Джон обернулся.
– Нет, ты выслушаешь. – Шагнув к Белл, он с силой опустил ее руки. – Вот за кого ты вышла замуж, Белл, не знаю, к добру это или к худу. Только не говори, что я не предупреждал тебя.
– Когда же ты наконец поймешь, что мне нет дела до того, что случилось в Испании? Мне жаль, что это произошло, я молюсь за душу бедняжки, но в остальном мне все равно! Случившееся не опорочило тебя и не умалило моей любви!
– Белл, я не хочу твоей любви, – отрешенно произнес он. – Я не могу ее принять.
Прежде чем Белл успела опомниться, ее рука взлетела и хлестко ударила Джона по лицу.
– Как ты смеешь! – выдохнула она, содрогаясь от ярости всем телом. – Как ты осмелился так унизить меня!
– О чем ты говоришь?
– Я никогда, ни разу в жизни не дарила любовь другому мужчине. А ты пренебрег ею словно безделушкой.
Его рука сжалась на запястье Белл.
– Ты меня неправильно поняла. Только потому, что я высоко ценю твою любовь, я не могу принять ее.
– Нет, ты не принял ее потому, что не хотел принять. Ты погряз в чужой вине и угрызениях совести. Как прикажешь жить с человеком, который не способен оставить прошлое там, где ему и место, – в прошлом?!
Джон выпустил ее руку.
– Как я могу, – чуть ли не кричала Белл, – любить человека, который никогда не ответит мне взаимностью?
Джон уставился на нее, внезапно охваченный страхом.
– Белл, но я же люблю тебя, – прошептал он.
Джон не знал, какого ответа он ждет от Белл, но явно не того, который последовал. Она отшатнулась и на мгновение лишилась дара речи. Протянув к нему руку, она покачала головой, пытаясь проглотить вставший в горле ком.
– Нет, – наконец выдохнула она, – нет, не говори так. Не надо…
Он лишь смотрел ей в глаза, и все его чувства ясно отражались на его лице: любовь, вина, надежда, желание, страх – здесь смешалось все.
– Не смей говорить об этом. Это несправедливо.
Джон шагнул к ней.
– Белл, я…
– Нет! – она отстранилась. – Не прикасайся! Не трогай меня!
– Белл, я не знаю, что сказать, – он понурился.
– Я не желаю говорить с тобой, – гневно выпалила она, – не сейчас, нет… не хочу… я… – слова застряли у нее в горле. Чувства настолько захватили ее, что она не сумела договорить, отступила к двери, распахнула ее и вылетела из комнаты.
– Белл! – крикнул вслед Джон, но она его не услышала. Он рухнул в кресло. – Я люблю тебя…
Но эти слова прозвучали жалко и нелепо.
Глава 20
Выбежав из комнаты, Белл не представляла себе, куда идет и зачем, но, натолкнувшись в коридоре на свою горничную Мэри, она вдруг приняла решение.
– Наденьте плащ, Мэри, – приказала она с непривычной резкостью. – Мне необходимо выйти.
Мэри выглянула в окно.
– Уже темнеет, миледи. Вы уверены, что нельзя отложить прогулку до завтра?
– Это не прогулка. Мне просто надо выйти.
Мэри услышала всхлип в голосе хозяйки и кивнула.
– Сию минуту.
Белл запахнула плащ. Она так и не успела снять его, вернувшись вместе с разъяренным Джоном из кондитерской Хардимана.
Спустя минуту Мэри поспешно спустилась по лестнице. Белл нетерпеливо поспешила к параднои двери, ни были необходимы свежий воздух и свобода.
Они прошли по Аппер-Брук-стрит до Парклейн, и Мэри собралась сворачивать за угол.
– Разве вы идете не к Роттен-роу? – спросила она, увидев, что Белл повернула на запад.
Белл яростно покачала головой.
– Я хочу уйти подальше от толпы.
– На вашем месте я бы не беспокоилась об этом, миледи. – Мэри огляделась. Гуляющие торопились покинуть парк. Небеса готовы были разверзнуться в любую минуту. – Пожалуй, вам стоит вернуться домой, уже темнеет. Ваша матушка голову с меня снимет или ваш муж.
Белл круто обернулась.
– Не напоминайте мне о нем.
Мэри отшатнулась.
– Как вам угодно, миледи.
Белл испустила покаянный вздох.
– Простите, Мэри. Мне не хотелось быть резкой с вами.
Горничная, утешая Белл, прикоснулась к ее руке. Они провели вместе уже несколько лет, и Мэри отлично знала хозяйку.
– Все будет хорошо, миледи. Он любит вас.
– В том-то и дело, – пробормотала Белл, тяжело вздохнула и углубилась в парк. Она не знала, как далеко они зашли – должно быть, не слишком, но ветер и холод утомили ее. Она огляделась. – Надо возвращаться домой.
Мэри вздохнула с облегчением. Они шли в сторону дома уже несколько минут, как вдруг Белл остановилась.
– Постойте, – громко прошептала она.
– Что случилось?
Белл прищурилась, всматриваясь в белобрысого мужчину, издали похожего на Спенсера. Неужели это Спенсер? Слабое зрение мешало Белл как следует разглядеть его. Проклятие, надо же было сделать такую глупость – отправиться в парк в сопровождении одной горничной. Крупная дождевая капля шлепнулась ей на нос и вывела ее из напряженного оцепенения.
– Назад, – прошептала она Мэри, – и помедленнее. Незачем привлекать внимание.
Они потихоньку отошли к густо заросшей деревьями части парка. Белл надеялась, что блондин их не заметил, но ее нервы были на пределе. Вероятно, это не Спенсер, пыталась убедить себя она. Вряд ли возможно такое совпадение, чтобы он тоже вышел прогуляться по Гайд-парку в такой холодный, ветреный день, только чтобы подышать свежим воздухом. Единственная вероятная причина – преследовать ее, но незнакомец, видимо, уже ушел, во всяком случае, его не было видно.
Внезапно послышался раскат грома и начался дождь, торопливый и сильный. Не прошло и нескольких секунд, как Белл и Мэри промокли до нитки.
– Надо возвращаться! – крикнула Мэри.
– Нет, пока тот блондин…
– Он ушел! – Мэри схватила ее за руку и потащила за собой.
Белл отдернула руку.
– Нет, ни в коем случае! Если он не… – она огляделась.
Над самым ухом прозвучал резкий треск. Белл вздрогнула. Что это – гром или выстрел?
Она бросилась бежать.
– Нет, миледи, не-е-ет! – Мэри рванулась за ней.
Охваченная паникой, Белл неслась между деревьями. Ветви цеплялись ей за платье, волосы лезли в глаза. Она споткнулась и упала, но тут же, торопливо вскочив, бросилась вперед сломя голову. Белл так и не успела заметить низко нависшую ветку и ударилась о нее лбом.
– О Господи! – воскликнула Мэри, опускаясь на колени перед потерявшей сознание Белл. – Очнитесь, миледи, очнитесь! – трясла ее испуганная горничная.
