– Я восхищаюсь вами, вы женитесь на ней, несмотря на грехи ее отца.
– Как я могу не жениться на ней? Это она внушила мне, что я чего-то стою. Мое аристократическое высокомерие сдерживает личное высокомерие.
Джейн со смехом устроилась у его ног.
– Как это хорошо.
Уэр запустил руку в свои растрепанные волосы.
– Я никогда не забуду тот день, когда она сказала совершенно бесхитростно, что я дьявольски красив и поэтому она иногда забывает закончить фразу, Никто никогда не говорил мне этого. Сомневаюсь, что кто-нибудь чувствовал подобное. Когда мы заикаемся, это происходит от страха, а не от восхищения.
– Я тоже скажу вам, что вы красивы, милорд, – сказала Джейн, и блеск в ее глазах подтверждал слова. – Мало найдется мужчин, таких же красивых, как вы.
– Может быть. Я не сравнивал себя с другими мужчинами, поэтому и не знаю. – Он большими глотками выпил бренди. – Но подозреваю, что становлюсь более привлекательным, когда в это верю.
– Уверенность привлекает, – согласилась она.
– Она ничего не ждала от меня, поэтому я мог оставаться с нею самим собой. Впервые в жизни я говорил, не думая о своем положении. Я чувствовал себя свободно и говорил вещи, о которых никогда раньше не решался даже думать. – Он посмотрел на спинку кровати, а затем на огонь в камине. – Думаю, что, узнав ее, я стал самим собой.
Пробежав пальцами по его обнаженному бедру, Джейн спросила:
– Вы чувствуете себя в долгу перед ней?
– Отчасти, но наши отношения никогда не были односторонними. Мы вместе учились правильно вести себя и разговаривать. У меня был в этом некоторый опыт; она же жила в уединении.
– Вы научили ее хорошим манерам.
– Да. Мы оба выиграли от общения.
– И теперь она принадлежит вам, – заявила Джейн, – потому что вы создали ее.
– Я… – Уэр нахмурился. Не отсюда ли возникло это недовольство? Не было ли это просто чувством собственника? – Не думаю, что это так. Однажды она влюбилась, или, по крайней мере, ей так казалось, она все еще не может забыть того человека. Я не сержусь на нее. Я мирюсь с этим.
– Возможно, более подходящим словом было бы «понимаю». – Добрая улыбка появилась на ее губах. – Ведь она не может изливать на вас возвышенные чувства, если они отданы кому-то другому.
Он залпом допил бренди, обжигая внутренности, и протянул Джейн бокал, молча требуя снова наполнить его.
– Если это так, то почему меня так раздражает ее увлечение другим мужчиной?
Беря бокал, она подняла бровь.
– Раздражает? Или вы ревнуете?
Уэр рассмеялся.
– Немножко и того и другого. – Он беспечно махнул рукой. – Может быть, задето мое мужское самолюбие, потому что я никогда не интересовал ее так? Не могу утверждать. Я только знаю, что снова неуверен в себе. Я все думаю, не было ли ошибкой мое решение дать ей место и время залечить душевную рану?
Джейн остановилась, не дойдя до шкафчика.
– Кто же этот другой мужчина?
Уэр объяснил.
– Понимаю. – Она наполнила бокал, согрела его и вернулась к Уэру. – Знаете, я очень любила своего покойного мужа. – Кивнув, Уэр указал на место рядом с собой. Она забралась на постель, позволив ему любоваться голыми стройными ногами. – Но я не устояла перед соблазном и вышла замуж за другого, которого не любила.
– Вы шутите, – усмехнулся он. – Женщины ничего так не хотят, как верности и заверений в вечной любви.
– Но мы еще и прагматичны. Если вы предложите мисс Бенбридж все, что она желает иметь, а этот другой мужчина не сможет ей такого предоставить, не возникнет ли у нее искушение выбрать вас?
– Я говорил, что из-за его иностранного титула ей придется расстаться с сестрой.
– На словах, да, вы убеждали. Но покажите на деле, какие преимущества имеете вы. Покажите ей свои владения, купите дом поблизости от дома ее сестры… Затем воспользуйтесь ее любовью ко всему романтическому и таинственному. Включите и это в вашу игру. Вы легко можете соблазнить ее. Вы в этом искусны, а она впечатлительна. Цветы, подарки, сорванные поцелуи. Ваш противник держится в тени. У вас же нет никаких ограничений.
– Хм…
– Это могло бы развлечь вас обоих. Возможность узнать друг о друге больше, чем вы сейчас знаете.
Он потянулся и сжал ее пальцы:
– Вы так умны.
Джейн улыбнулась своей обаятельной улыбкой:
– Я женщина.
– Да, я всегда это знал. – Уэр поставил бокал на столик у кровати и, притянув Джейн к себе, повернул ее на спину. Он поцеловал ее, затем опустил голову и, откинув ее халат, взял в рот сосок.
– О, как приятно, – вздохнула она. Подняв голову, он усмехнулся:
– Спасибо за помощь.
– Мои старания, как вы понимаете, не бескорыстны. Возможно, вы, пытаясь добиться мисс Бенбридж, снова придете в дурном расположении духа. А мне так нравится, когда вы не знаете удержу.
– Кокетка. – Он шутливо зарычал, и она вздрогнула.
Все это побудило Уэра провести часы, остававшиеся до наступления утра, к взаимному удовольствию играя роль первобытного любовника.
Амелия, прикусив нижнюю губу, осторожно выглянула из-за угла дома. Она искала Колина во дворе конюшни и с облегчением вздохнула, увидев, что там никого нет. Ветер доносил из конюшни мужские голоса, смех и пение. Амелия поняла, что Колин и его дядя заняты тяжелой работой, значит, она может спокойно выйти со двора и отправиться в лес.
Она хорошо усвоила этот способ, осторожно пробираясь между деревьями, прячась от случайных сторожей, прижимаясь к забору. Прошло две недели после того рокового дня, когда она застала Колина позади мастерской с этой девицей. С тех пор Амелия избегала его, отказываясь говорить.
Может, было глупо надеяться, что она больше никогда не увидит его, их жизненные пути так тесно переплелись. Если так, то она вела себя как последняя дура. Не проходило и дня, когда бы она не думала о нем, но справлялась со своим горем, пока он оставался вдалеке от нее. Она больше не видела смысла во встречах и разговорах.
Отыскивая долгожданный проход, Амелия ловко перелезла через забор и побежала к ручью, где столкнулась с Уэром. Он был без камзола и парика, а рукава рубашки были закатаны до локтей. За последние несколько недель молодой граф немного загорел, отказавшись от своих книг ради развлечений на свежем воздухе. С темно-каштановыми локонами, забранными в косичку, и синими, как васильки, улыбающимися глазами, он был очень красив, чеканные черты лица свидетельствовали о столетиях чистоты его голубой крови.
При виде Уэра сердце Амелии не начинало бешено биться, как это происходило в присутствии Колина, но Уэр был очарователен, вежлив и привлекателен. Она полагала, что сочетания таких качеств вполне достаточно, чтобы ее первый поцелуй достался ему. Мисс Пул говорила ей, что надо подождать, пока не появится подходящий молодой человек, но Колин уже получил поцелуй от какой-то другой девушки.
