Он уже не мог почувствовать, как из его кармана достают два
мобильных телефона, отключая оба аппарата. Как его тщательно обыскивают,
забирая все документы. И как машина на полной скорости уходит в горы.
Хучуа пришел в себя от нескольких ударов по лицу. Он
изумленно осмотрелся. Кажется, его положили прямо на землю. Какое неуважение. И
даже связали ему руки какой-то проволокой. Даже пошевелиться больно. Куда смотрят
его помощники и водитель! Как они могли подобное допустить? Он потряс головой.
Вспомнил, что с ним было. Неужели он заснул прямо в машине? Но тогда почему он
лежит на земле со связанными руками?
Георгий Луарсабович чуть приподнял голову. Ничего не
понимая, он посмотрел по сторонам. И увидел стоявших над ним Модлинга и его
секретаря.
– Что произошло, мистер Модлинг? – хрипло спросил он
по-английски.
– Все в порядке, Георгий, – вдруг ответил ему по-русски этот
канадец, стоявший прямо над ним.
Если бы Модлинг заговорил на грузинском, это удивило бы его
меньше. Но по-русски... Откуда этот канадец так хорошо знает русский язык?
Или... Об этом даже подумать было страшно.
– Кто вы такой? – спросил все еще по-английски Хучуа. –
Почему вы меня сюда привезли?
Модлинг обернулся на своего секретаря. И хищно улыбнулся. Он
снял очки.
– Вы уже должны были догадаться. Подполковник Георгий Хучуа,
за вашу измену вы приговорены к смертной казни. Приговор будет приведен в
исполнение немедленно.
– Подождите, – дернулся Хучуа. – Я не виноват. – Он понял,
что его сейчас действительно убьют. И все его нажитые миллионы, перспективные
дела, строящиеся дома, деньги в заграничных банках и на счетах – все это сейчас
исчезнет. Больше никому не достанется, даже детям, ведь номера многих счетов
знает только он один. – Подождите, – попросил он, тяжело дыша, – разрешите, я
позвоню домой. Скажу детям хотя бы номера счетов. Они голодные останутся без
меня. Честное слово. Я им больше ничего не скажу. Только номера счетов. Богом клянусь.
Разрешите мне им позвонить.
Модлинг переглянулся со своим секретарем.
– Нет, – решительно сказал он, – у тебя и без того много
денег. Они голодными не останутся. И не забывай, что твои деньги нажиты очень
грязным путем. Путем предательства, Хучуа. Такие деньги не приносят добра ни
тем, кто их получает, ни их детям. И Богом ты не клянись. В Бога ты не веришь,
как не верил ни во что – ни тогда, ни сейчас.
– Будьте вы прокляты, – заплакал Хучуа. – Чтобы вы все
сгорели в аду.
– Как и ты, – безжалостно сказал Модлинг. – Предатели горят
в аду. Разве ты этого не знаешь?
Хучуа ничего не ответил. Он в последний раз думал о своих
деньгах. Сильный удар ноги сбросил его вниз. Он летел вниз и кричал от ужаса. И
крик его был слышен отовсюду. Это был крик несчастного и обреченного человека.
Но ему отчасти «повезло». Он ударился об скалы, переломал себе несколько ребер,
сломал обе ноги и не сразу умер. Он еще минут двадцать был в сознании. И все
последние его мысли были о деньгах. О тех самых деньгах, которые он так и не
успел потратить.
Москва. Россия. 12 мая 2006 года
Сотрудники милиции появились ровно через тридцать минут.
Сначала одна машина, потом другая, третья. Сразу несколько офицеров в форме
поднялись к ним на этаж. В ответ на настойчивые звонки Тимур сообщил, что не
откроет дверь, пока здесь не появится Семен Маляров. Приехавшим сотрудникам это
явно не понравилось. Используя богатые возможности русского языка, они сказали
все, что думали о запершемся в комнате Тимуре, о его дикой выходке, когда он
выбросил труп неизвестного в окно. Но двери он не открывал.
Еще через полчаса приехали сотрудники прокуратуры.
Руководитель оперативной группы предложил штурмом взять квартиру, где засел
неизвестный психопат, решивший выбрасывать трупы убитых им людей из своей
квартиры и не открывающий дверей. Но к этому времени во дворе появился
участковый, который хорошо знал, кто живет на четвертом этаже. Он объяснил
остальным офицерам, что хозяин квартиры – Павел Слепцов, бывший полковник
госбезопасности, работающий в службе безопасности известного «Альфа-банка».
Один из офицеров позвонил в банк и выяснил, что сегодня Слепцов на работу не
выходил. Получив самые лучшие рекомендации о бывшем полковнике, офицер доложил
обо всем своему начальству и заместителю прокурора города, приехавшему на место
происшествия. В конце концов, в Москве не каждый день обычные горожане
сбрасывали трупы из окон своих квартир.
Часа через полтора у дверей появились Семен Маляров и
заместитель прокурора города Аркадий Павлович Ефремов. Вместе с ними
переминались с ноги на ногу человек пять сотрудников уголовного розыска и
следователи прокуратуры, которые не могли понять, почему хозяин квартиры так
долго не открывает им дверь.
Наконец Тимур впустил всех в квартиру. Следователи поспешили
в гостиную, где произошло убийство. Сотрудники милиции побежали в другую
комнату, откуда Караев выбросил труп нападавшего. А Ефремов и Маляров прошли в
кабинет, чтобы поговорить с хозяйкой квартиры, которая вообще не понимала, что
здесь происходит. Все начали кричать одновременно, и Тимур, усевшись на стул,
ожидал, когда этот ор закончится. Наконец Ефремов не выдержал. Он был
спокойным, немного меланхоличным человеком. Поэтому он приказал всем замолчать
и заниматься своим делом. Врачам он разрешил оказать помощь супруге хозяина,
которая была почти в шоковом состоянии. А сам вместе с Маляровым и Караевым
прошел на кухню, чтобы нормально поговорить.
Тимур залпом выпил два стакана воды и уселся на стул.
Напротив устроился Ефремов. Маляров встал у дверей, чтобы отсекать ненужных
свидетелей, которые бы только помешали разговору.
– Что здесь произошло? – устало спросил Аркадий Павлович. –
Почему вы так глупо себя вели? Ведь вы же видели, что сюда приехали сотрудники
милиции и прокуратуры. Почему вы не сразу открыли им дверь? Чего вы боялись? Вы
же бывший полковник Комитета государственной безопасности, работали в ФСБ
столько лет и должны сознавать меру своей ответственности. Из вашего окна
выбросили труп, а вы не открываете дверь? А если бы сотрудники прокуратуры и
милиции решили идти на штурм? Чем бы это закончилось? О чем вы думали? Вы
представляете, какая сейчас в городе ситуация? По одному из центральных каналов
уже передали, что в Москве идет штурм здания, захваченного террористами. Мне
звонили из московской мэрии и из республиканской прокуратуры. Пока вы
отсиживались в этой квартире, уже об этом чудовищном случае доложили наверх. Вы
хоть понимаете, что это значит? О чем вы думали?
Караев выслушал эту гневную тираду, не перебивая прокурора.
Затем мрачно ответил:
– Я думал, как спасти жизнь себе и жене моего друга.
– Выбрасывая людей из окна?
– У меня не было другого выхода, – ответил Тимур. –
Несколько часов назад в дом ворвались двое людей. По внешнему виду они не были
похожи на обычных бандитов. Один из них ударил Наталью, а другой вбежал в
комнату, чтобы убить меня...
