Книга Сэру Филиппу, с любовью, страница 3. Автор книги Джулия Куин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сэру Филиппу, с любовью»

Cтраница 3

Он должен найти ее! Пока еще не поздно…

Филипп погрузился глубже. Глаза его плохо видели из-за мутной воды - должно быть, Марина, поскользнувшись, взбаламутила песок на дне.

Спасла Марину яркость ее одеяния. Сквозь пелену песка Филиппу все-таки удалось разглядеть красный плащ, трепещущий в подводных струях, словно воздушный змей.

Подхватив жену, Филипп поплыл к берегу. Марина не сопротивлялась - должно быть, была без сознания. Филиппа вдруг охватил ужас. А что, если он все-таки опоздал и в руках его теперь не более чем безжизненный труп?

Как только голова Филиппа поднялась над поверхностью воды, в грудь тут же, словно разрывая ее, устремился мощный воздушный поток - очевидно, за несколько минут пребывания под водой легкие уже успели приспособиться к дефициту воздуха и теперь не справлялись с его избытком. На минуту Филиппу стало не до Марины - не обретя ровного дыхания, он не смог бы выплыть сам, не то что вытащить жену, - но уже в следующую минуту он снова тащил ее.

Вот, наконец, и берег… Филипп имел слабое представление о том, как нужно делать искусственное дыхание, - до сих пор ему не приходилось никого вытаскивать из воды. Положив жену лицом вниз, он начал хлопать ее по спине. Поначалу Марина никак не реагировала, но затем закашлялась, и из ее рта вытекла мутная вода. Филипп перевернул ее на спину.

– Марина! - Он слегка похлопал ее по щекам. - Марина!

Она снова закашлялась, но затем, наконец, стала жадно глотать воздух. Душа Марины могла желать смерти, но тело инстинктивно цеплялось за жизнь.

– Марина! Слава Богу…

Филипп вздохнул с облегчением. Он давно уже не испытывал к Марине страстной, пламенной любви - может быть, он и раньше не любил ее по-настоящему… Но как бы то ни было, Марина - его жена, мать его детей… В глубине души Филипп надеялся, что где-то там, под черным коконом душевной болезни, все еще сохранилась прежняя Марина - доброжелательная и утонченная. Он не пылал к жене безумной страстью, порой хандра Марины бесила его - но, Бог свидетель, Филипп отнюдь не желал ее смерти.

Марина открыла глаза - но, казалось, ничего не видела. Наконец, словно осознав, где она и что с ней, она прошептала одними губами:

– Нет…

Филипп сам не ожидал, что это единственное слово вдруг вызовет в нем такое негодование.

– Марина, ты не можешь здесь оставаться! - едва сдерживаясь, произнес он. - Я отнесу тебя в дом.

– Нет!

Гнев Филиппа усилился. Да как она смеет отказываться от его помощи, как смеет убивать себя, забыв о своем долге матери, только из-за того, что сама не имеет вкуса к жизни?!

– Я отнесу тебя домой, - повторил он, довольно грубо подхватывая ее на руки. Теперь, когда она, по крайней мере, дышала, не было нужды обращаться с ней словно с хрупким цветком.

– Нет… - едва слышно продолжала шептать она. - Не надо… Я не хочу… Прошу тебя…

Холодный февральский воздух насквозь пронизывал Филиппа в его мокрой одежде. Ноги в одних чулках - он так и не обулся - закоченели на обледеневшей земле.

– Я отнесу тебя домой! - заявил он тоном, не терпящим возражений.

– Не надо. Я хочу умереть.

Филипп нес жену домой, и ее последние слова всю дорогу звучали у него в ушах.

“Я хочу умереть”.

Эти три слова словно бы выражали всю сущность Марины.

К ночи уже не оставалось сомнений, если крутой обрыв песчаного дна не смог стать причиной смерти Марины, ею стала ледяная вода. Приговор врача - воспаление легких - не оставлял никаких шансов на иной исход.

Принеся жену домой, Филипп в первую очередь с помощью миссис Харли, старой экономки, освободил ее от промокшей, обледеневшей одежды и завернул в стеганое одеяло на гусином пуху, бывшее, между прочим, восемь лет назад частью приданого Марины.

– Что случилось? - спросила миссис Харли, когда хозяин возник на пороге кухни с супругой на руках. Филипп специально не стал входить в дом с парадного входа, боясь столкнуться с детьми, хотя для этого ему пришлось сделать лишние двадцать ярдов.

– Марина упала в озеро, - мрачно изрек он. Миссис Харли недоверчиво, хотя и вполне сочувственно покосилась на Филиппа, и тот осознал: старая проницательная экономка, конечно же, все поняла. Миссис Харли работала на Крейнов со дня их свадьбы, и душевное состояние хозяйки давно уже не было для нее секретом.

Как только Марина была уложена в постель, миссис Харли, рискуя навлечь гнев хозяина, недвусмысленно прогнала его из спальни. Впрочем, Филипп и сам понимал, что ему тоже необходимо немедленно переменить одежду, если он желает избежать серьезной простуды. Переодевшись, Филипп, однако, вернулся в спальню жены.

Как не хотелось ему возвращаться туда! Как надоели ему капризы жены, перепады ее настроения, которые он безропотно терпел вот уже девятый год… Но ничего не попишешь - долг есть долг.

Филипп провел у постели Марины весь день, щупая ее покрытый испариной лоб, пытаясь уговорить Марину выпить горячий бульон… Когда Филипп понял, что уговорить жену не удастся, он стал пытаться влить ей бульон в рот насильно, но и это было бесполезно: Марина крепко стиснула зубы.

– Ты должна бороться за жизнь! - повторял ей он. Но Марина не хотела бороться за жизнь, не хотела жить. Через три дня она умерла.

Филипп понимал, что Марина, наконец, достигла того, чего хотела, но для него это было слабым утешением. Их с Мариной детям-близнецам было всего по семь лет. Как объяснить им, что мамы больше нет?

Филипп сидел в детской на детском стульчике, слишком маленьком даже для взрослого небольшого роста, не говоря уже о таком крупном мужчине, как он. Тем не менее, Филипп сумел каким-то образом на нем поместиться, хотя для этого ему и пришлось согнуться в три погибели. Но не от этого он сейчас чувствовал себя неловко - он с большим трудом заставил себя поднять голову, чтобы встретиться взглядом с детьми.

С трудом подбирая слова, Филипп объявил детям печальную новость.

Притихшие и нахмуренные, близнецы почти не задавали вопросов. Но не молчаливость детей показалась Филиппу самым странным в их реакции, хотя обычно Оливер и Аманда весь день носились по дому словно угорелые, ни на минуту при этом не закрывая ртов. Больше всего поразило его то, что новость, похоже, не была для близнецов неожиданной.

– Простите меня, - пробормотал Филипп, закончив свою немногословную сбивчивую речь.

– Твоей вины здесь нет, - серьезно произнес Оливер. От пристального, недетского взгляда темных глаз Филиппу стало не по себе. - Ты же не толкал ее, она сама упала в пруд!

Филипп молча кивнул, не зная, как еще ответить. Оливер, наверное, прав: в смерти жены отец не виноват. Но в этот момент Филипп остро чувствовал другую свою вину - перед детьми. Он всегда был недостаточно хорош в роли отца - просто плохо знал, что именно предполагает эта роль. И вот теперь ему предстояло заменить детям еще и мать…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация