– Кто вы такой? – спросила Беата.
– Охотник за кладами, – с усмешечкой ответил
Щука. – Вам доводилось читать в юности приключенческие романы? Если да, то
вы должны знать, что найти клад – еще не самое главное. Главное – удержать его
при себе, потому что охотников бывает немало. Такова жизнь... Но вы не
огорчайтесь, для вас все складывается не так уж плохо: девушка, которая столько
знает, для меня всегда будет желанным гостем.
– А вы – это кто? – сердито глядя на него, спросила
Беата.
– Долго объяснять, – сказал Щука. – Скажем
так – любопытный человек, обожающий задавать вопросы, особенно тем, кто
знает массу интересных вещей. Между прочим, вы, Котляревский, меня интересуете
значительно меньше, так что советую это учитывать и не лезть на рожон.
Собственно говоря, я бы вас сразу пристрелил, но в этом случае девушка обидится
и замкнется, а я хочу подольше сохранить с ней теплые, душевные отношения. Но
все равно не особенно дергайтесь, вы тут персонаж второстепенный...
– Сволочь... – прошипела Беата.
– Извините, профессионал...
– Сволочь, – убежденно повторила Беата. – Красная
сволочь... Москальский прислужник...
– С чего вы взяли? – усмехнулся Щука.
– Да потому что это лежит на поверхности, – воскликнула
девушка. – Немец держался бы совершенно иначе, будь ты, паскуда, из
гестапо, тут бы уже было не протолкнуться от эсэсманов и егерей... Значит,
красный. Вы ж тоже охотитесь за ракетами, я прекрасно знаю...
Щука склонил голову:
– Дорогая, позвольте, я ничего не стану подтверждать... и
ничего не буду опровергать. Я просто-напросто позволю себе выразить восхищение
остротой вашего ума... Красотой пусть восторгаются романтические юноши вроде
вашего любовничка, – он пренебрежительно покосился в сторону
Спартака, – а вот мои интересы лежат в качественно иной плоскости, и меня
восхищает в первую очередь ум... Будьте так добры, вы оба, лечь на землю и
сложить руки за спиной. Не бойтесь, никто вас не собирается убивать. Если бы я
хотел кого-то из вас пристукнуть, давно бы это сделал... Но вот руки вам
связать непременно следует. Во избежание глупых осложнений... Я кому
говорю? – он приподнял пистолет. – Повторяю, в самом крайнем случае я
и без вас обойдусь, у меня есть главное...
Спартак с отчаянием убедился – не в первый раз, – что
сделать тут ничего нельзя. Капкан захлопнулся, и даже лапу не отгрызешь...
Видя, как Беата с окаменевшим лицом опускается на колени, а потом ложится лицом
вниз в зеленую сочную траву, сплошь покрывавшую бывший двор, он последовал ее
примеру. Лежа щекой в приятно пахнущей траве, заложил руки за спину. На щеку
ему прыгнул толстый зеленый кузнечик, солнце стояло высоко в небе...
Неужели этот тип и в самом деле...
Додумать он не успел. Совсем неподалеку застучала длинная
автоматная очередь, и еще одна, а потом автомат лупил беспрерывно, рядом кто-то
вскрикнул, упало что-то тяжелое...
И наступила вязкая тишина. Спартак так и лежал, вжимаясь
щекой в траву, чувствуя кузнечика пониже уха. Он подозревал очередную
изощренную ловушку, на которые Щука, как уже выяснилось, был большой мастер, а
потому не двигался с места – будь что будет, авось...
– Эй! – закричал поблизости знакомый голос. –
Долго вы так прохлаждаться собираетесь, мне интересно? Можно вставать, все в
полном порядке... Пся крев, их и в самом деле только трое было!
Спартак вскочил, кинул по сторонам быстрые взгляды. И Щука,
и его молчаливые подчиненные лежали на тех местах, где их настигли
выстрелы, – уже совершенно неподвижные. А над ними стоял Зух со «стэном»
наперевес и ухмылялся во весь рот.
– Мы люди простые, без претензий, – сказал парень
жизнерадостно. – В герои не рвемся. Но если понадобится кого спасать, благородную
там панну княгиню или еще кого, – он покосился на Спартака, – с
полным нашим удовольствием, за нами не заржавеет...
– Бог ты мой, – сказала Беата, поднимаясь из травы с
неописуемым выражением лица. – Ты откуда здесь взялся?
– С чердака, – Зух показал стволом автомата на крышу
сторожки. – Чердачок крохотный, в три погибели едва уместишься, но
наблюдательный пункт отличный, и окошки имеются для стрельбы практически на все
стороны света, словно специально кто-то задумывал в старые времена...
– Я не о том. Как ты здесь вообще оказался? Тебя же в состав
группы не включали...
– Это вам так думается, панна Беата, – не без важности
сказал Зух. – А Борута раскладывал иначе. Он мне и велел с самого начала
засесть на чердачке и при малейшей надобности вступать в работу. Вот мне и
показалось, что надобность настала самая насущная... Эх, кто б знал, как тяжело
было там чуть ли не сутки напролет париться... Но ведь не зря, а? Прав Борута:
иногда никому доверять нельзя... Это что, гестапо?
Беата отвернулась и долго смотрела на лежащего лицом вверх
Щуку, казавшегося совершенно спокойным – скорее всего, он и в самом деле ничего
не сумел понять, так быстро все произошло.
– Наверняка нет, – сказала она медленно. – Это
определенно красные, хотели перехватить добычу для своей Москвы...
Спартак почувствовал себя чуточку неловко, хотя был ни при
чем. Чтобы заполнить тягостную паузу, он громко сказал:
– Нужно отсюда убираться.
– Точно, – поддержал его Зух. – Может, в лесу
другие рыщут...
– С грузовиком я как-нибудь справлюсь, – решительно
сказал Спартак. – Проще в него перегрузить что полегче, чем наоборот. Эту
громадину мы все равно втроем не поднимем... Пошли. Зух, слей бензин из
вездехода. Лучше его на всякий случай подпалить, чтобы уже все концы в воду...
Через пять минут на поляне возле пылающей машины остались
только три человека, смотревшие в небо неподвижными мертвыми глазами...
Глава 5
Старинный город Лондон
Наблюдать за погрузкой не было особенной нужды – этим
как раз распоряжался незнакомый Спартаку ни по имени, ни по кличке суетливый
человек, до войны, говорили, крупный инженер. Именно он и занимался ракетами с
самого начала.
Судя по тому, что Спартак видел, инженер и в самом деле был
толковый – его ребята в два счета собрали из бревен импровизированный подъемный
кран наподобие треноги, как-то скрепили эту штуку прочно и надежно, и теперь
повисший на тросах сигарообразный ракетный двигатель осторожненько направляли
торцом в люк английского самолета. За чем с тревогой, вполне понятной в их
положении, наблюдал экипаж.
Слова-то каковы: экипаж, командир, бортинженер... Впервые за
целый год Спартак так близко видел самолет, пусть и не бравый бомбардировщик, а
всего лишь транспортник. Плевать. Главное, это был самый настоящий самолет,
всего час назад спустившийся с неба, – двухмоторная «Дакота» королевских
военно-воздушных сил, прилетевшая прямиком из Англии.
