Я отвернулась и поморщилась.
Боли действительно не было. И заняло все не дольше трех секунд, как он и обещал. Вот только осталось в районе лба какое-то противное ощущение. Причем не с внешней стороны, а с внутренней. Я нервно его потерла.
– Это сейчас пройдет.
– Все, теперь я свободна?
– Да, можешь идти. Провожать тебя, как я понимаю, не нужно. Тебе любая стартовая площадка подойдет.
Послышалась в его голосе скрытая ирония или показалось?
Противное ощущение в голове прошло. Я вдруг поняла, что мой ночной гость из сна сейчас просто развернется и уйдет.
И что? И все? Вот так вот все и закончится? Откуда-то, удивив меня саму, поднялась волна разочарования.
«Динка, ты чего?»
Не я ли боялась ехать на встречу неизвестно с кем? Не я ли боялась здесь остаться? Не я ли мечтала оказаться в родной любимой комнатушке как можно скорее? Так вот она – свобода, правильно он говорит: стартуй и домой!
Вот только… Почему-то не хотелось.
А внутри царил странный коктейль из паники и расстройства. Нет-нет! Ведь я еще ничего не узнала. Ни о мире этом странном, ни о городах, ни об укладе их жизни – вообще ни о чем. А уже домой?
Вокруг, невзирая на мои чувства, дул теплый ветер. Гудели машины. Где-то вдалеке ходили люди, которым было все равно, что именно происходит на одной из крыш домов, им было невдомек, что я вообще существую на одной из этих крыш в эту минуту.
Им-то ладно, но мне что делать?
Как быть с тем, что товарищ этот сейчас скорее всего развернется и навсегда уйдет? Кто мне тогда сможет объяснить хоть что-нибудь? Это ведь «им» все понятно, а мне? Мне как не было, так и не стало. И последний шанс на получение знаний сейчас развернется и уплывет так же быстро, как и появился.
Заметив нетерпеливое движение серебристой куртки, я быстро выпалила:
– Стой! – потом судорожно прикрыла рот рукой и поправилась. – То есть стойте…..
Темно-русые брови вопросительно приподнялись.
– Простите, я просто…. переволновалась. Дело в том, что вы не сказали, а можно ли мне сюда приходить? Я понимаю, что это ваш мир, и раз уж вы сочли меня не опасной и запретили говорить, то можно я буду гостить здесь?
Он молчал.
А мне очень хотелось получить согласие.
Ведь если скажет «нет», тогда навсегда закроются двери в прекрасное «далеко», которое я даже не успела исследовать.
– Я не буду гадить, не буду ни с кем говорить! Не буду спрашивать про карты континентов, не буду агитировать за жизнь в других мирах! (хотелось добавить, что пальцами и яйцами в солонку я тоже лазить не буду, но с чувством юмора у Комиссии была напряженка). Пожалуйста, не отсекайте для меня эту возможность!
Сама не знаю отчего, но я чувствовала важность этого момента. Его переломность. Как ключевую точку на линии судьбы, как развилку, от которой дорога пойдет либо в правильном направлении, либо навсегда завязнет и потеряется в скучном тупике.
Дрейк молчал. Рассматривал меня. Наполовину холодно, наполовину равнодушно.
«Нет» имело шанс прозвучать процентах в девяносто по моим предположениям.
Но я оказалась неправа.
– Хорошо, – наконец ответил он. – Появляйся. Вреда я не вижу. Только не в этом здании и не у Мака в машине, а то тот может неадекватно среагировать и пришибить ненароком.
Мистер Ледяной, оказывается, еще и шутить умел. Странно и по-своему, но все-таки.
Я от облегчения даже вытерла ладошки о джинсы, чего зарекалась не делать. Заметив это, тут же смутилась, отняла руки от штанов и сцепила их в замок.
Дрейк повернулся, чтобы уйти.
Зашуршала серебристая ткань, блеснула на рукаве полоска. А мне снова стало обидно, захотелось что-то сказать.
«То ты домой рвешься, то тебя палкой назад не вытолкаешь…»
Возникло неоднократно преследовавшееся меня сегодня чувство дежа-вю. Нахлынули знакомые необъяснимые эмоции.
Он был уже почти у двери в будку, когда я крикнула широкой спине:
– А вы знаете, что заставило меня вернуться в этот мир?
Дрейк остановился. Стал виден его профиль.
– Вы. Это были вы! Я видела сон этой ночью: вы стояли в парке, а я бежала за своим котом, когда наткнулась на ваши ноги. А когда увидела вас, то поняла, что…..
Теперь он повернулся весь. Стоял и смотрел, прищурившись.
Времени на то, чтобы закончить, было мало. Нужно было торопиться.
– Я поняла, что вы друг. И что вы тот, кто может научить меня всему. Вы ведь можете сделать это, правда?
Дрейк нахмурился.
– Научить тебя чему? – спросил он.
– Научить меня большему, чем я могу сейчас, – от волнения я снова вытерла руки о джинсы. Коленки мелко подрагивали, хотелось срочно сесть куда-нибудь. – В том сне я поняла, что вы единственный, кто может меня научить….
Он не ответил.
Просто развернулся и ушел.
А я в сердцах едва не сплюнула прямо на землю. Черт бы его подрал, этого Дрейка! Ну, что за привычка уходить, не ответив?
Глава 6
Давай запутаем следы —
Пускай никто нас не найдёт.
Давай раскрасим тишину
Плеядами хрустальных нот.
Твои глаза рождают свет,
Мои – оплакивают ночь,
Я подарю тебе рассвет,
И прошепчу…
О том, что время не властно,
Будет вечность гореть огнём.
Я знаю, всё не напрасно,
Пока мы будем с тобой вдвоём.
Hi-Fi «Время не властно»
С того момента, как состоялась моя памятная встреча с Комиссией, прошла неделя.
Вернулась домой нагруженная ворохом новых вещей мама. В доме снова стало светло и уютно. Звякали кастрюльки, кипятился чайник, звучали телефонные трели. Приходили в гости подруги и знакомые: кто чай попить, кто на вещи посмотреть – прикупить обновку для себя или для родственницы, кто про заграницу поспрашивать. Хотя мама редко что-то видела помимо складов и магазинов, любопытство все равно приводило в дом то одну, то другую приятельницу, которым было приятно почесать языками, задержавшись на часик-другой по пути с работы домой.
С прыжками теперь приходилось осторожничать.
Мама – она и есть мама. Всегда знает, где ты есть, всегда следит, даже когда не смотрит на дочь. Поэтому вела я себя примерно, уставшей не выглядела, улыбалась больше, чем обычно, и улыбки мои отражались волной тепла в маминых глазах. Ее волнение постепенно сошло «на нет», что меня – не любившую расстраивать мать – очень радовало.
