– Сближение – тысяча двести ярдов!
– Чаки запустили тридцать второй! Тридцать третий!
– Сколько у нас осталось? – прокричал Рака.
– Крейсеры кончились! Корветы наготове!
Глава вооруженных сил подбежал к военачальнику.
– Ввести в дело корветы, господин?
– Нет! Врагам только этого и надо!
– Чаки запустили тридцать четвертый! Тридцать пятый! Тридцать шестой!
– Сближение – тысяча ярдов!
– Пора, господин! Крейсеры необходимо остановить.
– Проклятые чаки! – взорвался Властитель Долин. – Сколько же у них в запасе?
– Запустили тридцать седьмой!
– Нужно вводить корветы!
– Чтобы неприятель диктовал мне стратегию? – сверкнул глазами Рака. – Не дождется!
– Крейсер чаков прорвался! Крейсер чаков прорвался!
Ужасный вопль заставил похолодеть сердце каждого, кто находился на командирской палубе. Свершилось то, чего все так опасались: первый корабль, пробив линию обороны, устремился к Омбараке.
– Вычислить точку столкновения! – рявкнул Танака. – Трубите тревогу! – и, обращаясь к военачальнику, настойчиво повторил: – Господин! Корветы!
– Ладно, – скрипя зубами, сдался Рака. – Вы знаете, что делать.
Над пусковой палубой зазвенела новая, более резкая нота – рога трубили тревогу. Торжествующие крики начали затихать, когда по галереям, точно пожар, переметнулась невероятная весть: вражеский флот прорвался! Впрочем, гадать, что да почему, было некогда, ведь следом раздался другой сигнал. Настало время вводить в бой корветы.
– Вперед! Вперед! Вперед!
Оказалось, главное судно с юными узниками на борту решили приберечь на потом. За спинами детей опускались на землю и летели, точно из пушки, хрупкие на вид, но смертоносные парусники. Правда, и единственный уцелевший корабль чаков успел развить огромную скорость. Первый же попавшийся ему на пути корвет подпрыгнул от удара и, описав дугу, словно брошенный молот, с ревом упал на нижнюю палубу Омбараки. Омчака возликовала, увидев, как вертящиеся обломки пострадавшего крейсера сыплются градом на несчастных зрителей и те спешат укрыться.
Однако страх не заставил дрогнуть команду, которая занималась пуском. Сухопутные парусники продолжали выстреливать один за другим навстречу неприятельским тяжеловесам.
– Пошел! Пошел! Пошел!
Дети по-прежнему томились в ожидании своей судьбы. Серьезные близнецы молча следили за ходом битвы, а Мампо раскрутил над головой багор и визжал, захлебываясь от восторга:
– Бац! Бац! Эге-гей! Вон они, голубчики! Бум-тарарах-бах!
Меж тем послышались новые приказы, и матросы по всей Омбараке принялись убирать паруса. Великий город на колесах замедлил ход и с грохотом встал. Рака Девятый избрал место для последнего противостояния.
Потянулись долгие минуты; Омчака не останавливалась. Что это, разве удобно сражаться в такой близи? Наконец и на вражеском судне все до единого паруса взлетели кверху, на реи. Сухопутные гиганты замерли напротив друг друга на расстоянии каких-то пятисот ярдов: отсюда их жители будут следить за исходом ветряной сечи.
На командирской палубе рвал и метал Рака Властитель Долин.
– Что у них осталось? Я должен знать!
– Ничего, господин.
– Неужели они растратили все силы? Не верю, не верю!
– Попал, убит! Попал, убит!
– Ветер меняется: три градуса к юго-западу!
– В запасе три корвета, господин. Спускаем?
– Скажите, у них ничего больше нет?
– Нижняя палуба Омчаки пуста, господин.
– Тогда вперед! Вперед!
Сюзерен Омбараки заложил руки за спину и еще раз грозно блеснул глазами.
– Поторопились, приятели, а? Вот мы вам покажем, что такое прорыв!
Теперь, когда враги повстречались лицом к лицу, воинственные вопли сделались оглушительными. Племена до хрипоты старались переорать одно другое:
– Ча-ча-чака! Ча-ча-чака!
– Рака-ка! Ка! Ка! Рака-ка! Ка! Ка!
Флотилии перемешались в жестокой битве, и скрежет каждого столкновения тонул среди великого рева, который поднимали зрители. Больше ни единому кораблю пройти за линию не удалось. Когда силы чаков явно иссякли, раздался приказ:
– Спустить резервные корветы!
Судно с пленниками нарочно ввели в жаркое «дело» под самый конец: Кемба полагал, что их гибель достойно увенчает историческую победу барраков. Дети притихли, не показывая страха. Расправленные паруса тяжело захлопали на ветру, мачта напряглась, ворот заскрипел, и корабль плавно тронулся вниз. Советник помахал мнимым лазутчикам на прощание.
– Надо же, как я отлично придумал! – крикнул он. – Давайте, ребятки, устройте нам потеху!
Прозвучала команда:
– Пошел!
С треском раскрылись зажимы. Корвет сильно тряхнуло, так что узники повалились на дощатую палубу, и вот уже судно устремилось на волю. Завращались лезвия с обеих сторон, и рог на верхушке мачты издал первый жалобный клич.
Люди, столпившиеся на Омбараке, приветствовали корветы радостными воплями. Последние корабли остались за ними, а это верная победа! Но как только зрители углядели злополучную троицу, гул торжества перерос в яростный рев:
– Подлые чаки! Лазутчики! Умрите, умрите, умрите!..
Внезапно проклятия замерли на устах. В корпусе Омчаки распахнулась огромная дверь, за которой на потайных помостах выстроился новенький, с иголочки, флот.
Ледяная рука отчаяния сжала горло Раки Девятого. Что он мог поделать? Корветы уже посланы в сечу, их не вернуть обратно. Приходилось лишь молить судьбу и противника о пощаде.
– Сколько? – выдавил из себя военачальник.
Впрочем, он и сам прекрасно увидел, когда помосты выдвинулись наружу: целых восемь тяжелых крейсеров. На таком расстоянии они не успеют развить наибольшую скорость, а все же нанесут заметный урон. Ужасно сидеть сложа руки и ждать, когда твое судно покалечат, однако ничего другого военачальникам не оставалось. Вот она, беда!..
Зрители все поняли. Над галереями и палубами повисла гнетущая тишина. Корветы барраков еще крушили вражеский флот, но в городе на колесах никто не ликовал. И только ветер доносил неистовый клич:
– Ча-ча-чака! Ча-ча-чака!
Вдруг, ни с того ни с сего, на поле начало твориться что-то странное. Третий корвет, тот самый, на борту которого находились обреченные пленники, принялся описывать широкую дугу. Все глаза в изумлении обратились к непокорному судну. Вроде бы двое детишек возились с его гротом и кливером, а третий взобрался на мачту и размахивал багром. Сухопутный корабль вылетел стрелой из боя, сделал круг и вернулся назад.
