Действительно ли сцены убийств Адкинс и Моризет-Шанпу выглядели настолько продуманными? Или, убеждая Райана, я и сама себя убедила?
А религия? Имеет ли она к этому делу какое-нибудь отношение?
Измученная думами, я не заметила, как погрузилась в неспокойный сон. Я была в Мейне. Гэбби манила меня рукой из окна верхнего этажа какого-то полуразрушенного отеля. Комнату, в которой она находилась, освещало тусклое сияние. Я видела очертания двигающихся за ее спиной фигур. Я хотела перейти улицу и подняться к ней, но, как только делала шаг, женщины, выстроившиеся в ряд перед отелем, бросали в меня камни. В их глазах горела злоба. Я увидела, что к Гэбби кто-то приблизился. Я узнала ее. Констанция Питр. Она принялась надевать на Гэбби какое-то платье или сорочку, та усиленно сопротивлялась и все суетнее и неистовее махала мне руками.
Мне в желудок влетел камень, и я распахнула глаза. На моем животе стоял, внимательно меня разглядывая, Берди.
– Спасибо.
Я убрала его и села.
– Что все это значило, Берд?
Вообще-то все мои сны никогда не представляют собой что-то замысловатое. Подсознание перерабатывает последние из произошедших со мной событий и повторно выдает их, зачастую в довольно загадочной форме.
Метание камней объяснялось просто: прямо перед сном я посмотрела бейсбол. Гэбби. Тоже понятно. Я все время о ней думала. Мейн. Проститутки. Питр. Ее попытка что-то напялить на Гэбби. Гэбби, молящая о помощи. По моей спине пробежал неприятный холодок страха.
Проститутки. Питр и Готье работали проститутками. Питр и Готье уже нет в живых. Гэбби изучала жизнь девочек с Мейна. Гэбби запугивал какой-то умалишенный. Гэбби исчезла. Может, она в опасности?
Нет, Бреннан. С ней ведь постоянно что-нибудь приключается.
Страх не исчез.
Мне вспомнилось, как она рассказывала о том парне, какими испуганными глазами смотрела на меня. А потом ее наглый уход без объяснений и записок.
Нет, что-то здесь не так. Надо пойти и попытаться хоть что-нибудь выяснить.
Я направилась в комнату для гостей и осмотрелась вокруг, не зная, с чего начать. Рыться в шмотках Гэбби мне ужасно не хотелось.
Мой взгляд упал на корзину с мусором. Я решила просмотреть сначала его. По крайней мере эта идея не представлялась мне настолько преступной.
Я высыпала содержимое корзины на стол. Бумажные салфетки. Конфетные фантики. Обрывки фольги. Какая-то квитанция. Банкоматовский чек. Три шарика смятой бумаги.
Я развернула первый желтый шарик. Выведенная неровным почерком Гэбби строчка на листке в линейку: "Прости. Я так не могу. Никогда не прощу себе, если..." На этом фраза заканчивалась.
"Что это? – подумала я, пугаясь. – Записка мне?"
Я развернула второй желтый шарик.
"Я не поддамся этим запугиваниям. Ты раздражитель, который..."
Она опять не закончила предложение. Может, на что-то отвлеклась? Но что означают эти ее слова? Кому они адресованы?
Третий шарик отличался от двух первых белым цветом и более крупными размерами. Как только я его развернула, мое сердце сковало ледяным страхом и мне стало стыдно за все недобрые мысли о Гэбби, посещавшие меня в последние дни. Дрожащими руками я расправила лист бумаги и уставилась на него.
Моему взгляду предстал карандашный рисунок. Женская фигурка с детально изображенными грудью и гениталиями. Туловище, руки и ноги лишь грубо набросаны, а лицо заменяет овал с затенениями вместо глаз, рта и носа. Из распоротого живота торчат внутренние органы.
В нижнем левом углу листка чернела надпись, написанная незнакомым мне почерком:
"Каждое твое движение. Каждый шаг. От меня не уйдешь".
30
Меня зазнобило. О Боже! Гэбби! – прогрохотало у меня в голове. Во что же ты ввязалась? Где ты?
Я внимательнее огляделась вокруг. Это типичный для Гэбби бардак или последствие панического бегства?
Я перечитала незаконченные строчки. Кому она их писала? Мне? Или своему преследователю? "Никогда не прощу себе, если..." Если что? "Ты раздражитель, который..." Который что? Я взглянула на выдвижной ящик и вдруг ощутила то же самое, что испытывала, рассматривая рентгенограммы Маргарет Адкинс. Предчувствие беды. Нет. Только не Гэбби.
"Успокойся, Бреннан! – приказала я себе. – Пораскинь мозгами".
Я прошла в гостиную и позвонила Гэбби домой и в офис. Услышала мужской голос – запись на автоответчике. Да здравствует век электроники!
"Думай, Бреннан, думай".
Где живут ее родители? Кажется, в Труа-Ривьер, 411. Мне ответил голос пожилой женщины. По-французски. Она очень рада меня слышать. Давно не общались. С Габриэль они не разговаривали вот уже несколько недель. Но это обычное явление. Молодые всегда чем-нибудь заняты. Я пообещала, что скоро их навещу.
Что делать дальше, я не знала. Ни с кем из нынешних друзей Гэбби я не была знакома.
Может, позвонить Райану? – пришло мне вдруг на ум.
Нет, он ведь не твой личный защитник. И потом, что ты ему скажешь?
Успокойся. Не паникуй.
Я вернулась в комнату для гостей и еще раз рассмотрела рисунок. Нет, о спокойствии нельзя даже мечтать.
Я вновь перешла в гостиную, взяла телефонную книжку, нашла нужный номер и, подняв трубку, набрала его.
– Алло.
– Джей Эс, это Темпе.
Я усиленно старалась, чтобы мой голос не дрожал.
– Боже мой, целых два звонка за одну неделю! Признай, ты не можешь без меня жить.
– Прошло уже больше недели.
– Не месяц же! Следовательно, тебя влечет ко мне с непреодолимой силой. Что произошло?
– Джей Эс, я...
Он услышал, как оборвался мой голос, и сразу резко изменил тон. Шутливость в нем сменилась искренним беспокойством.
– Ты в порядке, Темпе? В чем дело?
– По-моему, история с теми случаями, о которых я рассказывала тебе в прошлый раз, продолжается.
– Что? Я ведь написал, что думаю обо всех этих убийствах. Мои документы получили?
– Да. Ты очень поспособствовал продвижению дел. Теперь расследованием преступлений занимается специально созданная группа.
Я не знала, как приступить к рассказу о Гэбби. Злоупотреблять нашей с ним дружбой мне ужасно не хотелось.
– Можно я опять задам тебе несколько вопросов? Меня беспокоит и кое-что еще, но мне очень неудобно...
– О каких неудобствах ты говоришь, Бреннан? Скорее говори, что тебя тревожит.
С чего начать? Я понятия не имела. Следовало прежде продумать свою речь, а потом звонить. Мысли мои были разбросаны в мозгу так же, как вещи Гэбби в комнате для гостей.
