В этот момент выяснилась, что со сбоями работала голова Дэвида. Подавая руку Сюзанне, он не встал, а так и остался сидеть на корточках, не подумав о том, что не сможет удержать равновесие. Так и получилось: на некоторое время оба повисли в воздухе, а потом, как и следовало ожидать, коньки Сюзанны скользнули, и оба оказались в сугробе.
Сюзанна рассмеялась. Ничего не смогла с собой поделать. Благородный лорд Ренминстер беспомощно, нелепо и очаровательно барахтался в снегу, а снежинки на бровях и ресницах выглядели мило и трогательно.
— Насмехаетесь? — возмущенно воскликнул он, выплюнув изо рта снег.
— Ни за что на свете. — Чтобы спрятать веселье, пришлось прикусить губу. — Разве можно над вами насмехаться, милорд Снеговик, точнее, милорд Сноуманн?
На красивом лице графа мелькнуло раздражение. — Не смейте так меня называть, — предупредил он.
— Как? Милорд Сноуманн? — переспросила Сюзанна, удивленная странной реакцией.
Дэвид взглянул недоуменно и сердито:
— Разве не слышали?
Она покачала головой, насколько позволял снег:
— Что не слышала?
— Родственники Харриет очень расстроились из-за того, что их фамилия исчезла. Жена Клайва — последняя в роду Сноу.
— И это означает… — Сюзанна не смогла скрыть восторженного ужаса. — О нет! Только не говорите, что…
— Да-да, именно так. — Теперь уже Дэвид едва сдерживал смех. — Отныне моего брата следует называть не иначе, как Клайв Сноу-Манн-Формсби.
— О, до чего же стыдно, — призналась Сюзанна между приступами хохота. — Наверное, я злая и нехорошая. И все же не могу… не могу сдержаться…
— Смейтесь на здоровье, — разрешил граф. — Уверяю, я тоже смеялся от души.
— Клайв, должно быть, пришел в ярость.
— Ну, ярость, наверное, слишком сильное чувство. Во всяком случае, откровенно смутился.
— Достаточно и фамилии из трех компонентов, — заметила Сюзанна. — Честно говоря, мне бы очень не хотелось представляться Сюзанной Баллистер-Бейтс… — Она задумалась и триумфально закончила: — Бисмарк!
— Ну почему же, — сухо возразил лорд Ренминстер. — Не вижу ничего страшного…
— Но ведь это, — перебила Сюзанна, — это выходит за рамки… даже не знаю, за какие. Наверное, за рамки моего понимания.
— Брат хотел сократить фамилию до Сноу-Формсби, но я сказал, что наши предки по линии Маннов были бы жестоко оскорблены.
— Простите за нетактичное вмешательство, — заметила Сюзанна, — но ваши предки по линии Маннов давным-давно мертвы. Вряд ли они смогут расстроиться по какому-нибудь поводу.
— Надо признаться, что юридических документов, лишающих наследства всякого, кто осмелится проявить неуважение, они не оставили.
— Какое ужасное упущение! — театрально воскликнула Сюзанна.
Дэвид улыбнулся.
— Они этого не сделали, — продолжила Сюзанна уже другим тоном. — А значит, не обиделись бы. А вы сказали так для того, чтобы помучить бедного Клайва.
— Так ли уж беден наш Клайв, особенно теперь? — усомнился Дэвид.
— Откликаться на прозвище «Снеговик» не самая большая радость на свете.
— «Снеговик» получился бы, если бы фамилия состояла из двух частей: Сноу-Манн. Не обижайте моих родственников Формсби. Полностью новая фамилия Клайва звучит как Сноу-Манн-Формсби.
— А они-то уж наверняка лишат наследства всякого, кто посмеет пренебречь их именем? — не скрывая сарказма, уточнила Сюзанна.
— Удивительно, но так оно и есть, — подтвердил Дэвид. — Откуда еще, по-вашему, я мог почерпнуть идею?
— Вы неисправимы. — Сюзанна постаралась изобразить возмущение, однако получилось не слишком убедительно. Правда заключалась в том, что чувство юмора графа вызывало искреннее восхищение. А то обстоятельство, что предметом шутки стал именно Клайв, лишь добавило пикантности.
— В таком случае вас, наверное, можно называть «милорд Снежинка», — предположила Сюзанна.
— Не согласен, — решительно воспротивился граф. — Звучит вовсе не мужественно и далеко не аристократично.
— И не героически, — согласилась Сюзанна. — Но, как видите, я все еще в плену сугроба.
— Как и я.
— Белый цвет вам к лицу.
Лорд Ренминстер выразительно взглянул на нее.
— Почему бы, не носить его чаще?
— Для леди, торчащей из сугроба, вы излишне насмешливы.
— Что ж, — вздохнула Сюзанна. — Приходится черпать мужество в приятном соседстве. Ваше сиятельство изволит торчать из того же самого сугроба.
Граф поморщился, но был вынужден согласиться.
— Должен заметить, что здесь не так уж и неудобно.
— Если не считать страдающего достоинства, — уточнила Сюзанна.
— И холода.
— И холода. Честно говоря, уже совсем не чувствую… э-э…
— Попы? — пришел на выручку Дэвид. Она откашлялась, словно надеялась скрыть смущение.
— Да.
В зеленых глазах зажглись озорные искры, однако уже в следующее мгновение граф стал серьезным — во всяком случае, более серьезным, чем раньше.
— Значит, пора начинать спасательную операцию. Дело в том, что мне совсем не безразлична судьба вашей… не волнуйтесь, не скажу, чего именно, — успокоил он, заметив на хорошеньком личике замешательство. — Не хочу, чтобы она отвалилась.
— Дэвид, — сурово остановила Сюзанна.
— Так вот, оказывается, что может заставить вас назвать меня по имени? — задумчиво произнес граф. — Слегка неуместный, но, поверьте, вполне уважительный комментарий.
— Кто вы? — неожиданно спросила Сюзанна. — И что сделали с графом?
— С Ренминстером? — уточнил Дэвид и склонился так, что теперь они лежали в снегу нос к носу.
Вопрос прозвучал так странно, что Сюзанна лишь слабо, неуверенно кивнула.
— Должно быть, вы его никогда толком и не знали, — предположил незнакомец. — Только думали, что знаете, а на самом деле видели лишь внешнюю оболочку.
— Наверное, так оно и было, — шепотом согласилась Сюзанна.
Дэвид улыбнулся и уверенно сжал ее холодные ладони.
— Вот что мы сейчас сделаем. Я встану и одновременно подниму вас. Готовы?
— Вряд ли…
— Вот так, — пробормотал Дэвид, совершая героическое усилие. Задача оказалась не из легких, учитывая, что на ногах были коньки, а под ногами лед.
— Дэвид, вы…
Напрасно. Предупреждений он не слышал, а вел себя так, как ведут себя все мужчины, когда дело доходит до демонстрации грубой силы. Сюзанна хотела и пыталась сказать, что угол неправильный, что устоять на ногах ему не удастся, и они оба снова окажутся в сугробе.
