– Все это ради Линетт, верно? Вы делаете это ради нее.
Саймон сжал зубы.
Она тихо засмеялась и привстала с кровати, выругавшись сквозь зубы.
– Бедняжка Саймон, – насмешливо протянула она. – Как жестоко обошлась с вами судьба, заставив влюбиться в женщину, которая так на меня похожа.
– Ведьма. – Он бросил на нее взгляд, полный холодной злобы, но Лизетт не испугал этот его взгляд. Саймон – пес, который громко лает, но кусает лишь в самом крайнем случае.
– И что нам теперь делать?
– Продолжайте в том же духе, – сказал он. – Никому не говорите о том, что я вам сказал. Дайте мне время. Мы все еще очень мало знаем.
– За вами охотится один человек.
– Я слышал. Предоставьте его мне.
Лизетт затаила дыхание, пытаясь придумать, что сказать, как помочь и как выразить свою благодарность.
– Я хотела бы что-нибудь сделать для вас.
– Вы можете. Все, что узнаете от Джеймса, передавайте в первую очередь мне.
– При чем здесь Джеймс? – Сердце ее перестало биться на мгновение. – Зачем вам его вовлекать?
– Именно из-за него я все еще в Париже, и, как муха в паутине, запутался в вашем прошлом. – Саймон направился в гостиную, явно расстроенный своими мыслями. – Поправляйтесь, – пробормотал он. – В скором времени вы можете мне понадобиться, – сказал он и исчез так же внезапно, как появился.
Лизетт осталась одна. Она была больна душой и телом. Терзаемая надеждой ожидания и глубоким раскаянием.
– Эдвард, – пробормотала она, свернувшись калачиком на подушке.
Судьба была так к ней несправедлива. Она давала ей одной рукой и отнимала другой. Неужели ей суждено всегда быть мукой для тех, кто к ней милосерден?
Зарывшись головой в подушку, Лизетт плакала до тех пор, пока не уснула.
Глава 15
Саймон покинул дом Лизетт с гораздо большим багажом, нежели с тем, с каким он туда прибыл. Он прихватил с собой одежду, принадлежащую Тьерри. Они с ним были примерно одного роста и носили одежду одного размера, и в том, что Тьерри почтит визитом Дежардана, не будет ничего необычного. Именно туда и направлялся сейчас Куинн.
Он спрятал собственную одежду в тисовых зарослях, что тянулись вдоль каменной ограды сада за домом, и вышел на аллею. Натянув треуголку Тьерри на самые брови и сунув руки в карманы его ливреи, Саймон отправился к Дежардану пешком.
Отсюда до виконта было не сказать, чтобы очень далеко, но и не очень близко. Достаточно времени, чтобы, прогуливаясь, обдумать то, чем он располагал, и решить, каких именно фрагментов мозаики ему не хватает для полной картины. То и дело Саймон осматривался, но ничего тревожного не заметил. И поэтому он несколько растерялся, когда из неприметного экипажа вдруг высунулась рука в перчатке. Было это совсем недалеко от дома, где жил Дежардан, – за углом от парадного входа.
Саймон замер, однако быстро пришел в себя и принял из руки неизвестного послание, не поднимая головы, чтобы его не узнали. Шторы в карете были задернуты, перчатка закрывала руку целиком, до локтя.
– Передай ему, что я теряю терпение, – раздался из кареты неприятный, скрипучий голос.
Потом по потолку кареты постучали, и кони тронулись с места. Карета уехала.
Саймон продолжал свой путь, засунув конверт в карман и делая вид, что ничего особенного не произошло, но на душе у него было очень неспокойно.
Очевидно, Эспри не был вымышленным персонажем, как изначально предположил Саймон. Он действительно существовал и представлял собой реальную угрозу.
Саймон уже через пару минут был у порога Дежардана. В дверь он постучал с демонстративной настойчивостью. Дверь широко распахнулась и дворецкий хотел было впустить визитера в дом, но вдруг заметил, что пришедший не Тьерри.
– Месье Куинн.
Саймон вытащил свою визитку и, плечом отодвинув дворецкого, вошел, не дожидаясь, пока ему откажут.
Слуга открыл было рот, чтобы выразить свое возмущение такой наглостью, но встретился с Саймоном взглядом, и что-то в этом взгляде заставило его закрыть рот. Без единого возражения Куинна проводили в тот самый кабинет, где состоялся обмен Лизетт Руссо на людей Саймона. Куинн не стесняясь, налил себе бренди и лишь затем с комфортом устроился на кушетке.
– Куинн, – своим раскатистым баритоном поприветствовал его Дежардан, – какая приятная встреча!
Но Дежардан слишком долго задержался взглядом на одежде Тьерри, при этом, обнаружив тревогу, чем Куинн не преминул воспользоваться.
– У меня для вас кое-что есть, – сказал Куинн, поставив бокал на стол и засунув руку в карман за посланием Эспри. С преувеличенным интересом он рассматривал конверт. – Любопытная печать. Вернее, отсутствие таковой.
– Передайте этот конверт мне, – сердито сказал Дежардан, прищелкнув при этом пальцами.
– Нет. – Саймон взломал печать и достал содержимое конверта.
Виконт выхватил записку из рук Саймона. Саймон улыбался:
– И что Эспри хочет знать?
Дежардан побледнел:
– Что вы знаете об Эспри?
– Не так уж много, но вы мне сейчас все о нем расскажете.
– Убирайтесь! – Виконт трясущимися руками засунул письмо с оторванным концом в карман камзола. – Убирайтесь, пока я вас не вышвырнул.
– Вы готовы дать мне уйти, не получив ответы на интересующие вас вопросы? Как это на вас не похоже. Может, все дело в страхе, а?
– Какая глупость! – в ярости воскликнул виконт. – Да вы просто ноль! Ничто! Для меня вы ничто, и для англичан ничто. Пропадете вы – и никто о вас даже не вспомнит.
– Это угроза? – Саймон, ухмыляясь, наклонился вперед. – Должно быть, вы точно также думали, о Лизетт Байо. Или все же Руссо? Признаюсь, я запутался. Тем не менее, вы заблуждались. Она пропала, и сейчас ее нашли.
Дежардан сжал кулаки.
– Объяснитесь.
– Нет-нет. Сейчас объясняться будете вы, а не я.
– Лучше всего вам забыть обо всем, что, как вам кажется, вы знаете, и как можно быстрее уехать из страны. Дела, в которые вы влезли, приведут вас прямиком в преисподнюю.
– Двадцать лет вы были на побегушках у Эспри. Очевидно, сами вы выпутаться не можете. Но я могу вам помочь, – сказал Саймон, – если мне это будет выгодно.
Дежардан сел, тем самым, выдав свой интерес.
– В чем состоит ваша выгода?
– Я получу Лизетт, а вы оставите ее в покое и забудете о ее существовании.
На лице. Дёжардана расплылась победная улыбка. Саймон невольно тихо рассмеялся.
