— Ты действительно его плохо знаешь. Раньше он никогда не повышал на меня голос.
— Он кричал на тебя? — Сара была искренне удивлена. Она не думала, что мягкий и покладистый Ричард может повысить голос на кого бы то ни было, а уж тем более на Эстель.
— Ну, — слегка покраснев, сказала Эстель, — не совсем кричал, скорее требовал. Но уж лучше бы кричал, — сразу помрачнев, добавила она.
— И чего он требовал?
— Чтобы мы поговорили.
— Тебе было настолько сложно поговорить с ним, что ты предпочла запереться в комнате?
— Нет. Я могла бы говорить с ним хоть часами! Но, мама, есть ли в этом смысл?!
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что между нами все кончено.
— Ты больше не любишь его? Но ответь мне честно, Эстель.
— Не люблю, — буркнула она.
— Милая, ты же знаешь, я всегда вижу, когда ты говоришь правду, а когда врешь. Ты можешь обманывать саму себя, Ричарда, друзей и знакомых, но не меня.
— Ну хорошо, — сдалась Эстель, со вздохом падая на кровать. — Я его все еще люблю. Но искренне надеюсь, что смогу разлюбить.
— Не сможешь. — Сара покачала головой и присела рядом с дочерью.
— Смогу, — упрямо ответила Эстель.
— Милая, — напряженным голосом начала Сара, — я попросила бы тебя фамильное упрямство оставить для босса или судьи. Если ты прекратишь всякие отношения с Ричардом только ради того, чтобы доказать мне, а заодно и себе, что ты можешь его разлюбить, это будет по меньшей мере глупо.
— А что мне делать, мама?
— Поговорить. Выяснить, что вас обоих не устраивает в ваших отношениях. Кстати, подчеркиваю, не тебя не устраивает, а вас обоих. Ты улавливаешь разницу?
— Мам! Это бесполезно! Ричард все равно не изменится.
— В этом-то проблема и состоит, — раздался мужской голос.
Женщины не заметили, как к их разговору присоединился Уильям.
— То есть? — спросила опешившая Эстель.
— Девочка моя, — начал Уильям. — Я понимаю, что не мне давать тебе советы, и уж тем более воспитывать тебя. Я опоздал лет эдак на двадцать восемь. Но раз уж все произошло так, как произошло... — Он замолчал на секунду, стараясь справиться с волнением. — Черт! — улыбнулся он. — Да я в суде ни разу так не волновался!
— Вы пока поговорите, а я спущусь вниз и приготовлю всем чай. Думаю, всей семье есть что обсудить. — Сара встала с кровати Эстель, уступая место Уильяму, и вышла из комнаты.
— Твоя мать всегда была примером тактичности! — усмехнулся Уильям.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила его Эстель.
— Вы все что, помешались на моем здоровье?! — пробурчал Уильям, но Эстель поняла, что всеобщее беспокойство ему очень приятно.
— Ты нас напугал, — улыбнулась она.
— Ладно, проехали. Что ты такое сотворила с Ричардом, что на нем лица нет до сих пор?
— Ничего я с ним не делала! — вспылила Эстель. — Лучше спроси, что он со мной сделал! Ах бедный Ричард! Как же он несчастен! А то, что мне тоже не слишком весело из-за всего этого, никого не волнует?
— Эстель, милая, ну что ты такое говоришь! — Было заметно, что Уильям расстроился из-за ее слов.
— Извини, — пробормотала она. — Я просто устала, вот и срываюсь на ни в чем не повинных людях.
— Я понимаю, дорогая, но что ты собираешься делать дальше? Вы же оба страдаете!
— Все когда-нибудь проходит. — Эстель пожала плечами.
— Нет, поверь мне, любовь не проходит никогда! Посмотри на нас с матерью! Разве стоило расставаться, чтобы потом страдать от этого всю жизнь?
— Но у вас была совсем другая ситуация!
— Вот именно! И все равно то, что мы потеряли столько лет счастья и любви, просто ужасно! Теперь, когда я нашел вас, я особенно сильно жалею об этом. Но проблема в том, что у нас были еще и внешние факторы, мешающие нам жить и любить друг друга.
— Дедушка всегда вмешивался не в свое дело, — усмехнулась Эстель.
— Как я понял, ты единственная, кто ему об этом говорил.
— Я не боялась его. — Эстель пожала плечами. — Просто у меня его характер.
— Вот сейчас, Эстель, стоило бы спрятать свой характер до лучших времен.
— Вы с мамой сговорились?!
— Нет, но мы оба уверены, что вы с Ричардом должны помириться!
— Я лично ничего никому не должна. Я даже по ссуде за квартиру расплатилась!
— И это в двадцать восемь лет! — поразился Уильям. — Я горжусь тобой, девочка!
Эстель было очень приятно слышать от него такие слова. Вот только знал бы он, чего ей стоило так быстро расплатиться! То, что она сильно похудела и осунулась, заметил только Ричард. Он всегда замечал, если с ней было что-то не так.
— О чем ты задумалась? — спросил ее Уильям.
— О Ричарде, — честно призналась Эстель.
— Уже хорошо, — прокомментировал он. — И что надумала?
— Он единственный всегда чувствовал, что я ощущаю. Всегда видел, как я отношусь к тому или иному событию. Конечно, — Эстель сразу же помрачнела, — только когда речь не шла о его дурацких шуточках!
— Ну вот мы и подошли к самому главному. Ричард и Сара в один голос уверяют меня, что моя умная девочка занималась неблагодарным делом перевоспитания взрослого человека?
— Да какой же он взрослый! — Эстель даже всплеснула руками. Она никак не ожидала, что Уильям окажется настолько слеп, что не заметит в Ричарде мальчишку.
— Вполне взрослый человек. Во всяком случае, все то время, что мы с ним общаемся, он показывал себя только с лучшей стороны. Как умный, образованный и здравомыслящий человек.
— Это просто у него не было повода пошутить, — довольно зло ответила Эстель.
— Не думаю. И если все дело в том, что тебе не нравятся его шутки, почему ты сразу не сказала ему об этом?
— Потому что... Он был так... наивен. Так радовался своим шуточкам. К тому же у него иногда получалось очень неплохо. Вот только он не знает, где грань между смешным и нелепым.
— А почему ты не показала ему эту грань?
— Вот я и хотела ему показать! Я решила, что ему пора вырасти, я хотела помочь ему!
— Да, но только вы к тому времени встречались уже восемь лет! Не поздновато?
— Мне казалось, что самое время. Он уже должен был наиграться.
— Эстель! Но ты же умная девочка, ты должна понимать, что Ричард никогда не наиграется. И если ты сейчас этого не поймешь, вы никогда не будете счастливы!
— Я думаю, мы и так не будем счастливы вместе, — мрачно произнесла Эстель.
