Если бы Рей был сейчас рядом, думала Шарлин, он не превратил бы эту прогулку в скучную лекцию об архитектуре семнадцатого века.
Благотворительный бал должен был начаться в восемь вечера, но уже в пять часов Шарлин была при полном параде и сидела как на иголках. Она надеялась, что Рей заедет за ними или хотя бы позвонит. Но никаких вестей от него не было.
Шарлин встала перед зеркалом и поправила высокую прическу. Она сегодня просто неотразима: синие глаза сияют, волосы переливаются золотом. Ее тонкая фигурка была затянута в темно-синий атлас. Корсетное платье с открытым верхом демонстрировало всем изящную линию шеи, точеные плечи и небольшую аккуратной формы грудь. Талия, и без того тонкая, благодаря корсету выглядела просто осиной, казалось, ее можно охватить руками. Длинная юбка закрывала ноги, видны были только кончики туфель.
Кулон осторожно лежал в приманивающей взгляд ложбинке. Как только на него попадал свет, кулон начинал сразу же преломлять лучи, бросая на кожу Шарлин загадочные голубоватые блики.
Не считая того, что из-за дурацкого корсета мне сложно дышать, выгляжу я сегодня просто превосходно! — подумала Шарлин, рассматривая себя в зеркале. Если только Рей появится...
Нет, не могу так думать! Как только Рей появится, он сразу же заметит меня. Он не сможет меня не заметить! Я чувствую, что мне сегодня все удастся!
— Шарлин, ты уже готова? — спросила мисс Стемптон, заглядывая в комнату.
Шарлин схватила со спинки стула легкий газовый шарф и сумочку. Она почти летела. Вера в то, что она сегодня наконец-то увидит Рея, сделала ее легкой, словно облако. Шарлин чувствовала: сегодня она заставит Рея сказать самые главные слова. И сегодня же ее жизнь навсегда изменится.
— Ты выглядишь просто потрясающе! — воскликнул Майкл и наклонился к руке Шарлин, запечатлевая на ней поцелуй.
— Ты не заводишь романов со своими моделями! — напомнила ему Шарлин.
— Я смотрю на тебя не как на женщину, а как на произведение искусства! — сообщил он.
— Должна тебя разочаровать: у меня нет ничего искусственного. Даже зубы без пломб!
— Ты можешь спустить с небес на землю кого угодно, — разочарованно сказал Майкл.
— Поэтому, Майкл, тебе всегда было легко со мной работать. Мы едем или еще поговорим о наших и без того прекрасных отношениях?
Когда они подъехали к демонстрационному залу, где должен был проходить показ коллекции украшений «Даймонд сенте», приглашенные уже гудели, словно растревоженный улей.
— Как-то я отвыкла от подобных мероприятий, — тихо прошептала Шарлин мисс Стемптон.
— Тебя что-то смущает?
— Ну, можно сказать и так.
— Что же?
— Да, например, то, что на меня все пялятся! — прошептала Шарлин.
— Тебя это не смущает, когда ты идешь по подиуму.
— Но здесь я не на работе!
— Шарлин, люди увидели одну из самых красивых женщин мира, что же ты от них хочешь? Чтобы они отвернулись и сделали вид, что тебя здесь нет?
— Вы, конечно, правы, но меня это почему-то приводит в смятение, — вздохнув, согласилась с ней Шарлин.
— Что-то я не вижу мистера Россанта, — недовольно покачав головой, сказала мисс Стемптон.
Шарлин, которая уже пять минут в напряженном ожидании разглядывала собравшихся, тоже его не видела.
— Может быть, он опаздывает? — с надеждой сказала она.
Но Рей так и не появился. Шарлин весь вечер улыбалась, вела светские беседы, но ее глаза, казалось, жили автономной жизнью. Шарлин ужасно устала, пытаясь быть милой и приветливой с неинтересными для нее людьми.
Только во время показа новой коллекции Шарлин смогла отдохнуть от всеобщего внимания, заняв свое место в первом ряду. Она старалась заставить себя сидеть смирно, но надежда увидеть Рея не оставляла ее, и Шарлин то и дело крутила головой.
— Шарлин, если ты сейчас же не прекратишь вертеться, я не знаю, что я с тобой сделаю! — прошипела мисс Стемптон, которая сидела рядом.
Шарлин чуть заметно кивнула и застыла словно сфинкс.
Она бросила быстрый взгляд на часы и поняла, что Рей уже не придет. Шарлин не помнила, как закончился вечер. Вокруг были чьи-то лица, она им улыбалась, хвалила коллекцию, поддерживала беседу, но делала все, словно автомат.
Обратного пути в отель она вообще не помнила.
Только в своем номере, упав на кровать, Шарлин поняла: произошло то, чего она больше всего опасалась: Рей действительно никогда к ней не вернется. Она была совершенно права, когда сказала это в больнице. Кто-то тихо постучал в дверь.
— Войдите! — крикнула Шарлин, пытаясь удержать слезы. Есть ли смысл плакать, если все равно ничего не изменится?
— Шарлин, милая, — услышала она голос мисс Стемптон, — ну нельзя так убиваться из-за мужчины!
— Он не просто мужчина, он стал смыслом моей жизни, — всхлипнув, сказала Шарлин.
— Но ведь ты уже не раз влюблялась, и эта болезнь проходила.
— Я раньше влюблялась, а сейчас полюбила. Я не смогу без него жить! Я уже сейчас почти ничего не чувствую, нет красок, нет звуков. Это так страшно!
— Ну-ну, перестать! — Мисс Стемптон села возле нее на кровати и нежно обняла за плечи.
— Я не думала, что вообще способна полюбить, — уткнувшись ей в плечо, начала говорить Шарлин. — Я потеряла всех людей, которых любила: маму, папу, тетю... Когда она умирала, я держала ее за руку. Это было так страшно! И потом я дала себе слово, что больше ни к кому не привяжусь так сильно. И вот появился Рей. Я даже представить не могла, что он станет частью меня! Уходят все, кого я люблю!
Шарлин почувствовала, что она больше не может сдерживаться, и слезы водопадом полились у нее из глаз. Она не плакала так со дня смерти тети. Тогда она поклялась самой себе, что никогда в жизни больше не будет так плакать, а сделает все, чтобы больше в ее жизни не было человека, достойного ее слез.
Когда Шарлин немного успокоилась, мисс Стемптон осторожно отстранила ее от своего плеча и повела умываться. Она что-то говорила, и от ее ласкового голоса Шарлин постепенно успокаивалась и приходила в себя.
Наконец, когда Шарлин умылась и поток слез остановился, они вновь вернулись в комнату.
— Ну вот, — сказала мисс Стемптон, — теперь ты успокоилась, и мы можем поговорить о том, что ты собираешься делать дальше.
Шарлин пожала плечами.
— Я не знаю.
— Ты будешь дальше работать?
— Нет, я не смогу. Я вообще ехала в Амстердам, думая, что это будет последняя съемка. Но тогда я еще не была уверена.
— А сейчас уверена?
— Да. Я больше не хочу сниматься. С этим покончено.
