Билл смотрел на меня в упор.
– Я скучал по тебе, Кэсси, – проговорил он. – Надо будет как-нибудь пойти погулять. Мне так интересно, как у тебя дела.
Я промолчала. Я просто онемела от ужаса. Мне казалось, что мое сердце остановится, если он еще раз взглянет на меня. Гулять с ним? Никогда в жизни я больше не пойду с ним гулять.
– Кэсси, какая же ты неблагодарная! – укорила меня мать. – А ну скажи спасибо дяде Биллу!
Я продолжала молча смотреть себе под ноги. Лицо горело; наверное, я раскраснелась.
– Прошу прощения за свою невоспитанную дочь, Билл, – прибавила мама. – Конечно, она пойдет гулять с тобой, будет только рада. Выбери день, когда тебе удобнее.
– Я не обижаюсь. Это Кэсси так шутит… Правда, Кэсси? – рассмеялся Билл.
Тут я не вытерпела. Пробормотав, что мне нужно в туалет, побежала к себе наверх. Я влетела в свою комнату и захлопнула за собой дверь, но даже там он мог меня настигнуть. В любой момент он мог прийти за мной. Я не знала, где укрыться. Упав на кровать, я забилась в истерике; воспоминания обо всем, что он вытворял со мной, о боли, которую он мне причинил, заставляли меня судорожно содрогаться.
В тот день дядя Билл не стал ко мне подниматься. Я немного успокоилась, хотя мама, конечно, и отругала меня потом за грубость и невоспитанность.
Я решила использовать старую, проверенную тактику – проводить как можно меньше времени дома. Прогулки с собакой становились все продолжительнее, с репетиций я приходила все позже; я стала наведываться в кафе тети Мэри и помогать ей чистить картошку и отмывать противни от жира – бралась за что угодно, лишь бы не оставаться дома. В то же время стало все трудней угадать, когда же Билл придет: мама зачем-то старалась пригласить его, когда я бывала дома. Казалось, она натравливает на меня Билла.
Прошел примерно месяц с тех пор, как они помирились, когда он заехал и пригласил меня покататься. Я замерла, гримаса ужаса исказила лицо, но мама сказала:
– Отличная идея. Желаю хорошенько повеселиться.
Я в панике просила мать не отпускать меня.
– Пожалуйста, мама, – упрашивала я, – мне так много уроков на завтра делать. Я не могу никуда ехать. Пожалуйста, не заставляй меня!
– Не дури, Кэсси, – заявила она. – Ничего страшного не случится, если ты часок покатаешься с любимым дядей. Он так соскучился по тебе, так ждал этого момента.
Взгляд ее говорил: даже не думай спорить.
– Я правда не могу, мамочка. Учительница будет ругаться. У меня будут проблемы. Не заставляй меня, пожалуйста.
– Это уже ни в какие ворота не лезет. Бедный Билл хочет порадовать тебя, а ты еще и упрямишься. Он что, упрашивать тебя должен? Иди садись в машину, сейчас же! И слышать ничего не желаю!
Делать было нечего. Когда мы вышли из дома и зашагали к машине, дядя Билл взял меня за руку; если бы кто взглянул со стороны, то увидел бы лишь любящего дядю и его любимую племянницу. Билл всегда говорил, что я его любимая девочка, что ко мне у него особые чувства, что он заботится обо мне. Это были пустые слова, ложь. Слово «любовь» у него было синонимом слов «мерзость», «гадость» и «зло». «Любовь»… Пустой звук.
Билл подвел меня к машине и помог усесться на переднее сиденье; он крепко держал меня, на случай, если я вдруг захочу спастись бегством. На этот раз он твердо решил добиться своего и не собирался позволить мне ускользнуть.
Я не знала, куда мы ехали, да и не хотела знать. Место ничего не меняло. Привези он меня хоть в рай на земле, этот рай показался бы мне хуже ада.
Ехали долго, дольше, чем обычно. Он всю дорогу говорил со мной, но я даже не пыталась слушать. Я знала, что он собирается причинить мне боль.
Судя по тому, как Билл выругался, увидев знак «Объезд», ему явно не терпелось поскорей добраться до места. Как только мы выехали на какую-то новую дорогу, Билл свернул к обочине и остановился прямо у тропинки, ведущей в поле. Что он будет делать? Что на этот раз?
Билл резко наклонился и притянул меня к себе, затем стал жадно и грубо целовать в губы.
– О, как же я соскучился по нашим играм, как я соскучился по тебе, малышка, – выдохнул он, задирая на мне юбку и пытаясь сунуть ладонь в трусики.
Я хотела крикнуть, чтобы он перестал, но не могла. От ужаса я не могла произнести ни звука. Слишком свежа была боль, испытанная в прошлые разы. Я лишь мысленно молилась, чтобы все закончилось прежде, чем он успеет сделать мне так же больно, как тогда.
Только бы Бог услышал мои молитвы и прекратил этот кошмар. Я ведь всегда была хорошей. Я прошла обряд конфирмации. Ну почему он меня не слышит?
Билл схватил мою руку и сунул себе в штаны. Он решил перейти сразу к делу, без всяких там игр наподобие «найди игрушку любви». Он не мог больше терпеть. Я слышала, как он чертыхался вполголоса, его руки были грубее, чем обычно. Билл не мог больше ждать.
Он раздвинул мне ноги, сдвинул трусики и вошел в меня с громким стоном. Я приготовилась к мучительным толчкам, но все очень быстро закончилось: через несколько секунд Билл со вздохом повалился на меня. Неужели все? Должно быть, Господь услышал мои молитвы. Неужели все позади? Можно ехать домой?
Мое облегчение длилось недолго. Билл застегнул штаны – руки его дрожали, и ему пришлось повозиться с пуговицами, – завел машину и вырулил на дорогу. Мы поехали дальше. Почему он не повернул назад? Что еще меня ожидает?
Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем мы остановились. Дядя Билл затормозил у какого-то канала или реки – сложно было сказать. Он дал задний ход, немного развернул машину и осторожно подъехал к лодке. Вернее, к плавучему дому.
Аккуратно припарковавшись и поставив машину на ручной тормоз, он в сильном возбуждении повернулся ко мне.
– Мы здесь здорово повеселимся, Кэсси, – улыбнулся он. – Вокруг никого нет, можно играть вволю.
Я вся сжалась от страха и не могла шевельнуться. Билл вышел из машины, открыл дверцу с моей стороны и вытащил меня наружу.
– Разве ты не хочешь взглянуть? – спросил он так, словно ожидал, что я буду рада не меньше, чем он. Неужели он и правда думал, что мне нравится быть с ним? Он не задумывался, почему я кричу и умоляю его остановиться? Он что, не замечал этого?
– Скорее на борт, – поторопил он.
– Мне не нравятся лодки, меня укачивает, – проговорила я очень тихо, голос меня не слушался. Мне не нравились лодки, не нравились его игры, не нравился он сам.
– Не бойся, – сказал Билл. – Я о тебе позабочусь.
Я уже знала все о его заботе и не нуждалась в ней. Мне хотелось вернуться домой, спрятаться в своей комнате и сидеть там в одиночестве. Оглядевшись вокруг, я поняла, что поблизости никого нет. У причала стояла лишь лодка Билла. Я оказалась полностью в его власти. Можно было попытаться сбежать – но куда бы я побежала? В каком хотя бы направлении? В любом случае, Билл гораздо больше и легко меня догонит. Маленькие худые девочки бегают не очень быстро.
