Белл мимоходом отметила, что он чуть ли не впервые вспомнил о своем увечье без горечи или отчаяния.
– Вы ждали романтичного предложения, – продолжал он. – Можете мне поверить: мне в жизни не придумать ничего более романтичного. – Из кармана он выудил поникшую алую розу. – Так вы выйдете за меня замуж?
Ошеломленная вихрем чувств, Белл сморгнула слезы, навернувшиеся ей на глаза, но не смогла произнести ни слова.
Джон шагнул вперед и взял ее руки в свои.
– Ну пожалуйста… – попросил он.
Белл решительно закивала.
– Да, да! – Она бросилась в объятия Джона и спрятала лицо у него на груди.
Несколько минут Джон крепко прижимал ее к себе, наслаждаясь прикосновением ее тела.
– Мне следовало спросить об этом гораздо раньше, – пробормотал он, зарывшись лицом в ее волосы. – Еще в Уэстонберте… А я так упорно пытался оттолкнуть вас.
– Но почему?
У него перехватило горло.
– Джон, вам нездоровится? Вы выглядите так, словно съели что-то несвежее, – попыталась пошутить Белл.
– Нет, Белл, я… – Он подыскивал слова. Нельзя обманывать ее, нельзя начинать брак ложью. – Когда я говорил вам, что я – не тот человек, за которого вы меня принимаете, я…
– Помню, – прервала она. – И все-таки не понимаю, что вы имели в виду. Я…
– Тс-с! – Он приложил палец к ее губам. – В моем прошлом было нечто, о чем я должен рассказать вам. Это случилось во время войны.
Белл безмолвно взяла его за руку, подвела к постели, села и жестом предложила последовать ее примеру, но Джон был слишком взволнован.
Он резко повернулся, отошел к окну и оперся ладонями на подоконник.
– Во время войны была изнасилована девушка, – выпалил он, благодаря небо за то, что не видит лица Белл. – Это случилось по моей вине.
Белл побледнела.
– Что вы имеете в виду?
Джон рассказал ей о давнем событии, закончив словами:
– Вот так это и случилось. По крайней мере так я запомнил. Я был пьян, к сожалению.
– Джон, вы ни в чем не виноваты. – Ее тихий голос переполняли любовь и вера.
Он не обернулся.
– Вас же там не было.
Джон повернулся к ней лицом.
– Неужели вы невнимательно слушали меня? Я был пьян. Если бы рассудок остался при мне, я смог бы выполнить обещание, данное матери Аны.
– Но этот негодяй нашел бы способ подстеречь ее. Вы же не могли защищать девушку днями и ночами.
– Я мог бы… я… – он осекся. – Мне трудно говорить об этом.
Поднявшись, Белл подошла и ласково коснулась его руки.
– Может быть, вам стоит попытаться…
– Нет, – быстро перебил он. – Не хочу об этом говорить. Не хочу думать. Я… – он запнулся. – Вы по-прежнему согласны принять мое предложение?
– Зачем вы спрашиваете? – прошептала Белл. – Я лю… – Она остановилась, слишком опасаясь нарушить драгоценное равновесие, чтобы выразить истинные чувства. – Вы так нужны мне. Я знаю, что вы – достойный и благородный человек, даже если вы в этом сомневаетесь.
Потянувшись, он крепко обнял ее, прижался к ней и покрыл ее лицо поцелуями.
– О, Белл, как вы нужны мне! Не знаю, смогу ли я жить без вас.
– А мне не прожить без вас.
– Вы сокровище, Белл. Подарок судьбы. – Он вдруг закружил ее в бешеном вальсе. Они вращались круг за кругом, пока не повалились на постель, задыхаясь от смеха.
– Взгляните на меня, – попросил Джон. – Не могу припомнить, когда я в последний раз чувствовал себя таким счастливым. Я улыбаюсь целыми днями, не зная почему. Я залез на это проклятое дерево, забрался к вам в окно и вот теперь смеюсь рядом с вами. – Он вскочил, подняв Белл. – Сейчас ночь, а я здесь, рядом с вами. И кружусь в полночном танце, сжимая в объятиях само совершенство.
– О Джон! – вздохнула она, не зная, как выразить свои чувства.
У Белл перехватило дыхание, когда губы Джона сомкнулись на ее губах. Поцелуй был совсем иным, чем все прежние. Его переполняла страсть, это был уверенный, властный поцелуй. И Белл отвечала на него с таким же пылом, обхватив ладонями мускулистую спину Джона – словно пытаясь доказать, что он принадлежит ей одной.
Ладони Джона гладили ее спину, их жар проникал сквозь тонкую ткань ночной рубашки. Он подхватил ее ниже талии и прижал к себе так сильно, что она ощутила твердое, физическое доказательство его желания.
– Теперь понятно, как я хочу вас? – выдохнул он.
Белл не ответила – Джон вновь закрыл ее рот своими губами. Она не могла кивнуть – потому, что его ладонь обхватила ее голову и не давала пошевелиться. Она ответила единственным доступным ей способом – сильнее прижавшись к Джону. Он издал хриплый стон, и Белл ощутила радостный трепет, почувствовав свою власть над ним.
Он встал на колени, прожигая губами ткань рубашки, спускаясь по ложбине между ее грудями и касаясь пупка.
– Джон! – задыхающимся голосом произнесла она. – Что же…
– Те-с, я сам обо всем позабочусь. – Он опустился еще ниже, пока не коснулся ладонями ее щиколоток. – Как гладко, – пробормотал он. – Ваша кожа словно лунный свет.
– Лунный свет? – сдавленно воскликнула она, голос отказывался повиноваться ей.
– Мягкая, гладкая и таинственная. – Его горячие ладони медленно ласкали ее ноги, приподнимая подол рубашки.
Тут он развернул Белл спиной к себе и запечатлел два поцелуя в ямках под коленями. Белл вскрикнула и чуть не упала.
– Вам это понравилось? Я запомню. – Он продолжил томительное движение вверх, восхищаясь нежной кожей ее бедер. С дьявольским смешком он нырнул под высоко поднятый подол ее рубашки и поцеловал место, где сливались ее бедра.
Белл показалось, что она теряет сознание.
Рубашка поднялась еще выше, обнажив бедра, и Белл ощутила смутное облегчение, когда Джон коснулся ее живота, обходя стороной самое укромное местечко.
Поднимая рубашку, Джон постепенно вставал, помедлив, прежде чем обнажить ее груди.
– Помните, когда-то я говорил вам, что они – совершенство? – страстно прошептал он на ухо Белл.
Белл безмолвно покачала головой.
– Округлые, упругие, словно два драгоценных розовых бутона. Я готов упиваться ими весь день.
– О Господи! – Белл ощутила, как ослабели ее колени.
– Это еще не все, дорогая. – Он удержал рубашку чуть ниже грудей, прижав ткань к коже.
Когда Джон вновь поднял ее, Белл ощутила, как трепещущие ладони подхватывают ее груди. Волны наслаждения прошли по всему телу. Белл поняла, что оказалась совершенно обнаженной. Ее кожа матово отсвечивала в тусклом свете свечей.
