Мне стало не до смеха.
Мы играли в прятки около получаса, а мне все не удавалось до
нее добраться. Я только распалялся все больше и больше. Вот она впереди, прямо
передо мной, а в следующий миг – уже позади, за моей спиной. Порой я замечал ее
ногу или руку, да и следы в мягкой земле она, конечно, оставляла, но толку от
них не было, потому что они виднелись уже повсюду.
Я начал беситься – моя лучшая рубашка взмокла от пота,
галстук развязался, а ботинки покрылись грязью, – но тут Арделия снова
мелькнула передо мной. Смеющаяся, с развевающейся вуалью.
«Догоните же меня, Дейв!» – звонко выкрикнула она.
Я только успел ее шляпку схватить, как бесовка опять
исчезла. Лишь высокие кукурузные побеги колыхались в том месте, где она была
секунду назад. Да, и еще обе ее туфельки там остались, прямо на земле. Я
ринулся за ней и вдруг остолбенел – с одного из початков прямо перед моим носом
свешивался ее шелковый чулок. А серебристый смех все звенел у меня в ушах не
смолкая.
Я сорвал галстук и помчался за ней, не чуя под собой ног и
высунув язык, как безмозглый пес, который не понимает, что в такой жаркий день
лучше спокойно поваляться в тенечке. И знаете что – я повсюду оставлял за собой
сломанную кукурузу, увечил ее и затаптывал. А вот она ни одного даже не
повредила. Побеги лишь колыхались, как от легкого летнего бриза.
Скоро я нашел ее платье, затем комбинацию и пояс для чулок.
Потом – лифчик и трусики. Смех ее затих. Слышался лишь слабый шелест кукурузы.
Я беспомощно стоял и дышал как паровоз, прижимая к груди ее одежду. Вся она
пропиталась ароматом Арделии, и этот запах кружил мне голову, сводил с ума.
«Где вы?» – заорал я, но мне никто не ответил.
Я уже совсем потерял голову – а она только этого и
добивалась.
«Где ты, черт тебя дери?» – завопил я, вконец обезумев.
И в тот же миг ее белоснежная рука вынырнула из-за зеленого
побега и погладила меня по шее. Я так и подскочил.
«Я ждала тебя, – сказала Арделия. – Почему ты так долго не
шел? Разве ты не хочешь на меня посмотреть?»
Она схватила меня за руку и увлекла в кукурузу… И я ее
увидел. Прекрасную и абсолютно голую, с ногами по щиколотку в грязи и с
глазищами… серебристыми, как дождь в туманный день.
2
Дейв отпил воды, еще и еще, затем продолжил, закрыв глаза:
– Нет, в тот день мы не предались любви посреди кукурузного
поля – за все время, что я ее знал, мы вообще ни разу не предавались любви. Но
мы всем этим занимались. Я познал Арделию всеми мыслимыми способами, какие
только существуют в отношениях между мужчиной и женщиной. Более того, я познал
ее так, как вам показалось бы невозможным. Многое я, конечно, забыл, но
прекрасно помню ее белоснежное тело и длинные ноги, помню, как ее пальцы
нащупывали и стискивали зеленые побеги у самого основания, как она царапала
ногтями мои шею и спину.
Это продолжалось до бесконечности. Не представляю, сколько
раз познал ее в тот день, но усталости я не знал. Когда мы начали, я был так
возбужден, что мог изнасиловать даже статую Свободы: когда мы закончили, я
ощущал то же самое!
Я не мог ею насытиться. Ни тогда, ни когда-либо впредь.
Арделия это прекрасно понимала.
И все же настала минута, когда мы остановились. Она закинула
руки за голову, повела белоснежными плечами – лежа на спине прямо в грязи, –
посмотрела на меня своими удивительными глазищами и спросила:
«Ну как, Дейв? Гожусь я в соседки?»
Я сказал, что хочу ее снова, но Арделия только рассмеялась и
ответила, мол, требую слишком многого. Я все равно попытался на нее
взгромоздиться, но Арделия оттолкнула меня с такой легкостью, с какой сука
отпихивает щенка, не желая больше кормить его. Однако я не унимался, и тогда
Арделия вцепилась мне в физиономию, расцарапав ее. Это привело меня в чувство.
Она была ловка, как тигрица, но раза в два сильнее. Убедившись, что я все
понял, Арделия оделась и вывела меня, на дорогу. Я плелся за ней покорно, как
ягненок.
Мы прошли пешком до самого ее дома. По дороге не встретили
ни души. И слава Богу, ведь выглядел я хуже пугала – весь в грязи, рубашка
торчит наружу, галстук в кармане скомкан, а рожа расцарапана. Арделия же,
напротив, чистенькая, свеженькая и искрящаяся, как вода в роднике. Прическа
аккуратная, волосок к волоску, туфельки начищены, на платье ни пылинки.
Мы пришли, и я начал осматривать дом, прикидывая, сколько на
него уйдет краски, когда Арделия вынесла какое-то питье в высоком стакане. С
соломинкой и мятным листочком. Я поначалу подумал, что это охлажденный чай, и
попробовал. Оказалось – чистейшее виски.
«Ах ты черт!» – выдавил я, чуть не подавившись.
«Не хочешь? – удивленно спросила она, насмешливо улыбаясь. –
Могу предложить взамен холодного кофе».
«Нет, хочу», – пробормотал я.
Но я не просто хотел выпить – я ощущал самую настоящую
потребность. До тех пор я пытался не пить днем: по-моему, именно это приводит к
алкоголизму. Так вот, именно тогда я и сломался. И, сколько мы были с ней
знакомы, я пил днем постоянно, каждый день. Последние два с половиной года
президентства Айка
[5]
я не вылезал из запоя.
Пока красил ее дом – и вообще делал все то, что она мне
позволяла, – Арделия устроилась работать в библиотеку. Мистер Лейвин без
испытательного срока поручил ей детскую библиотеку. Я проводил там каждую
свободную минуту – а их у меня было предостаточно. Видя недоумение мистера
Лейвина, я пообещал ему бесплатно выкрасить изнутри все читальные залы, и он
больше ко мне не приставал. Это Арделия мне посоветовала – и оказалась права,
как всегда.
Я плохо помню то время, так как был целиком во власти чар
этой женщины. Вернее – совсем и не женщины. Да, это так – она меня приворожила,
заколдовала. Поэтому воспоминания о том времени у меня отрывочные и
хаотические. Словно узоры в калейдоскопе. Помню, что за месяц до смерти мистера
Лейвина она прикрепила к дверям детской читальни плакат с изображением Красной Шапочки,
а затем, взяв за руку, подвела к нему какого-то мальчугана.
«Видишь эту маленькую девочку? – спросила у него Арделия. –
А знаешь, почему Волк ее съел?»
«Нет», – пролепетал малыш, глаза его были полны слез.
«Потому что она вовремя не сдала библиотечную книжку, –
сказала Арделия. – Ты ведь, Уилли, так не поступишь, не правда ли?»
«Нет, никогда», – пообещал мальчик.
«Смотри мне», – сказала она, а затем отвела за руку и
усадила за стол.
