– Говоришь, миссия святого Петра? А ты вообще видела какие-нибудь их документы? – подозрительно посматривая на горшок, спросил Мартин.
– Конечно! – обиженно воскликнула Мелани. – Я проверила всю документацию, навела справки через знакомых. Миссия святого Петра имеет только положительные отзывы!
– Я за них рад.
– А почему ты спросил у меня об этом?
– Мне, как и твоему Патрику, не нравятся эти горшки. Поэтому и спросил. Что-то в них очень тревожит меня. Если хочешь, это подсознание. Мне кажется, тебе стоит отказаться от них. Все же у тебя и так очень богатый ассортимент.
– Не могу. У меня есть покупатели, которые приходят только за ними. И я получаю довольно приличный доход.
Мелани поставила ценник, и Мартин выразительно присвистнул.
– Я бы никогда не купил себе такой горшок!
– Глупо покупать вещи, которые тебе не нравятся! – фыркнула Мелани.
– Да нет, даже если бы он мне нравился. Мне еще больше не нравится его цена.
– Что делать, это благотворительность. Я рада, что у меня есть Джек, который скупает почти все горшки. Есть еще несколько странных особ, которым очень нравится это творчество. А может быть, им просто нравится покупать дорогие вещи, чтобы потом рассказать знакомым, во сколько им обошелся какой-то горшок. Никогда этого не понимала!
– Ну пока это приносит тебе прибыль, пусть хвастают, – рассудительно заметил Мартин.
– Конечно! – легко согласилась Мелани.
Она поправила ониксовые статуэтки и придирчивым взглядом окинула свои владения: о ночном приключении не было ни намека. Все вещи стояли на своих местах, все ценники располагались точно там, где им следовало быть…
– Можно открываться! – удовлетворенно заметила Мелани.
Она открыла замок и повесила табличку «открыто».
– Скажи, а тебе никогда не хотелось заняться своим делом? – вдруг спросил Мартин.
– Это и есть мое дело, – улыбнувшись, ответила она.
– Нет, это же магазин твоего дяди!
– С самого рождения я знала, что когда-нибудь он станет моим. Лучшие часы я провела здесь, представляя себя то прекрасной принцессой, то отважным воином. Я обожала играть в магазине дяди. Он всегда разрешал мне делать все, что моей душе угодно.
– В отличие от родителей?
– Я на них не в обиде, но когда тебе пять раз в день говорят: «Осторожнее, Мелани, не разбей эту вазу, ты же знаешь, сколько она стоит!» – приходит искушение «случайно» ее уронить. Хотя бы для того, чтобы к тебе больше не приставали.
– И часто ты роняла дома вазы?
– Почти постоянно! Зато дядя никогда ничего подобного мне не говорил. И я ни разу ничего не разбила, даже когда гоняла в дождливую погоду в магазине мяч. Я терпеть не могу, когда меня пытаются ограничить!
– Может быть, поэтому ты не хотела соглашаться на мое предложение?
– Знаешь, Мартин, я один раз чуть было не вышла замуж. И до сих пор с ужасом вспоминаю об этом. Чарльз, как только я дала ему свое согласие, стал совершенно невыносим! Он требовал, чтобы я сидела дома по вечерам, пытался выбрать со мной платье, причем хотел найти такое, чтобы я его и потом смогла носить. Постоянно устраивал мне допросы, где, с кем и когда я была. А когда он пришел на мой девичник, чтобы проконтролировать меня, это стало последней каплей. Именно там я сказала, что свадьба отменяется. Чарльз потом преследовал меня несколько месяцев, даже выставил счет своих затрат!
Мелани невесело усмехнулась. Она все еще переживала этот разрыв. Но и тогда, и особенно сейчас она была уверена, что все сделала правильно.
Мартин несколько минут молчал.
– Ты испугался? – спросила его Мелани.
– Нет, задумался, как же мне теперь жить с тобой дальше.
– И что надумал?
– Я решил, что постараюсь сделать так, чтобы тебе не хотелось появляться где-то без меня. А даже если и захочется, не буду брюзжать и требовать найти себе подруг в обществе старых дев. – Он улыбнулся Мелани и уже серьезным тоном продолжил: – Ты знаешь, что уже однажды я добровольно променял свою свободу, и никакой радости мне это не принесло. Но на этот раз все будет по-другому. Мы будет счастливы, Мелани!
– Да, я знаю это! Сейчас я уже ничего не боюсь.
– Вот и замечательно! – Мартин подхватил ее на руки и закружил по залу.
– Ой! Поставь меня на место! – потребовала Мелани.
– А где же твое место? – Мартин озадаченно огляделся. – Нет уж, у тебя нет места!
– Почему это?
– Потому что здесь у всего, что имеет свое место, есть ценник, а ты – бесценна!
– Тогда опусти меня хотя бы на пол.
– Я мечтал носить тебя на руках, но если ты так настаиваешь… – С тяжелым вздохом Мартин опустил ее.
– Уф, у меня даже закружилась голова!
– Это от любви ко мне и дикой страсти, сжигающей тебя, – авторитетно заявил Мартин.
– Меня забавляет твоя самоуверенность!
– А разве у тебя от моих поцелуев не кружится голова и ты не мечтаешь о том, чтобы немедленно упасть в мои страстные объятия?
– Ну-у, – протянула Мелани, – я еще не поняла…
– Кажется, придется выяснить это опытным путем, – озабоченно сказал Мартин и поцеловал ее.
Мелани сразу же ответила на поцелуй и нежно обняла Мартина. Он уже чувствовал, как дрожит Мелани в ожидании ласк, как вдруг звякнул колокольчик, и им пришлось разжать объятия.
– Может быть, все же стоило закрыть магазин? – с сомнением произнесла Мелани.
– Теперь уже никуда не денешься, – прошептал Мартин ей на ушко. – Это же твое любимое дело! Может быть, человек купит эти ужасные горшки, и они перестанут мозолить мне глаза!
– Здравствуйте, мисс Гефес! – весело поздоровался с ней покупатель.
В лавку зашел очень высокий и худой мужчина, выглядящий так, словно только что перенес тяжелую болезнь. Мелани радостно ему улыбнулась и шагнула навстречу.
Мартин недовольно развернулся, услышав мужской голос. И сам же себя одернул: я начинаю ревновать ее к каждому столбу! Это ненормально! И потом, эта жердь не может вызывать ничего, кроме дружеских чувств. Может быть, он даже неплохой парень. Во всяком случае, было бы глупо мешать своей ревностью бизнесу Мелани.
– Ну что, как там мои… – Мужчина осекся, заметив Мартина.
– О! Пришло новое поступление. Как раз такие горшки, какие вам, Джек, нравятся! – довольно сказала Мелани. – Проходите и смотрите. Да, познакомьтесь, пожалуйста. Это мистер Хэмсфилд. Он будет помогать мне. Мартин, это Джек, к сожалению, – Мелани мило улыбнулась, – он так и не назвал мне свою фамилию.
Мартин протянул руку и поздоровался с чудаком.
