– Смотри, - воскликнула Софи, - он принес цветы!
– Чего и следовало ожидать - он увлекается ботаникой.
– От этого ни его поступок, ни букет не перестают быть милыми. Посмотри, с каким вкусом подобраны цветы!
– Неудивительно, - проворчала Элоиза. - Раз он разбирается в цветах, то ему и карты в руки.
– Элоиза, - поморщилась Софи, - прекрати!
– Что я должна прекратить?
– Ты все время почему-то пытаешься принизить сэра Филиппа. Чем, в конце концов, он перед тобой провинился?
– Вовсе я не пытаюсь его принизить! - фыркнула Элоиза, в глубине души, однако, признавая, что действительно несправедлива к бедняге Филиппу. Но ее все еще бесило то, что ее братья - пусть из самых лучших побуждений - посмели распоряжаться ее жизнью, вот она и отыгрывалась на ни в чем не повинном Филиппе.
– Как бы то ни было, - заявила Софи, - цветы очень милы, даже если он выбирал самые лучшие из восьми тысяч экземпляров.
Элоиза вяло кивнула. В этот момент она готова была презирать себя. Ей хотелось быть вежливой с Филиппом, встретить его приветливой улыбкой, но, как ни старалась, она не могла переломить себя.
– Бенедикт так и не рассказал мне всех деталей, - посетовала Софи. - Сама знаешь, как обычно разговаривают мужчины: что тебе больше всего интересно, этого-то как раз и не скажут! - Софи, казалось, совершенно не замечала того, что Элоиза не в духе, или, может быть, делала вид, что не замечает.
– А что тебе интересно? - спросила Элоиза.
Софи посмотрела на Филиппа, прикидывая, насколько он далеко от них, успеет ли она спросить у Элоизы то, что хочет. Наклонившись к уху подруги, Софи прошептала:
– Скажи, это правда, что до того, как ты убежала к этому Филиппу, раньше ты его вообще не знала?
– Лично - нет, - уклончиво ответила Элоиза.
Элоизе казалось, что со стороны ее история может показаться глупой, и она не спешила рассказывать ее даже такой близкой подруге, как Софи. Кто бы мог подумать, что девушка из рода Бриджертонов способна вдруг ни с того ни с сего убежать к практически незнакомому мужчине?
– Ну что ж, - подытожила Софи, - можно сказать одно: с чего бы ни началась эта романтическая история, закончилась она как нельзя лучше!
Элоиза промолчала, подумав о том, что история эта могла бы закончиться и получше. С момента встречи с Филиппом Элоиза подозревала, что конец истории может быть таким - она выйдет замуж за сэра Филиппа, но она и представить себе не могла, что выйдет за него подобным образом. И одному Богу известно, что готовит ей этот брак. При всей симпатии к сэру Филиппу Элоиза не могла бы сказать, что влюблена в него, как, впрочем, и он в нее, насколько она могла судить. Во всяком случае, пока. Может быть, им суждено полюбить друг друга в дальнейшем…
Но, наблюдая за тем, какими влюбленными глазами Бенедикт смотрит на Софи, Элоиза все больше склонялась к выводу, что совершает ошибку.
Достаточным ли поводом для брака является то, что сэру Филиппу необходима мачеха для его детей?
И, в конце концов, почему вообще считается, что каждый человек непременно должен жениться или выйти замуж, иметь детей? А если этот человек так и не встретит свою любовь? Не лучше ли в таком случае вообще оставаться одиноким?
Однако единственным способом ответить на эти и многие другие мучившие ее вопросы для Элоизы было выйти замуж за сэра Филиппа и посмотреть, как дальше пойдет жизнь…
А если жизнь пойдет плохо? Что тогда ей остается?
Какой выход у замужней женщины? Лишь один - смерть, но в планы Элоизы на ближайшие лет эдак… сие отнюдь не входило.
– Мисс Бриджертон!
Словно очнувшись, Элоиза подняла голову. Над ней стоял Филипп.
– Мисс Бриджертон, эти цветы для вас.
Почему от присутствия Филиппа у Элоизы вдруг начала кружиться голова?
– Спасибо, - проговорила она, принимая от него букет и поднося к лицу. - Какой чудесный запах!
– Прекрасные орхидеи, сэр! Позвольте спросить, где вам удалось их найти? - полюбопытствовала Софи.
– Сам вырастил, - немного смущенно ответил он. - У меня оранжерея.
– Ах да, конечно! Элоиза говорила мне, что вы ботаник. Я тоже в общем-то развожу цветы, но, думаю, до ваших научных изысканий мне далеко. Должно быть, поэтому они у меня и гибнут…
Элоиза подумала о том, что еще не представила Софи и гостя друг другу. Она откашлялась, привлекая к себе внимание.
– Сэр Филипп, - проговорила она, - познакомьтесь с Софи, женой Бенедикта.
Наклонившись, Филипп поцеловал руку Софи.
– Сэр Филипп Крейн, к вашим услугам, миссис Бриджертон.
– Можно просто Софи,, - улыбнулась та. - В конце концов, вы ведь уже почти член нашей семьи, не так ли? Так что не вижу смысла во всех этих формальностях.
Элоиза покраснела, когда Софи заявила о том, что Филипп - почти член семьи.
– С братьями Элоизы, как я понимаю, вы уже успели сойтись, - продолжала Софи. - Я слышала, вчера у вас было грандиозное застолье…
Филипп вдруг закашлялся.
– Честно говоря, - проговорил он, - я предпочел бы не вспоминать подробностей…
– Удивительно, что после того, что было, вы еще помните какие-то подробности! - усмехнулась Элоиза. - Осмелюсь полюбопытствовать: голова у вас после вчерашнего не болит?
– Не то слово - просто раскалывается! - признался он.
– Чего и следовало ожидать, - подытожила Элоиза.
– Элоиза! - одернула ее Софи.
Элоиза и сама понимала, что ей не следует принимать Филиппа подобным образом. Могла бы, в конце концов, и простить его за вчерашнее - хотя бы в благодарность за эти прекрасные орхидеи…
– Как чувствует себя Бенедикт? - спросила она у Софи.
– Проснулся довольно рано, - пожала плечами та, - но все утро ходил хмурый. А что до Грегори, то он еще и не вставал.
– Как видите, - улыбнулся Филипп, - мой случай еще не худший вариант!
– Я бы даже сказала, что лучший, - улыбнулась в ответ Софи, - если не считать Колина, но он почему-то всегда утром чувствует себя нормально, сколько бы накануне ни выпил - видимо, таков организм… А Энтони не в счет - он единственный из всех почти не пил.
– Можно сказать, что ему повезло! - усмехнулся Филипп.
– Не хотите ли выпить чего-нибудь освежающего, Филипп? - спросила Софи, поправляя шляпку. - Лимонада, например?
– Буду весьма благодарен.
Софи поднялась и пошла в дом.
Оставшись наедине с Элоизой, Филипп почувствовал себя неловко. Он и никогда-то не был разговорчивым, а в данной ситуации, казалось, и вовсе язык проглотил.
