– Согласен: выпить сейчас – самое благое дело.
Генри налил виски в стакан и протянул гостю:
– Пожалуйста, присядьте.
– Благодарю, я лучше постою.
Генри наполнил стакан для себя.
– И все же я предпочел бы, чтобы вы сели.
Алекс подчинился.
Легкая улыбка тронула губы Генри.
– То, что вы пришли, – это хороший знак. И все же мне кажется, моя племянница была скомпрометирована прошлой ночью. Едва ли я могу это приветствовать. – Он отхлебнул виски и выжидающе посмотрел на Алекса.
– Я намерен на ней жениться, – ответил Алекс решительно.
– А она? Она готова выйти за вас?
– Пока нет.
– И все же она этого хочет?
– Полагаю, да.
Генри осторожно поставил стакан.
– Не слишком ли самоуверенное заявление с вашей стороны?
Алекс вспыхнул:
– Два дня назад Эмма пришла в мой дом без сопровождения и попросила меня жениться на ней…
Генри удивленно поднял бровь:
– Неужели это правда?
– Правда. И я принял ее предложение.
– Вижу, – заметил Генри сухо.
Алекс смущенно заерзал на стуле, снова и снова повторяя себе, что пора дать Генри некоторые пояснения.
– У нас возникло недоразумение. Сперва я… отверг ее, но прошлой ночью мы все выяснили, к общему удовлетворению.
– Двадцати четырех часов оказалось достаточно, не так ли?
Алекс недоумевал, как случилось, что направление беседы ускользнуло от него. Он вдруг почувствовал себя школьником, которого отчитывает учитель.
– На этот раз я сделал ей предложение, но Эмма отказала, потому что она чертовски упряма.
Генри поморщился.
– Возможно. Однако отец Эммы поручил ее моим заботам. К тому же я люблю Эмму не меньше, чем собственную дочь. – Генри взял в руки стакан с виски и поднял его: – А теперь могу я предложить тост за предстоящую свадьбу, ваша светлость?
Алекс с изумлением взглянул на него.
– Имейте в виду, я благословляю вас не потому, что вы соблазнили Эмму, и не потому, что она хочет за вас замуж, а потому, что я в самом деле верю: этот брак принесет счастье моей племяннице. Думаю, вы один из немногих молодых людей, достойных ее, она будет вам хорошей женой. – Поднеся стакан к губам, Генри осушил его, а Алекс последовал его примеру.
Когда Кэролайн вошла в комнату, Эмма сидела, молча уставившись в окно.
– Ну и кашу ты заварила. – Дверь за Кэролайн захлопнулась с громким стуком.
Эмма медленно обернулась, глаза ее блестели от непролитых слез.
– Прошу прощения, тетя, я вовсе не хотела опозорить вашу семью.
Кэролайн выдержала паузу. Она понимала, что сейчас Эмма нуждается в утешении и поддержке, а не в нотациях, которых она, судя по всему, ожидала.
– Что значит «вашу семью»? Семья у нас общая. – Кэролайн не спеша села.
– Теперь тебе предстоит принять непростое решение и сделать это как можно скорее.
– Но я не хочу выходить за него! – в отчаянии воскликнула Эмма.
– Не хочешь? Ты уверена?
Плечи Эммы бессильно опустились.
– Точно не знаю, но…
– Но что?
Эмма отошла от окна, сбросила туфли и села на кровать.
– Просто я не знаю, что мне теперь делать.
– А отчего не хочешь выходить за Эшборна?
– Потому что он чересчур властный. Он меня подавляет. Вы не поверите, но он даже не попросил меня выйти за него, просто заявил, что все решено, и точка. Он даже не поинтересовался моим мнением.
Кэролайн вздохнула, отметив про себя, что ее племянница постепенно приходит в свойственное ей воинственное состояние.
– Это было до или после того, как он… скомпрометировал тебя?
Эмма отвела глаза:
– После.
– А тебе не кажется, что со стороны Эшборна вполне естественно такое поведение, раз женщина благородного воспитания вступила с ним в интимные отношения?
– Все равно он мог бы попросить меня.
– Пожалуй, тут ты права, – согласилась Кэролайн. – Это было его просчетом, но я не уверена, что это достаточное основание для отказа… Если, конечно, у тебя нет других причин отвергнуть его.
Эмма молчала.
– Так есть или нет?
– Нет, – произнесла Эмма едва слышно.
– Ну вот и хорошо. – Кэролайн встала и подошла к окну. – Скажи, ты его любишь?
Эмма кивнула, и по щеке ее скатилась слеза.
– В таком случае тебе придется преодолеть свою строптивость. – Кэролайн села рядом с Эммой и нежно, по-матерински, обняла ее. – Хотя, признаюсь, я бы на твоем месте сделала это не сразу. Тебе понадобится чуточка гордости и упрямства в браке с таким человеком, как герцог.
– Знаю. – Эмма громко вздохнула.
– А теперь, дорогая, осуши глазки, – сказала Кэролайн, целуя племянницу в лоб. – Нам пора спуститься вниз и сообщить мужчинам о твоем решении. – Легко поднявшись, она направилась к двери.
– Да, но как быть с моим отцом? – внезапно забеспокоилась Эмма. – Я не могу выйти замуж без его благословения. И потом, его компания…
Кэролайн добродушно усмехнулась:
– Думаю, ты всегда втайне знала, что «Данстер шиллинг» – не женское дело. Что же касается твоего отца, ему придется положиться на наше суждение. И помни: мы не должны терять время.
Глаза Эммы округлились, и она невольно взглянула на свой живот. Странно, но отчего-то прежде ей в голову не приходила мысль о ребенке…
– Вижу, что ты меня поняла!
Когда женщины вошли в кабинет хозяина дома, Генри и Алекс сидели в благодушном молчании со стаканами виски в руках, и, увидев это, Эмма прищурилась. Не было похоже, чтобы ее дядя рвал и метал по поводу ее утраченной добродетели. Она облегченно вздохнула. Да, лучше, чтобы брак начинался мирно.
– Кажется, вы хотите нам что-то сообщить? – с места в карьер начал Генри.
Эмма опустила глаза, а затем подняла их и в упор посмотрела на Алекса:
– Я сочту за честь выйти за вас, ваша светлость, – она слегка вскинула подбородок, – если вы соблаговолите попросить моей руки.
На губах Алекса неожиданно появилась улыбка.
– Вероятно, ты желаешь, чтобы я опустился на одно колено? – насмешливо спросил он.
