Глава 9
Библиотечный полицейский (I)
1
Спал он и впрямь как убитый. Без сновидений. Уже утром, в
душе, его вдруг осенило – так случается порой после хорошего отдыха, когда мозг
еще не забит всякой ерундой. Так вот, Сэм неожиданно сообразил: ведь библиотека
вовсе не единственное место, где можно почерпнуть сведения из истории города.
Более того, учитывая, что Сэма интересовали сведения о событиях не столь давних
лет, место это было даже и не лучшим. – «Газетт»! – выкрикнул он, смывая с
головы пену.
Двадцать минут спустя он уже сидел в кабинете полностью
одетый и потягивал кофе. Перед ним снова лежал раскрытый блокнот, в котором Сэм
набросал следующее:
1. Арделия Лорц – кто она? Или кем была при жизни?
2. Арделия Лорц – чем она занималась?
3. Публичная библиотека Джанктен-Сити. Перестроена? Когда?
Есть ли снимки?
В этот миг у дверей позвонили. Сэм встал и взглянул на часы.
До половины девятого, когда он обычно выходил из дома, оставалось всего
несколько минут. Сэм уже решил, что вместо обычного перерыва на чашечку кофе
забежит в редакцию и просмотрит старые выпуски. Какие именно? Нащупывая в
кармане мелочь для мальчишки – разносчика газет, он продолжал ломать голову над
этим вопросом, когда звонок прозвучал вновь.
– Иду, Кейт! – крикнул Сэм, подходя к двери и хватаясь за
ручку. – Не пережги мне звон…
Задрав голову, он увидел за занавеской, прикрывавшей
прозрачную панель двери, здоровенную тень, совершенно не походившую на хрупкого
Кейта Джордана.
Липкие пальцы ужаса сдавили горло Сэма. Ему не надо было
смотреть на лицо: легкая занавеска не могла скрыть зловещих очертаний до боли
знакомой фигуры… и полушинели, конечно. В ту же секунду Сэм ощутил во рту
тошнотворно-сладковатый привкус солодки. Он быстро отпустил дверную ручку, но
все-таки – на мгновение – опоздал. Язычок замка щелкнул, дверь резко
распахнулась внутрь, и Сэм отлетел в кухню. Нелепо размахивая руками в попытке
удержать равновесие, он уронил пальто с вешалки.
Вместе с Библиотечным полицейским в прихожую ворвался
холодный воздух. Исполин спокойно и не спеша прикрыл за собой дверь. В руке он
держал свежий номер «Газетт», скатанный в трубочку. Приподняв ее, как жезл
регулировщика, Библиотечный полицейский сказал:
– Я принес вашу газету. – голос его звучал как-то глухо,
словно доносился издалека или через толстенное стекло. – Хотел расплатиться с
мальчишкой, но тот почему-то убежал. Куда-то спешил, должно быть.
С этими словами он вошел в кухню. Сэм смотрел на него широко
раскрытыми, полными ужаса глазами; точь-в-точь как насмерть перепуганный
Растяпа Саймон на плакате.
Мне все это грезится, подумал Сэм. Либо я вижу кошмарный
сон, по сравнению с которым предыдущий – ничто.
Но это не было кошмарным сном. Точнее, кошмарным – да, но не
сном. Какое-то время Сэм, правда, еще тешил себя надеждой, что он просто сошел
с ума. В помешательстве, конечно, радости мало, но ничто на свете не могло быть
ужаснее этого человекообразного чудовища, принесшего с собой леденящий холод.
Дом Сэма, выстроенный по старым образцам, отличался высокими
потолками, однако Библиотечному полицейскому пришлось пригнуться, чтобы войти,
да и теперь, в кухне, верх его серой фетровой шляпы почти касался потолка. А
это означало, что ростом он был выше семи футов.
Одет он был в полушинель цвета свинцового сумеречного
тумана. Кожа отливала мертвенной белизной. Лицо неподвижное, точно маска. Этот
человек не знал ни доброты, ни пощады. Жесткая линия стиснутых губ вдруг
напомнила Сэму первое впечатление при виде закрытой двери здания Библиотеки:
трещина на лице гранитного утеса. Глаза полицейского были как крохотные
серебристые дырочки, пробитые мелкой дробью. Вывернутые веки воспалены, и
казалось, вот-вот начнут кровоточить. Ресницы вообще отсутствовали. Но самое
страшное заключалось в том, что лицо это было до странности знакомо: да, Сэм
его уже видел. Сэму уже приходилось ежиться под этим свирепым, пронизывающим
насквозь взглядом, а где-то в отдаленном уголке мозга звучал голос, который
повторял, чуть шепелявя:
– Пойдем с-со мной, с-сынок… я полит-сейский.
Зигзагообразный шрам пересекал его лицо именно так, как и представлял Сэм:
тянулся через всю левую щеку, проходил под глазом и исчезал за переносицей.
Если бы не шрам, то это и был бы тот самый человек с плаката… Или нет? Сэм не
был твердо уверен.
– Пойдем с-со мной, с-сынок… я полит-сейский. И тут Сэм
Пиблс, звезда «Ротари-клуба»… намочил в штаны. Сэм почувствовал, как горячие
струйки потекли по ногам, но и это показалось ему сущей ерундой. Лишь одно
сейчас имело для Сэма первостепенное значение: у него на кухне находилось
чудовище, причем – и именно это представлялось Сэму самым страшным – лицо
монстра было ему знакомо. Он даже не пытался спастись бегством. Такое ему и в
голову не приходило. В воспаленном мозгу Сэма замелькали давно забытые видения.
Он вдруг снова стал ребенком, мальчишкой, которого застигли (нет, эта книга не
«Помощник оратора») на месте преступления. Вместо того чтобы (нет, эта книга не
«Любимые стихотворения американцев») удрать, Сэм сложился в три погибели и
свалился между двух табуретов, прикрывая голову руками. (эта книга…) – Нет, –
еле слышно выдавил он. – Пожалуйста, не надо меня наказывать! Умоляю, не
трогайте меня… Я исправлюсь…
Вот до чего он докатился. Впрочем, это не имело значения –
гигант в свинцово-серой полушинели (эта, книга. – «Черная стрела» Роберта
Льюиса Стивенсона) высился уже прямо над ним.
Сэм втянул голову в плечи. Ему казалось, что голова стала
весить целую тонну. Уставившись в пол, он неистово молился о том, чтобы, подняв
глаза – если хватит на это отваги, – убедиться: кошмарное видение сгинуло.
– Посмотрите на меня, – прогудел отдаленный голос.
– Нет! – истошно завизжал Сэм и разразился бессильными
слезами.
К охватившему его паническому страху примешалось кое-что
еще: безотчетный детский страх и ребяческий стыд. За что-то давно забытое,
каким-то образом связанное с книгой, которую он так и не прочитал, – с «Черной
стрелой» Роберта Льюиса Стивенсона.
Тюк!
Почувствовав удар по голове, Сэм завопил.
– Пос-смотрите на меня!
– Нет, пожалуйста, не бейте меня! – взмолился Сэм.
Тюк!
Сэм воззрился – со страхом – из-под одеревеневшей руки, и в
ту же секунду Библиотечный полицейский снова ударил его скатанной в трубку
газетой, Так обычно наказывают безмозглого щенка, напрудившего на ковер.
– Вот, уже лучше, – ухмыльнулся Библиотечный полицейский,
обнажив острые зубы, напоминающие клыки.
