Сэм неторопливо поднимался на второй этаж. На душе у него
уже скребли кошки.
3
В три часа дня Сэм был в бешенстве, рвал и метал. Готов был
лезть на стенку. Дважды прочесав весь дом вдоль и поперек, во второй раз
перевернув вверх дном даже чулан, он отправился в контору, хотя и был абсолютно
уверен, что, уходя с работы в понедельник, прихватил книжки с собой. Ясное дело
– и в конторе злополучных книг не оказалось. И вот результат – половина
прекрасного субботнего утра в разгар весны потрачена впустую на поиски каких-то
дурацких библиотечных книжек.
Голос Арделии Лорц звенел у него в ушах: Помните про
Библиотечную полицию, Сэм. Он представлял, как бы возрадовалась эта мегера,
узнав, сколько неприятных минут доставила ему. Сэм ничуть не сомневался, что,
существуй такая полиция на самом деле, эта женщина непременно натравила бы ее
на него. Чем больше он об этом думал, тем сильнее злился.
Сэм бросился к себе в кабинет. Со стола на него укоризненно
смотрела записка с двадцаткой.
– Дьявольщина! – в сердцах сплюнул Сэм.
Он уже решил было обшарить дом еще раз, но в последний миг
передумал. Бесполезно. И вдруг в его ушах зазвенел голос матери, которой давно
не было в живых. Мягкий и увещевающий:
«Помни, Сэмюэль: когда долго не можешь чего-то найти, не
стоит тратить время на бесполезные поиски. Сядь и как следует все обдумай.
Пошевели мозгами, а ноги побереги до лучших времен».
Сэму было десять лет, когда мать дала ему этот совет; что ж,
и теперь, когда ему уже сорок, совет ничуть не утратил актуальности. Сэм сел за
стол, зажмурился и попытался припомнить все про эти треклятые книжки с той
самой минуты, как получил их из рук мисс Лорц и до… неведомо чего.
Из библиотеки он привез книги к себе в контору, заскочив по
пути в пиццерию: там взял себе пиццу с грибами и перчиками, которую умял уже в
конторе, заодно просматривая сборник «Помощник оратора». Сэм даже вспомнил, как
внимательно следил, чтобы ни одна капля кетчупа не упала на страницы
«Помощника», – сейчас, учитывая, что книги вообще пропали, это казалось полным
издевательством.
Большую часть дня он работал над речью, вставляя куда нужно
шутки, а потом полностью переделал концовку, чтобы подогнать ее под
стихотворение. Вернувшись в пятницу днем домой, он привез с собой одну только
речь, оставив книги в офисе. В этом Сэм был уверен. В «Ротари-клуб» его отвез
заехавший за ним Крейг Джонс; Крейг же подбросил его домой и на обратном пути –
как раз вовремя, чтобы Сэм успел облевать коврик перед собственной входной
дверью.
Субботнее утро ушло на мучительную борьбу с головной болью и
крайне неприятным похмельем; остаток уик-энда он провел дома, читая, смотря
телевизор и – что уж греха таить – упиваясь своим триумфом. Ни в субботу, ни в
воскресенье он к своей конторе и на пушечный выстрел не приближался. В этом Сэм
был уверен на сто процентов.
«Ну ладно, – подумал он. – Теперь начинается самое трудное.
Попытайся сосредоточиться». Впрочем, особенно напрягаться ему не пришлось. Сэм
мигом вспомнил, что в понедельник без четверти пять уже выходил из офиса, когда
позвонил Стю Янгман и попросил выписать здоровенный полис на страхование
домашнего имущества. (Затем подобные заказы посыплются как из рога изобилия.)
Разговаривая по телефону, Сэм краешком глаза видел, что обе библиотечные книжки
лежат на краю стола. И, покидая офис во второй раз, он прихватил их с собой,
зажав под мышкой. В том, что это было именно так, Сэм нисколько не сомневался.
В тот же вечер он хотел их сдать, но позвонил Фрэнк Стивенс
и пригласил его в ресторан отужинать в семейном кругу. Оказалось, что к Стивенсам
приехала племянница из Омахи (Сэм давно убедился в том, как трудно жить
холостяку в маленьком городке – даже случайные знакомые моментально становятся
сводниками). Ужинали они в «Брейдис Рибсе». Домой он вернулся поздно для будней
– в одиннадцать, уже (естественно) совершенно позабыв о книгах. И больше про
них не вспоминал. Внезапно навалившиеся заказы отнимали столько времени и сил,
что он снова вспомнил про проклятые книжки уже только после звонка Лорщ.
«Что ж, вполне вероятно, что я больше к ним не прикасался.
Значит, книги должны быть там, где я их оставил, вернувшись в понедельник с
работы». На мгновение зародилась надежда – а вдруг книги просто остались в
машине? Но в следующую минуту уже встав, чтобы пойти и проверить, Сэм отчетливо
вспомнил, как переложил портфель в руку, зажимавшую под мышкой книги, чтобы
вынуть из правого кармана ключ. Нет, в машине их быть не может «Ну и чем ты
занялся, когда вошел?» – спросил он себя и мысленно представил, как открыл
дверь в кухню, вошел, водрузил портфель на табуретку, покрутил книги в руках и…
– О нет! – Он сжал кулаки. – Только не это. В воздухе
отчетливо запахло бедой. На полу, в кухне, между столом и газовой плитой,
стояла картонная коробка из-под виски. Насколько Сэм помнил, она была там уже
пару лет. Обычно люди при переездах складывают в такие коробки всякое барахло,
но некоторым они также заменяют мусорные ведра. Сэм использовал эту коробку под
ненужные газеты: каждый день, прочитав газету, швырял ее в эту коробку: точно
так же, например, он и сегодня поступил с утренней газетой. А раз в месяц…
– Грязнуля Дейв! – пробормотал Сэм, вскочил из-за стола и
бросился на кухню.
4
Коробка из-под виски с изображением ухмыляющегося Джонни
Уокера в монокле была почти пуста. Роясь в газетах, едва прикрывавших дно
коробки, Сэм уже знал, что ничего не найдет, но все-таки для очистки совести
проверил. Так обычно ведут себя вконец отчаявшиеся люди, которые втайне
надеются, что их желание сбудется, если хотеть по-настоящему. В коробке
обнаружились только субботняя «Газетт» – от которой он избавился совсем недавно
– и газета за пятницу. Ясное дело – никаких книг, ни внизу, ни в середине. Обуреваемый
самыми мрачными предчувствиями, Сэм решил позвонить Мэри Вассер, женщине,
которая приходила к нему по четвергам убирать.
– Алло, – послышался в трубке слегка встревоженный женский
голос.
– Здравствуйте, Мэри. Это Сэм Пиблс.
– Сэм? – Тревожные нотки усилились. – У вас что-то
случилось?
Да! В понедельник за мной начнет охотиться эта стерва, что
заправляет нашей библиотекой! Возможно, даже запасется распятием и здоровенными
гвоздями!
Разумеется, ничего подобного он сказать не мог, и тем более –
Мэри, которая относилась к тем несчастным и загнанным душам, что появились на
свет под несчастливой звездой и вели жалкое существование из-за своих вечных
страхов. Люди, подобные Мэри Вассер, вообще свято убеждены, что ходить по
тротуарам нельзя, потому что на голову вот-вот упадет кирпич. Или тяжелый
бронированный сейф. Если не кирпич и не сейф, то тебя непременно собьет пьяный
водитель. Или цунами. Цунами – в Айове? Да, цунами в Айове. Если же цунами
обойдет стороной, то уж шальной метеорит точно не пощадит. И вообще Мэри Вассер
была из тех, кто при каждом телефонном звонке прежде всего думает, что
случилась беда.
