Писатель испугался всего на секунду или на две. Это
произошло, когда до его еще чуть затуманенного сном сознания наконец дошло, что
именно говорил этот человек. Потом страх уступил место гневу — гневу из-за
того, что его потревожили, когда он спал, и потревожил не кто иной, как
представитель Племени Безумцев.
Едва щелкнул замок, страх вернулся. Морт плотно сжал губы,
ожидая, что сейчас этот человек снова постучит. Но этого не произошло, и Морт
решил, что незнакомец по-прежнему стоит на веранде, спокойный и терпеливый,
дожидаясь, когда писатель снова откроет дверь. Ведь рано или поздно он все
равно это сделает.
Затем раздался глухой стук и скрип удаляющихся по половицам
веранды шагов. Морт прошел в спальню, откуда можно увидеть дорогу. Здесь было
два больших окна, одно выходило на дорогу, за которой высился холм, из другого
открывался вид на склон, полого опускающийся к безмятежной голубой поверхности
озера Тэшмор. В окнах стояли зеркальные стекла, а это означало, что если кто-то
попытается затянуть в дом, то не увидит ничего, кроме своего искаженного
отражения, пока не уткнется носом в стекло и не прищурит глаза.
Человек в рабочей рубашке и голубых джинсах с манжетами шел
к своему старому фургону. Из окна Морт наконец разглядел номера на машине — они
принадлежали штату Миссисипи. Ах черт, подумал Морт, когда человек открыл
дверцу машины, он оставил пистолет в машине. Он не взял его с собой, так как
надеялся, что сможет меня урезонить… Хотя неизвестно, что он имел в виду под
этим словом. Сейчас он возьмет пистолет и вернется. Наверняка пистолет в
бардачке или где-то под сиденьем…
Но человек сел за руль, помедлил ровно столько, сколько
понадобилось ему, чтобы снять свою черную шляпу и бросить рядом на сиденье,
затем захлопнул дверцу и завел мотор. В нем что-то изменилось, мгновенно
отметил Морт. Но лишь когда нежданный посетитель двинулся по дороге и исчез из
поля зрения за густыми кустами, которые писатель вечно забывал подстригать, он
понял, что именно изменилось.
Человек возвращался к машине, и в его руке уже не было
рукописи.
Глава 2
Она лежала на веранде. У двери был камень, которым прижимали
почту, чтобы газеты и письма не разлетались от ветра по всему двору, глухой
стук, который писатель услышал, подтверждал, что незнакомец опустил этот камень
на свою рукопись.
Морг стоял в дверях и смотрел на нее, не вынимая рук из
карманов штанов цвета хаки. Он знал, что сумасшествие не заразно (за
исключением редких случаев длительного контакта с безумцами, предположил он), и
все-таки ему совсем не хотелось трогать эту проклятую вещь. Однако, так или
иначе, сделать это придется. Рейни пока не знал, сколько времени ему предстоит
провести здесь — день, неделю, месяц, год — сейчас все казалось одинаково
вероятным, — поэтому он не мог просто оставить эту дурацкую рукопись на
веранде. Скоро придет Грег Карстейерс, местный рабочий, ремонтировать крышу и
непременно поинтересуется, что это там такое лежит. Хуже того, рабочий
наверняка решит, что это бумаги Морта, и придется вдаваться в длительные
объяснения, которых дурацкая рукопись вовсе не стоила.
Морт простоял в дверях, пока звук мотора автомобиля
посетителя не растворился в мягкой полуденной тишине, затем вышел на веранду,
осторожно ступая по ней босыми ногами (крыльцо давно нуждалось в покраске,
сухие доски потрескались, и, наступая на них, можно было занозить ногу), и
откинул камень в заросшую можжевельником канаву. Поднял небольшую стопку бумаг,
сверху лежал титульный лист. Он прочитал:
ДЖОН ШУТЕР
СЕКРЕТНОЕ ОКНО, СЕКРЕТНЫЙ САД
Невольно Морт почувствовал облегчение. Он никогда не слышал
о Джоне Шутере
[1]
, никогда в жизни не читал и тем более не писал рассказ с
названием «Секретное окно, секретный сад».
Он направился в гостиную, по дороге бросил рукопись в
мусорное ведро, снова лег на кушетку и через пять минут заснул.
Ему приснилась Эми. В эти дни он очень много спал и очень
часто видел во сне Эми. После этого Морт часто просыпался от своего хриплого
крика и уже перестал этому удивляться. Просто надеялся, что когда-нибудь это
пройдет.
Глава 3
На следующее утро он, как обычно, сидел за компьютером в
углу гостиной, специально оборудованном для работы. Компьютер был включен, но
Морт смотрел в окно, на озеро. Две моторные лодки прорезали на голубой воде
широкие белые полосы. Сначала он решил, что это рыбаки, но лодки ни разу не
сбавили ход, а носились по озеру, нарезая круги друг перед другом. «Дети, —
решил писатель. — Просто веселятся».
Они не делали ничего интересного, впрочем, как и он сам. С
тех пор, как Морт расстался с Эми, он не написал ничего хоть мало-мальски ценного.
Правда, как обычно, с девяти до одиннадцати он просиживал перед компьютером,
как делал это каждый день в течение последних трех лет (и еще тысячу лет до
этого просиживал два часа за старой пишущей машинкой «Ройял»), но с тем же
успехом он мог бы все это время носиться с детьми на моторных лодках.
Сегодня за два часа работы Морт Рейни создал следующие
бессмертные строки:
Через четыре дня после того, как Джордж окончательно
выяснил, что жена изменяет ему, он взглянул Эбби прямо в лицо.
— Я хочу поговорить с тобой, — сказал он.
Это было из рук вон плохо.
Это было слишком похоже на настоящую жизнь, чтобы быть
хорошо. В реальной жизни Морт никогда не был так решителен. Может быть, в этом
и была его проблема.
Он выключил компьютер и, щелкнув кнопкой, понял, что забыл
сохранить текст в памяти. Что ж, это к лучшему. Наверное, в его подсознании жил
критик, который подсказал, что такой текст и сохранять не стоит.
Миссис Гавин, видимо, уже закончила уборку на лестнице:
жужжание пылесоса наконец стихло. Она приходила убираться каждый вторник. Две
недели назад Морт сообщил ей о разводе с Эми, и миссис Гавин была так
потрясена, что надолго погрузилась в несвойственное ей молчание. Мистер Рейни
давно подозревал, что Эми нравилась ей гораздо больше, чем он. И все-таки
помощница по-прежнему приходила к нему по вторникам, и Морт решил, что это уже
немало.
Он встал и вышел в гостиную. Миссис Гавин спускалась по
лестнице. Сжимая в руках шланг, она тащила пылесос за собой. Цилиндрический
прибор семенил следом за ней, как механическая собачка, глухо стукаясь о
ступеньки. Если бы я вздумал спустить пылесос по лестнице, дергая его за шланг,
он бы непременно стукнул меня по ноге и перевернулся, подумал Морт. Интересно,
как у нее это получается?
— Добрый день, миссис Гавин, — сказал он и пересек гостиную,
направляясь на кухню. Он хотел выпить коку. После бездарной работы его всегда
мучила жажда.
