– Вы любите конфеты? - вставила Аманда.
Элоиза, повернув голову, посмотрела на нее и удивленно заморгала здоровым глазом.
– Конфеты? - переспросила она. Аманда кивнула.
– Люблю, - проговорила Элоиза. - А разве есть кто-то, кто их не любит?
– У меня есть коробка лимонных леденцов, - сообщила девочка. - Правда, мне их подарили несколько месяцев назад, но, думаю, они все еще хорошие. Хотите, я их вам отдам?
Элоиза сглотнула слюну, пытаясь избавиться от ощущения комка в горле. Тон, которым Аманда произносила все это, звучал явно вымученно. Нет, с этими детьми явно что-то не в порядке! Вернее, сами-то они, скорее всего, нормальные, но ненормальны условия, в которых они живут. Исходя из своего богатого опыта общения с племянниками и племянницами, Элоиза понимала, что именно с этими детьми не так - они не чувствовали себя счастливыми! Когда у взрослого имеется куча проблем, мешающая ему быть счастливым, это, конечно, тоже плохо, но считается более или менее нормальным, поскольку встречается, увы, не так уж и редко. Для детей же это совсем ненормально. Сердце Элоизы сжималось от жалости к этим детям, в этот момент она готова была простить им все.
– Спасибо, Аманда, - сказала она. - Оставь конфеты себе.
– Но мы должны как-то загладить вину, - проговорила девочка, покосившись на отца.
Элоиза хотела было ответить, что это вовсе не обязательно, но, увидев выражение лица Аманды, передумала. Загладить было нужно: во-первых, потому, что на этом настаивал Филипп, а значит, Элоиза должна была поддержать его из тех соображений, что, если она все-таки станет его женой, дети не должны привыкать к тому, что отец говорит одно, а мачеха - другое. Во-вторых же - и это главное, - детей нужно приучить к тому, что за свои проступки нужно платить.
– Хорошо, - промолвила Элоиза. - Тогда я бы попросила вас, пожалуй, провести как-нибудь со мной целый день.
– Провести с вами целый день? - удивилась Аманда.
– Да. Как только мне станет получше, я попрошу тебя и Оливера подарить мне день. Я в Ромни-Холле впервые, а вы, должно быть, прекрасно знаете здесь все уголки, так что сможете мне все показать. Только, чур, без сюрпризов - в мои планы, честно говоря, не входит становиться калекой.
– Хорошо, - энергично кивнула Аманда. - Обещаем без сюрпризов.
Оливер молчал.
– Оливер! - сердито сдвинул брови отец.
– Обещаю, - пробормотал тот, - этот день будет без сюрпризов.
– Оливер! - Подойдя к сыну, Филипп схватил его за ворот и приподнял над полом. - Не только этот день, но и все остальные! Раз и навсегда! Понял? Повтори!
– Ладно. Обещаю оставить мисс Бриджертон в покое раз и навсегда.
– Ну, не совсем уж в покое… - Элоиза подмигнула Филиппу, как бы предлагая ему отпустить ребенка. - Надеюсь, по дому вы меня все-таки проведете!
Близнецы улыбнулись. Но если улыбка Аманды была довольно дружелюбной, на лице Оливера она скорее напоминала оскал.
– Вы свободны, - сказал Филипп детям. Те мигом вылетели из спальни Элоизы.
В комнате повисла долгая, напряженная тишина. Оба - и Элоиза, и Филипп - растерянно смотрели вслед близнецам. Элоиза вдруг почувствовала страшную усталость, словно она попала в ситуацию, в которой не знаешь, как повести себя.
С губ Элоизы сорвался нервный смешок. Кого она, в конце концов, хочет обмануть? Она действительно попала в ситуацию, в которой не знает, как себя повести.
Филипп подошел к ее кровати и замер в неподвижности.
– Как вы, Элоиза? - спросил он.
– Признаюсь честно, - усмехнулась она, - если я не освобожусь сейчас от этого вашего мяса, то, боюсь, мне станет еще хуже!
Филипп подал ей тарелку, на которой служанка принесла мясо. Вытащив его из-под повязки, Элоиза снова положила его на тарелку, поморщившись, когда оно шлепнулось с характерным звуком.
– Полагаю, сэр, - проговорила она, - мне надо умыться. Запах у этого мяса, согласитесь, довольно неприятный.
– Только сначала позвольте мне осмотреть ваш заплывший глаз. - Он осторожно оттянул ей веко. - Так-так, ясно… Посмотрите наверх!
– Простите… но разве вы в этом разбираетесь? - удивленно спросила она, подчиняясь его приказу.
– Немного. В молодости я увлекался боксом, так что порой мне приходилось иметь дело с подбитыми глазами. - Его пальцы дотронулись до ее виска. - Теперь посмотрите направо.
– Значит, вы умеете драться? - еще больше удивилась она.
– Довольно неплохо. - Элоиза не поняла, к чему относится эта реплика - к умению Филиппа драться или к состоянию ее глаза, и спросила об этом.
– Закройте глаз, - вместо ответа потребовал Филипп.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Я сказал, закройте глаз!
Элоиза закрыла оба - ведь когда закрываешь один, это неудобно и ты поневоле сжимаешь веки слишком плотно.
– Вы не ответили на мой вопрос! - снова повторила она.
– Вам никогда не говорили, что порой вы бываете слишком настойчивы? - поинтересовался он.
– Мне говорят это все время. Но это единственный мой недостаток.
– Единственный? - недоверчиво усмехнулся Филипп.
– По крайней мере, единственный крупный. - Элоиза открыла глаза. - Но вы так и не ответили на мой вопрос!
– Я уже успел его забыть.
Элоиза хотела было еще раз повторить вопрос, но тут до нее дошло, что Филипп шутит - вопрос он, конечно, помнит.
– Не открывайте глаз, - проворчал он. - Я еще не закончил.
Элоиза подчинилась.
– “Довольно неплохо” означает, что я довольно неплохо научился драться. Но, слава Богу, применять свое умение мне приходилось только на спортивных соревнованиях.
– Однако, как я понимаю, больших успехов в этом виде спорта вы так и не добились.
– Можете открыть ваш глаз.
Элоиза открыла глаза и заморгала - с закрытыми она не подозревала, что Филипп стоит так близко от нее. Заметив ее смущение, он отступил на шаг.
– Да, больших успехов я так и не добился, - признал он.
– Почему?
– Не придавал этому значения.
– Ну, как? - спросила Элоиза.
–
Вы о чем? О вашем глазе?
–
Да.
– Не думаю, - произнес Филипп, - что здесь можно что-то сделать, чтобы остановить синяк.
– Когда я упала, я, кажется, ударилась не глазом, а щекой…
– Для того чтобы под глазом образовался синяк, вовсе не обязательно им ударяться. Насколько я понимаю, ударились вы вот этим местом. - Филипп коснулся ее лица - действительно в месте удара, но так нежно, что Элоиза не почувствовала боли. - Достаточно близко к глазу, чтобы там образовался кровоподтек.
