Их диалог показался ей каким-то вымученным, у нее осталось от него ощущение déjà vu и смутная тревога или, может быть, грусть, которые ей не хотелось анализировать; но это быстро прошло.
Ей понравилась идея позавтракать вместе — впервые как одна семья, о чем она ему и сообщила. Настоящая семья, гордо возгласил Джо. Он крутил пленку с записями Вэна Моррисона, которую с воплями восторга откопал в фонотеке Хендрикса, состоявшей в основном из джаза и ширпотреба. Когда заиграла их любимая песня «Мойка окон», Джо врубил звук до упора и запел во весь голос, подстраиваясь под изменчивый ритм кельтского соула: «Мы увидимся, когда моя любовь расцветет. Не дай ей завянуть, детка, ведь я работяга… мойщик окон».
Эта музыка по-прежнему ласкала слух; там, где Джо видел победу в тексте, поющем хвалу простой, вольной жизни, Карен слышала иронию, но ничто не могло убить радостный дух старой песни, пришедшейся так кстати в это утро новой жизни.
Слезы навернулись на глаза Карен.
Надо же, они совершили полный оборот и вернулись на ту же нерегулируемую дорогу чуть ли не с одним долларом на двоих и какой-то бешеной радостью оттого, что никогда не знаешь, куда она приведет.
— Ты разбудишь ребенка, — сказала она, но Нед спал как сурок.
— Я не говорила тебе, что у него был револьвер? Он бы без колебаний пустил его в ход. — Карен произнесла это таким тихим, глухим шепотом, что Джо пришлось выключить музыку. — Иногда мне кажется, что он и правда собирался всех нас убить.
Джо наблюдал за желтым псом, трусившим вдоль шоссе под жарким солнцем.
— Вот ведь до чего они дошли. Том заплатил им, чтобы они тебя убили.
— Да? — Он продолжал смотреть вперед.
Еще секунда — и он догонит пса.
— Тогда в Овербеке, когда, после того как они ушли, я тебя не нашла… — Джо уловил в ее голосе дрожащие нотки, — я подумала, что ты с ними заодно. Подумала, что они, наверное, силой заставили тебя похитить Неда. Прости меня, Джо.
Превратившийся в точку в зеркале заднего вида, зверь перебежал на другую сторону шоссе и перескочил через ограждение. Джо ждал, когда на полосах параллельного шоссе, идущего на север, раздастся визг тормозов. Но все было тихо. Он открыл окно, чтобы впустить немного свежего воздуха.
— Можешь не извиняться, — сказал он. — Потому что это правда.
Ночью, на выезде с автострады Нью-Джерси, когда при виде очертаний Манхэттена к Карен вернулся страх преследования, Джо начал рассказывать ей свою версию событий. Тогда она не хотела его слушать. Она хотела только спать.
— Вчера днем, когда ты была на пляже, — продолжал он, полный решимости выложить все как на духу, — Виктор заезжал в коттедж. Ненадолго. Только чтобы сказать: «Либо вы нам помогаете, мистер Хейнс, либо мы выполняем контракт».
Он рассказал Карен об условиях «балканского» предложения Виктора, от которого невозможно было отказаться.
— Зачем ты вернулся в Овербек? — спросила она.
— Они велели привезти туда Неда.
— Ты не знал, что я была там.
— А ты как думаешь? Если бы я только знал… Черт, хотя, может, оно и к лучшему, что не знал.
Он увидел, что Карен нахмурилась. Она утверждала, а не спрашивала.
— Ты ничего не знал о том… о том, что они сделали с беднягой детективом.
Джо отрицательно покачал головой.
— Я слышала, как ты ходил наверху по квартире, пыталась тебя предупредить, только они… не дали мне это сделать.
Руки у нее дрожали. Он хотел успокоить ее, сказать, как сильно он ее любит, но момент был не тот.
— Мы должны были ждать в фургоне, — объяснил он. — Нед плакал не переставая, все спрашивал о тебе и об… ну, в общем, о Томе. Я забыл его «защитное» одеяльце.
— Да, — сказала она тихо, — я знаю.
— Представляешь, мы с ним впервые были вдвоем!
Она погладила его по щеке.
— Тебе еще много чему предстоит научиться.
— Я думал, что потерял тебя навсегда, малыш.
На какое-то время они умолкли. Потом Карен спросила:
— Что бы ты сделал? Я имею в виду, если бы Виктор получил выкуп и отдал тебе Неда.
— Послал бы тебе открытку из Рицвилла в Орегоне или еще из какого-нибудь захолустья. Это был бы шантаж. — Он улыбнулся ей в зеркало заднего вида. — Но мне показалось, есть шанс, что ты поймешь это иначе.
Карен ждала Джо на парковке супермаркета, пока он ходил в «Кей-март»
[67]
покупать одежду и кое-какие предметы первой необходимости. Нед все еще спал на заднем сиденье. Она набросила на окно пиджак Хендрикса, чтобы защитить личико сына от палящего солнца. Каролина — это вам не Нью-Йорк.
Потом покрутила радио, вылавливая сводку новостей, чтобы узнать, не объявлена ли она в розыск за убийство. Но было слишком рано — история еще не дошла до прессы.
Джо вернулся довольный своими покупками. Он раздобыл для нее все, что она просила: темные очки, белые джинсы, несколько белых хлопчатобумажных футболок самого большого размера и кеды. Еще купил осветлитель для волос, пачку бактерицидных пластырей и зубную щетку.
— Ножницы не забыл? — спросила Карен.
Правда глаз не колет, сказал как-то Джо.
Она собралась с духом, чтобы все ему рассказать. Рассказать о том, что произошло в ванной, о том, через какой ад провел ее Уэлфорд, о том, как он пытался все извратить, о его безумных обвинениях в ее адрес — они были совершенно безумные, и тем не менее… она могла понять, как все должно было выглядеть с искаженной точки зрения ее мужа.
В судебных разбирательствах, касающихся жестокого обращения в семье, жертва, говорят, часто выглядит злодеем, а злодей — жертвой.
Видишь, что он пытался со мной сделать?
Но потом решила, что на самом деле Джо вовсе не обязательно это знать.
Она переоделась в машине, после чего, запихав вечернее платье в мусорный контейнер, отправилась в магазин искать туалет.
— Сколько у нас денег?
— Тысяча восемьсот долларов, даже меньше. Нам повезет, если мы выручим за эту колымагу хотя бы пять сотен, — сказал Джо. — Будь у нас внедорожник, наши перспективы, возможно, были бы более светлыми.
— Только не говори ничего о сбережениях на черный день, ладно? Думаешь, мы успеем помыть машину?
На полу в «шевроле» Хендрикса была настоящая помойка: использованные салфетки, пустые пачки от сигарет, разорванные квитанции за парковку, коричневые бумажные пакеты от сандвичей, одноразовые кофейные чашки — издержки ожидания. Джо передернуло.
Они сидели в машине через дорогу от фирмы «Педенз-авто», торгующей подержанными автомобилями; на передней площадке, весело разукрашенной флажками и воздушными шариками, вытянулись в ряд последние модели всех марок, цены были проставлены мелом на ветровых стеклах.
