Обычная женщина не могла бы такого сделать, а его Женщина могла. Впервые за долгое время, Дрейк почувствовал, как непривычно щиплет глаза, но не стал заострять на этом внимания.
– Я всегда буду любить тебя, – сказал он той, что уже не могла его слышать и, вытирая глаза, спешила прочь.
* * *
Волны обрушивались на скалистый берег яростно, будто мстили за нежелание камня поддаться, зло пенились, шипели и отступали, чтобы через секунду повторить попытку вгрызться и обрушить, наконец, глыбы. Твердь и вода беспрестанно противостояли друг другу – камни высокомерно насмехались молчанием. Море гневно бушевало. Шквалистые порывы ветра пытались наказать обоих; небо грозно нависало черными клубящимися облаками, скручивая вихри, а из них воронки, чтобы доказать, что не вода или твердь имеют право на существование, а лишь оно одно – темное и бесконечное. Вдали погромыхивал гром.
Булыжники крошились под ногами – не поддаваясь морю, они поддавались моим подошвам; ветер бил по щекам моими же прядями волос, словно наказывая нерадивого ребенка за то, что подсматривает за ссорой взрослых. Однако я продолжала идти вперед, потому как была и четвертая сила, противостоящая существованию остальных, – моя собственная. Вселенская обреченность и ненависть, смотрящая на мир через глаза Бернарды.
Волны оглушали, от ветра закладывало уши, неровная изъеденная рытвинами поверхность утеса старалась ухватить в капкан неверно ступающие ноги.
За что я боролась и почему проиграла? Кто решает, кому выдать награду, а кого с позором изгнать из числа победителей? Пусть будет ветер, пусть бушуют волны, как теперь бушует моя собственная ярость, неугомонная и страшная, подобная урагану, сформировавшемуся вдалеке. Пусть она вольется в энергию природы и поглотится ею, потому что тело обессилело от муки бесконечных попыток сдержать ее.
Когда я очутилась на этом берегу, как? Видимо, в какой-то момент сознание перерисовало антураж на более драматичный и выкинуло тело следом на скалы. Когда первые капли ударили по лицу, я подняла его к облакам и зло прокричала:
– Думаешь, ты все украло у меня? Ну уж нет! Мы еще поборемся и посмотрим, на что ты способно!
Чертова жизнь…
Почему в ней приходится терять? Почему то, что по-настоящему важно, не дается тебе? Мол, живи, Бернарда, твори по мелочи, прыгай, довольствуйся малым, а большое оставь другим…
– Почему?! – сжав кулаки, выкрикнула я небу. – Почему так???
Вместо ответа, разодрав порывы ветра страшным треском и на секунду неестественно ярко высветив бугристую поверхность моря, ударила молния.
* * *
– Отвык я столько времени тратить на дорогу.
Руки Дэйна Эльконто, покрытые пылью, сжимали рулевое колесо; джип, порядком утомившийся от неровных узких дорог, теперь спокойно и быстро летел по гладкому шоссе по направлению к Нордейлу.
– Надо было либо там оставаться, либо вообще не ходить на «F» сегодня. В чем смысл? Сначала до портала, потом от портала до лагеря, оттуда до Ревентона, а потом весь путь обратно. Это не война, мать его, а ралли.
Сидящий справа от водителя Декстер кивнул. Чистое небо, после тяжелого и серого над Ревентоном, радовало глаз. Дэлл, откинув голову назад, отдыхал с закрытыми глазами, Лагерфельд смотрел в окно, Халк – на дорогу.
– Согласен, – отозвался Рен. – Привыкли мы к телепортеру, изнежились.
* * *
Клэр вот уже битый час взволновано слонялась по притихшему особняку, не зная, что предпринять. Смешарики попрятались по углам.
– Эй! – позвала она тихонько в который раз, – вы где? Она ведь не специально на вас накричала. Плохой день у нее сегодня.
Это трудно: слышать рыдания близкого человека и не быть способной помочь. Даже Мишу, и того выставили из спальни. Клэр, устав от бессмысленного блуждания по комнатам, села на диван в гостиной; на колени тут же запрыгнула рыжая кошка и принялась тереться мордой о пальцы.
– Подожди, Гань… – кошка, которая была аккуратно пересажена на диван, укоризненно посмотрела на хозяйку зелеными глазами, – … потом поглажу.
Что же делать-то? Куда она могла пойти в таком состоянии, что натворить? И без рассказов понятно: ничего из того эксперимента не вышло. Как теперь все это пережить? Всхлипывания Дины из-за закрытой двери заставили сердце Клэр разболеться.
Из-под дивана осторожно выполз пушистик, затем еще один и еще…
– А вот и вы, наконец…
Фурии молча собрались перед Клэр на ковре и теперь виновато взирали на нее золотистыми глазами.
– Эйк? – тихо спросил один из Смешариков.
– Да, он-он… только не стоило его имя при ней упоминать.
– Расти.
– Да я-то что – «прости». Я на вас и не обижалась. Только вот что теперь делать? Дина пропала, куда она в таком состоянии? На телефон не отвечает, а как позвонить ее друзьям, я не знаю. Вдруг что случится?..
Клэр тяжело вздохнула и опустила голову.
Комната застыла в тишине. Молчал потухший камин и выключенный экран телевизора, задумчиво смотрели с подоконника на лежащий под окнами снег цветы в горшках. Смешарики на ковре зашевелились, повернулись друг к другу, будто обсуждая что-то, однако слов слышно не было. Клэр встрепенулась в надежде.
– Что?
Не сказав ни слова, пушистики укатились прочь из комнаты. Темноволосая женщина разочарованно поджала губы и снова принялась думать: может, рассказать все ее начальнику, пусть сам Дину и ищет? Только как рассказать, если не знаешь, где его найти? Ноутбук под паролем, адресов мужчин из отряда нет… Приходила как-то Шерин, звала в гости, но Клэр так и не смогла отыскать записанный Диной на клочке бумажки адрес.
Из коридора послышался шорох – Фурии возвращались, но возвращались странно, неуклюже перекатывая по полу непонятную вещь. Клэр пригляделась… что это? Неужели браслет, который она несколько раз видела на запястье у Дины?
– Где вы это взяли? Зачем?
Смешарики снова собрались перед диваном, то и дело поглядывая на находку.
– Зьми…
– Возьми или нажми? – Клэр подняла пластиковую вещицу и принялась разглядывать кнопки, – их тут много. Какую нажимать и что случится после?
– Мочь Ди.
– Кто-то придет помочь Дине?
Они одновременно кивнули.
Какое-то время она нерешительно смотрела на Фурий, не смея прикоснуться к кнопкам, затем качнула головой и нажала наугад две из них; напротив тут же загорелись лампочки.
– Перь зди.
Клэр нервно скрутила пальцы.
– Жду.
* * *
Мак Аллертон уверенно гнал черный автомобиль по знакомым дорогам Нордейла к особняку Бернарды. После того, как на браслеты Канна и Лагерфельда поступил вызов и электронный датчик выдал ее домашний адрес, решено была ехать вчетвером. Аарон и Стивен в качестве вызываемых, Баал, потому что настоял на поездке вместе со всеми, как только узнал о вызове, и Мак, потому что собственно ему и принадлежал руль, крепившийся к приборной панели используемого транспортного средства.
