетились мухи, которые, видно, считали, что ребята заняли чужое место.
Из-под телеги видны были лишь ноги, и Сева подумал, как много они могут рассказать и жаль, что он раньше об этом не задумывался. Вот, например, идет бывший генерал. Ботинки у него вычищены, шаг широкий, уверенный, брюки выглажены так, словно через час на парад ветеранов… Бывший генерал отошел подальше, и Сева узнал Ян Яныча, учителя рисования, настолько близорукого, что без очков не мог найти карандаш. Попробуем еще раз: чьи это женские ноги на высоких каблуках, идут они брезгливо, осторожно, берегут себя? Разумеется, дачница или туристка. Сева осторожно высунулся – дама на каблуках волокла охапку гладиолусов – привезла торговать. Нет, подумал Сева, Шерлок Холмс из него не вышел. Не стоит рассказывать Олегу о своих ошибках. Исследование ног и походок потребует еще длительного труда и обобщений.
Становилось все жарче. Воздух под телегой был неподвижен, мухи и слепни становились все наглее. Марины не было целую вечность, она вполне могла попасть в плен к кренгам.
Наконец тапочки и джинсы Марины возникли возле колеса, и Сева услышал ее голос:
– Перебирайтесь под брезент, на горизонте пока чисто.
– Кренгов не видала? – спросил Сева, разминаясь.
– Может быть, ими рынок кишит. Разве разберешь? Поехали.
– Погоди, – сказал Олег, внимательно глядя на Марину. – А кто уверен, что ты Марина?
Он воспользовался возможностью немного отомстить своим критикам.
– Еще чего не хватало! – возмутилась было Марина, но Сева рассмеялся, и тогда она тоже улыбнулась, поняла, что не права. И добавила: – Погляди на Тамару. Ее ведь не проведешь.
Тамара, естественно, молчала. Марина легко вскочила в телегу, подождала, пока ребята улягутся, подоткнула брезент сбоку и сказала:
– Пошла вперед, моя подруга.
Под брезентом ненамного лучше, чем под телегой. Телегу трясло, дно ее было жестким. Марина не хотела разговаривать, потому что опасалась кренгов, и вообще приключения с пришельцем становились все менее романтичными.
Марина привязала лошадь в кустах, они разобрали покупки и через несколько минут подошли к пещере.
«Добрый день, – услышал Сева мысленный голос пришельца и даже вздрогнул – словно отвык от него за ночь, словно он был принадлежностью ночи, а при солнце должен был исчезнуть. – Мне трудно следить за вами в городе – очень много людей, мыслей, чувств… и далеко… но кажется, что вы вели себя разумно…»
Марина уже была в пещере, ребята, нагнувшись, прошли за ней. В пещере было полутемно, и глаза не сразу привыкли к сумраку.
– Как самочувствие? – спросил Олег, присаживаясь на корточки рядом с одеялом, на котором полулежал, прислонившись спиной к стене, пришелец. – Идем на поправку?
«Я надеюсь», – сказал мысленно пришелец. Глаза у него казались громадными, совершенно круглыми, и изнутри они чуть светились.
– Мы привезли еще продуктов, – сказала Марина, открывая сумку. – И лекарства, которые вы просили, Дэ.
– Разве у вас такие же лекарства? – удивился Сева.
– Лекарства другие, – заметила Марина прежде, чем Дэ успел ответить. – Не будь наивным. Но вот таблица Менделеева та же самая.
– Вы и Менделеева знаете? – спросил Олег.
– Балбес, – вмешался в разговор Сева. – Элементы в галактике одни и те же. Понимаешь?
– Я пошутил, – сказал Олег. – Неужели не понятно?
– Что же будем делать дальше? – спросил Сева.
– Надо думать, – ответил Дэ. – Надо задавать вопросы и думать…
– Правильно, – сказал Сева, усаживаясь на пол и скрещивая ноги. – Три головы лучше, чем одна.
Марина налила в чашку воды и передала пришельцу.
– Спасибо, – произнес Дэ. – Боюсь, пока кренги не убедятся, что со мной покончено, они вас не оставят в покое. И это самая главная опасность… К сожалению, ваши возможности ограничены.
– Пока нам кое-что удалось сделать, – сказал Олег. – Уже второй день, а вы целый и почти невредимый.
– Не много нам удалось, – заметила Марина. – Сидим в норе, таимся.
– Скрываемся на собственной планете! – поддержал ее Сева. – Как будто не мы здесь хозяева.
– Я беспокоюсь за вашу безопасность, – сказал Дэ. – Они вас уже знают. И если догадаются, что вы избавились от передатчиков, то, разумеется, вы станете главными подозреваемыми. Они сделают все, чтобы заполучить вас в руки.
– Ну и пусть, – сказал Олег. – Они ничего от нас не добьются.
Пришелец вдруг обернулся к Олегу и так внимательно на него посмотрел, словно впервые увидел. Потом сказал странную фразу:
– Насколько различен у вас уже с детства эмоциональный уровень сознания.
Словно размышлял вслух.
Марина улыбнулась. Сева немного обиделся за друга, и Дэ сразу ощутил его обиду и добавил:
– Я не имел в виду умственные способности.
– Правильно, чего уж там, – сказал вдруг сам Олег. – Я разве не знаю, что легкомысленный? Лучше вас знаю. Это моя беда. Зато иногда я соображаю быстрее других. Например, у меня сейчас уже созрела идея – везем Дэ на Байконур, на космодром.
