– Продиктуйте его мне, Сара. Мне нужны эти цифры.
– Два… шесть… о, Сэм, какая нестерпимая боль… словно кто-то
пытается разорвать мой мозг на две половинки…
– Не отвлекайтесь, Сара, – прошептал Сэм, прикладывая
красную лепешку к омерзительной пульсирующей массе.
– Пять… девять… пять…
Сэм плотно прижал лепешку к розовой пакости и придавил,
чувствуя, как барахтается тварь под липким покрывалом.
А вдруг она вырвется на свободу? Вдруг вылезет, прежде чем я
смогу ее отодрать? Ведь вся эта штуковина насквозь пропитана концентрированным
ядом… что, если он прольется?
Локомотив пронзительно засвистел. И в этом громком свисте
потонул возглас боли.
– Не двигайтесь!
Сэм рванул лепешку на себя, одновременно подворачивая ее
края и сжимая. Есть! Тварь была пленена в липкой массе, где извивалась и
пульсировала, словно крохотное сердечко. На шее Сары остались три крохотные
красные точки, как от булавочных уколов.
– Прошло! – выкрикнула Сара. – Сэм, меня отпустило!
– Нет еще, – с мрачной решимостью произнес он.
Красный комок на его ладони судорожно сжимался и разжимался.
Гадина рвалась на свободу. Если она…
Поезд уже миновал депо и платформу, возле которой когда-то
человек по имени Брайан Келли швырнул Дейву Данкену несколько монет прямо в
придорожную грязь. Состав стремительно приближался.
Сэм побежал к рельсам.
– Сэм, куда вы?
– Сюда, Арделия! – хрипло пробормотал он.
И осторожно положил пульсирующий комочек на рельс. Поезд был
уже менее чем в пятидесяти ярдах.
Скорее умом, чем ушами, Сэм услышал вопль ярости и ужаса.
Пятясь, он смотрел во все глаза, как отчаянно сражается за жизнь существо –
нечто, – заточенное внутри липкой солодковой массы. И вдруг… оболочка лопнула,
внутри мелькнуло розовое желе, и в это мгновение дневной товарный поезд на
Омаху обрушился на мерзкую тварь всей своей чудовищной массой, дробно гремя
колесами, безжалостно перемалывающими розовое нечто.
В ничто.
Истошный вопль в мозгу Сэма оборвался, словно обрубленный
топором.
Он повернулся к Саре. Ее взгляд был полон безмерной радости,
она была ошарашена, точно не могла поверить в случившееся. Сэм обнял ее за
талию и, приподняв, прижал к себе. Товарный состав – вагоны, цистерны,
контейнеры на платформах – с грохотом проносился в нескольких ярдах от них.
Так и стояли, молча, прижавшись друг к другу, пока поезд не
миновал их. Проводив взглядом удаляющиеся на Запад красные огни, Сара легонько
отстранилась и посмотрела на Сэма.
– Боже мой, неужели я теперь свободна? Неужели ее больше
нет, Сэм? Я просто поверить в это боюсь.
– Вы свободны. Ваш штраф тоже уплачен сполна. Навсегда и
навечно. Понимаете?
Вместо ответа Сара начала покрывать глаза, щеки и губы Сэма
быстрыми и нежными поцелуями. И смотрела на него во все глаза.
Наконец Сэм взял ее за руки и произнес:
– Давайте вернемся в дом, Сара. Отдадим последний долг
Дейву. Да и друзья ваши, наверное, уже волнуются за вас.
– Они могут стать и вашими друзьями, Сэм… Если захотите.
Он кивнул:
– Да, Сара. Я хочу. Очень хочу.
– Честность и вера, – прошептала она, легонько прикасаясь к
его щеке.
– Да, Сара, это святые слова. – Поцеловав ее, Сэм учтиво
согнул руку в локте. – Позвольте вас проводить, мэм.
Сара взяла его под руку и улыбнулась.
– Куда угодно, сэр. Хоть на край света. И они рука об руку
побрели через лужайку к Ангол-стрит.
