– Какой еще укол? – спросил Покревский.
– Какой сделали всем.
– И мне тоже, – сказал инженер.
– И мне. Это противостолбнячная сыворотка, – сказала Нинеля.
– Это страшный вирус, – сказала Кора. – Мы с вами стали оружием. Оружием этих генералов, которые хотят заразить Землю, – мы умрем, умрут миллиарды человек, а они потом захватят наши города.
– Ну, это ты слишком! – возмутилась Нинеля. – Чего ты на людей напраслину наводишь. Я хорошо знакома с полковником, можешь мне поверить, что он мне такие нежные слова говорил… такие слова. Неужели он скрыл бы от меня такую вещь?
– Твой полковник только что застрелил доктора Крелия, чтобы тот не проговорился…
– Своего застрелил?
– Для него нет своих.
– Слушай, Кора, – рассердилась Нинеля, и ее бюст взволнованно вздымался. – Ты кончай нам мозги затуманивать. Я не знаю, в чем твоя выгода и перед кем ты выслуживаешься, но я на любом суде подтвержу, что ничего, кроме хорошего, от местных товарищей не ощущала и в первый же момент они отправили меня на родину.
Покревский подождал, пока Нинеля кончит филиппику, и спросил:
– Они в самом деле рассчитывают захватить Землю?
– Обескровить, – сказала Кора. – Уничтожить как можно больше людей, дезорганизовать, чтобы мы не могли сопротивляться.
– Кто такие мы? – Профессор так и пришел с закатанным рукавом, без пиджака. Он прижимал к сгибу локтя ветку.
– Люди. Кто вам сделал укол? – спросила Кора.
– Неизвестный мне доктор. В административном здании. Сначала они возили меня в виллу «Радуга», они предлагали мне работать дальше над переброской войск на Землю. Им нужно расширить окно, но они не надеются на моего друга Гарбуза. Он в плохом физическом состоянии, у него стенокардия…
Никто, кроме Коры, полностью не вник в смысл слов профессора.
Но Коре было ясно, что профессор Калнин отказался сотрудничать и потому стал одним из смертников.
– Профессор, – обратился к Калнину инженер Той. – Кора сказала, что вам ввели вирус, который смертельно опасен. Это так?
– К сожалению, это именно так.
– Вранье! – закричала Нинеля. Она на самом деле теперь уже испугалась и, крича, как бы колдовала, шаманила, чтобы ее страхи не сбылись.
– Значит, все равно помирать, – сказал Покревский. – Так я бежал от смерти, даже думал, что любовь встретил…
– Еще не все потеряно, – сказала Кора. – В моем времени, а Всеволод Николаевич подтвердит, – она показала на инженера Тоя, – можно произвести оживление практически мертвых людей. Вы не представляете, какая у нас медицина.
– Какая бы ни была, – сказал профессор Калнин, – у нее есть свои пределы.
– Поэтому я и сказала всем о том, что с нами случилось. И у меня есть совет.
– Я знаю, – сказал Покревский, – покончить с собой здесь, и тогда им некого будет посылать. Я согласен.
– Может, это и красивая идея, – ответила Кора, – но учтите, что двое зараженных, Парра и Журба, вернее всего, уже находятся на Земле. И они ничего не знают. Каждый их шаг увеличивает опасность.
– Что же тогда надо сделать? – спросил инженер.
– Я думаю, что каждый из нас должен помнить: если он окажется в нашем времени…
– Если бы да кабы… – зло заметила Нинеля.
– В нашем времени вы должны тут же сообщить тем, кто нас встретит, что вы опасно больны. И потребовать, чтобы вас немедленно отправили в госпиталь.
– А они сразу начнут нас отстреливать, – сказала Нинеля.
– Вряд ли, – сказал инженер, – я могу подтвердить, что там нас должны ждать…
– Нас пока не ждут, – сказала Кора. – Поэтому от нас зависит, насколько быстро нас изолируют.
– Хватит этой изоляции! – воскликнула Нинеля. – Я лучше останусь здесь. Меня полковник любит.
– Вот чего не советую, – отозвалась Кора. – Ты для полковника – смертельная опасность. Пока, первые сутки, ты еще не так опасна, а после ты будешь буквально излучать заразу.
– Когда это случится? – взвыла в ужасе Нинеля.
– Будем думать, что завтра утром.
– У нас много времени в запасе, – сказал профессор. – Это меня тревожит.
– Почему? – удивилась Кора.
– Представь себе – зачем посылать нас на Землю, если они подозревают, что мы можем догадаться, и тогда все идет прахом.
– А почему они должны нас заподозрить? Никто нам не говорил о вирусе.
– Значит, врала? – обрадовалась Нинеля. – Значит, это все липа? Ну, признайся!
– Нет, это правда, – сказала Кора.
Полковник Рай-Райи стоял в дверях.
– Хорошо, что я решил послушать, о чем вы беседуете. Вы чуть не сорвали нам всю операцию.
– Почему? – спросил Покревский.
– Мы и на самом деле думали, что вы ни о чем не догадались. Теперь же на Земле вы тут же сдадитесь, чтобы вас расстреляли. И вас благополучно расстреляют и сожгут трупы. И мы не сможем выполнить наших планов.
– Я же говорила! – воскликнула Нинеля.
– Не подходи, – предупредил ее полковник. – У тебя такой бурный организм, что, может, ты уже заразная.
– Миленький, ты что несешь?
– Отойди, стреляю!
Нинеля отпрянула и начала рыдать.
– Что же будем делать? – спросил доктор.
– Будь моя воля, – сказал полковник, – я бы расстрелял вас тут же. Но у руководства может быть другая точка зрения. Так что я оставляю вас здесь, и мы немного подумаем.
– Погодите! – окликнула полковника Кора. – А нельзя нам чего-нибудь поесть?
– Вы же завтракали!
– Мы с профессором не завтракали!
– Поглядите на кухне, она не заперта, – отмахнулся полковник и быстро ушел из столовой.
– Ну, вот, – сказал инженер, – такие взрослые и такие неосторожные. Я вам и одного шанса из ста теперь не дам.
– Боюсь, что вы правы, – согласилась Кора. – Мы следы, и нас надо замести.
– Нет, – заявила Нинеля, – Райчик что-то придумает. Вы не представляете, какой он умный. Он нас убивать не будет, потому что он меня любит.
– Мы сами себя убьем, – сказал Покревский. – Я думаю, что чем скорее, тем лучше.
Кора пошла на кухню. Там лежало несколько хлебов, в баке была вода.
Кора поставила бак, который заменял чайник. Нашла коробку с травяным настоем. Из столовой слышались голоса, но она их не слышала. Она устала и хотела спать.
И когда они напились чаю, Кора улеглась на скамейке в столовой и заснула.
