Джеймс чуть не поперхнулся.
— Каролина, ты не представляешь, что могут друзья.
— Это вопрос спорный, — ответила она, глядя в окно. — Он вышел погулять.
— Что? — Джеймс вскочил с дивана и подошел к окну. — Проклятый трус!
— Вряд ли он меня боится, — пошутила Каролина.
Джеймс повернул голову и посмотрел на нее так пристально, что Каролине стало не по себе.
— Как знать, — задумчиво произнес он.
— Милорд?
Джеймс тряхнул головой, словно стараясь избавиться от ненужных мыслей, но не отвел взгляда.
— Я сказал, чтобы ты звала меня Джеймс. — Он загадочно улыбнулся и добавил:
— Или «милый друг», если Джеймс кажется тебе слишком фамильярным.
— Оба обращения слишком фамильярны, и вы это отлично знаете, — заметила Каролина. — Но, учитывая мое нелепое положение в этом доме, видимо, глупо тратить силы на такую ерунду.
— Ты удивительно разумная женщина, — с улыбкой произнес Джеймс. — Лучшая представительница своего рода.
— Что в этом удивительного — ведь мой отец занимался торговлей, — съязвила она. — А для этого нужно быть очень умным.
— О да, конечно. Торговля. Хорошо, что напомнила. А чем он торговал?
— Лесом.
— Понятно. Ты, должно быть, выросла на побережье?
— Да. Я жила в Портсмуте, пока… Почему вы на меня так странно смотрите?
— Прости, разве я смотрю?
— Да, — решительно ответила Каролина.
— Просто ты напомнила мне одного человека, которого я когда-то знал. Не лицом. И даже не манерами. Это скорее… — Он посмотрел вверх, словно в поиске подходящего слова. — Скорее внутреннее сходство, если таковое существует.
— О, — ответила Каролина, не придумав ничего более умного. — Понятно. Надеюсь, она была хорошенькой?
— О да. Самая лучшая. Но не обращай внимания. — Джеймс отошел от окна и сел на стул возле нее. — Я много раздумывал над нашей ситуацией.
Каролина отпила чай.
— Правда?
— Да. Я думаю, ты должна остаться здесь.
— У меня нет никаких возражений.
— И ты не беспокоишься за свою репутацию?
Каролина пожала плечами.
— Вы сами сказали, что я очень разумна. Мистер Рейвенскрофт уже говорил, что его слуги лишнего не болтают.
А я могу либо остаться, либо вернуться к Оливеру. Другого выбора у меня…
— Да это и не выбор, — прервал ее Джеймс, — если только ты не собралась замуж за его сына-недоумка.
Каролина решительно закивала.
— Конечно, я могу вернуться к своему первоначальному плану.
— А в чем он состоял?
— Я хотела найти место в гостинице.
— Не слишком безопасное занятие для одинокой женщины.
— Я знаю, — согласилась Каролина, — но у меня правда нет выбора.
Джеймс задумчиво потер подбородок.
— Здесь, в Сикрест-Мэнор, ты будешь в безопасности.
Конечно, мы не собираемся возвращать тебя Пруитту.
— Мистер Рейвенскрофт еще не разрешил мне остаться, — напомнила ему Каролина. — А это его дом.
— Разрешит.
Каролина подумала, что Джеймс чересчур уверен. Правда, он не знает о поцелуе. А Блейку, похоже, совсем не нравится, что она может остаться здесь.
Внезапно Джеймс повернулся и посмотрел ей в глаза.
— Мы хотим, чтобы ты помогла нам посадить за решетку своего опекуна.
— Да, мистер Рейвенскрофт говорил об этом.
— А он не говорил тебе, чтобы ты звала его Блейком?
— Говорил, но мне это кажется слишком…
Интимным. Слово готово было сорваться у нее с языка, и перед ее внутренним взором появилось лицо Блейка. Темные брови, чуть выступающие скулы, улыбка, которая редко появлялась.., о, но зато когда она появлялась…
Каролина смутилась при воспоминании о том, как от одной из его улыбок у нее закружилась голова.
А его поцелуй! Боже, она думала, что сойдет с ума. Он прижался к ней, и она словно остолбенела, завороженная его взглядом из-под полуопущенных век. Если бы он не назвал ее Карлоттой, один Бог знает, что бы она могла ему позволить.
Но самое удивительное состояло в том, что ему тоже понравился их поцелуй. Перси всегда говорил, что она входит в тройку самых некрасивых девушек Гэмпшира, но Перси дурак, и ему нравились только грудастые блондинки .
— Каролина?
Она подняла глаза.
Губы Джеймса изогнулись в насмешливой улыбке.
— Ты витаешь в облаках.
— О, простите меня, я только хотела сказать, что мистер.., э.., я имела в виду Блейк уже говорил мне, чтобы я помогла вам арестовать Оливера. Должна признаться, я в замешательстве от мысли, что он отправится на виселицу при моем участии, но если, как вы говорите, он замешан в шпионаже…
— Да, я в этом уверен. — Джеймс едва заметно улыбнулся. — Каролина Трент, ты не только разумная девушка, но и настоящая патриотка. Просто подарок.
Если бы Блейк думал так же!
Она поставила чашку на поднос. Ей не нравилось, куда заводят ее мысли при воспоминании о Блейке Рейвенскрофте.
— А, смотри, — произнес Джеймс, внезапно поднимаясь. — Наш странствующий хозяин вернулся.
— Простите, что?
Джеймс указал на окно.
— Кажется, он передумал. Может, он решил, что наша компания на самом деле не так плоха?
— Или, возможно, начался дождь, — возразила Каролина. — Он уже накрапывал.
— Так и есть. Мать-природа на нашей стороне.
Минуту спустя Блейк с мокрыми волосами вошел в гостиную.
— Ривердейл, — сказал он. — Я думал о ней.
— Она в комнате, — сухо произнесла Каролина.
Если Блейк и слышал ее, то сделал вид, что не заметил — Ей придется уехать.
Прежде чем Каролина успела возразить, Джеймс скрестил руки на груди и сказал:
— Я не согласен. Категорически.
— Это слишком опасно. Я не хочу, чтобы женщины рисковали жизнью.
Каролина не знала, обижаться или чувствовать себя польщенной, но, поразмыслив, решила обидеться. Его заявление происходит скорее от невысокого мнения о женщинах, чем от заботы о ней.
— Вы не думаете, что этот вопрос решать мне? — спросила она.
— Нет, — ответил Блейк, дав понять наконец, что знает о ее присутствии.
— Блейк бывает очень заботлив с женщинами, — сказал Джеймс.
