Примчавшись домой, Мария поспешно смыла с себя дорожную грязь, готовясь к его визиту. Глубоко в груди нарастала щемящая боль.
Возможно, за время их разлуки Кристофер утратил интерес к ней. И пока Мария обдумывала вероятность этого, сама мысль обидела ее в высшей степени, ибо она вовсе не была к этому готова.
Мария подошла к окну, посмотрела вниз, но не обнаружила никакого движения. Ее глаза закрылись, она тяжело вздохнула. Пират ничего не был ей должен, и все же ее разозлило, что он причинил ей такую боль. Ее возмутило, что он даже не удосужился проявить любезность и просто сказать ей «прощай». Хотя бы черкнуть пару слов, если уж не заявить лично, что между ними все кончено. Мария не могла вынести такой молчаливой отставки.
Будь она проклята, если позволит ему так обращаться с ней! Мария невольно призналась самой себе, как она жаждала его общества. Ей было мучительно больно даже думать, каким глубоким оказалось ее увлечение, привязанность к этому человеку. Придется разыскивать его, вновь добиваться его внимания.
Отвергнута без единого слова.
Сгорая от негодования, Мария разделась и позвала Сару, чтобы та помогла ей переодеться. Леди Уинтер облачилась в платье темно-красного шелка, а затем, как обычно, пристроила мушку в форме сердечка над уголком рта. Сунув кинжал в спрятанные под платьем ножны, она приказала подать экипаж. С каждым уходившим мгновением пожар, бушевавший у нее в крови, усиливался. Она была готова броситься в драку, и, ей-богу, пирату придется сразиться с ней, хочет он того или нет.
Охрана сопровождала карету Ледяной Вдовы, поскольку они покинули относительно безопасный Мейфер, направляясь в убогий Сент-Джайлз, служивший прибежищем нищим, ворам, проституткам… и ее возлюбленному. Мария сидела в уютном полумраке экипажа и чувствовала, как внутри закипает гнев. К тому времени, когда карета добралась до жилища пирата, Марию уже переполняла ярость, только и ждавшая момента, чтобы вырваться наружу. Скрыть это состояние было невозможно. Визитная карточка леди Уинтер, врученная грумом, была принята, и ее без промедлений сопроводили в холл.
– Где он? – спросила Мария со зловещей мягкостью, не обращая внимания на мужчин и женщин, высунувшихся из разных комнат, чтобы посмотреть на нее.
Дворецкий с трудом сглотнул.
– Я сообщу ему о вашем прибытии, леди Уинтер.
Она выгнула тонкую бровь.
– Я могу представиться сама, спасибо. Скажите только, куда мне идти.
Слуга открыл было рот, тут же захлопнул его, снова открыл и наконец со вздохом произнес:
– Следуйте за мной, миледи.
Мария поднималась по лестнице, словно королева, высоко вскинув голову и расправив плечи. Она могла вести себя как оскорбленная, отвергнутая любовница, но прекрасная леди Уинтер отказывалась играть эту роль.
Мгновение спустя она ворвалась в комнату, открытую дворецким, и замерла, сердце, казалось, готово было выскочить из груди. Единственное, что она сумела сделать, – это нервно махнуть рукой, жестом приказав захлопнуть за ней дверь.
Кристофер возлежал перед камином полураздетым, шея и ноги были голыми, тело лишено привычной жилетки и камзола. Голова была откинута назад, блестящие синие глаза – прикрыты веками. Столь прекрасное и в то же время смертельно опасное творение Всевышнего. Даже сейчас, охваченную яростью, он волновал ее, как прежде ни один мужчина в мире.
– Кристофер, – тихо позвала Мария, из перехваченного от волнения горла вырвался звук чуть громче шепота.
Слабая улыбка тронула его губы, но глаза оставались закрытыми.
– Мария, – промурлыкал он. – Ты приехала…
– А ты не приехал. Хотя я просила тебя, я ждала.
Сент-Джон наконец взглянул на нее, задумчиво прищурившись:
– Неужели моя вина настолько ужасна? Я всего лишь захотел, чтобы ты сделала над собой усилие и сама пришла ко мне.
– У меня больше нет времени играть в твои игры, Сент-Джон. Я приехала затем, чтобы окончательно порвать с тобой.
Она повернулась, чтобы сразу уйти, но не тут-то было. Кристофер стремительно вскочил, всем телом прижав ее к двери.
– Это вовсе не игра. – Его горячие губы едва не касались ее уха.
Мария пыталась не замечать долгожданного ощущения от близости его крепкого мускулистого тела. Кристофер возвышался над ней, его жаркое дыхание интимно согревало ее затылок. Когда он прижался к ней бедрами, она, наконец, восприняла, что он говорил ей. Сквозь массу нижнего белья и юбок невозможно было почувствовать его эрекцию, но не было ни малейшего сомнения, что пират был возбужден до предела.
Мария преодолела приступ удовлетворения, охватившего ее при этой мысли, и спросила холодно:
– Тогда почему же ты не приехал ко мне?
Кристофер шевельнулся, оторвал руки от двери и вдруг обхватил ладонями ее набухшие груди. Его мощные ноги продолжали прижимать бедра Марии к двери, пока он ласкал ее.
– Обычно я приезжаю к тебе, Мария. И мне захотелось проверить, не приедешь ли ты ко мне сама.
Она с шумом втянула воздух, ибо желание, горячее и настойчивое, пропитывало его слова, его дыхание. Но туг он допустил серьезную ошибку, отпустив, ее руки, и секунду спустя понял это. Мария ткнула концом того самого жала ему в бедро.
Сент-Джон отдернулся от нее с проклятиями, а она повернулась к нему лицом, ухватившись рукой за ручку замка за спиной.
Пятнышко крови появилось на дырке в его бриджах.
– А Эддингтона ты тоже пырнула ножом? – спросил он мягко. – Или большие деньги уберегают его?
Мария замерла, выставив кинжал перед собой.
– А при чем тут Эддингтон?
– Это я должен спросить. – Кристофер небрежно стащил рубашку через голову, обнажив покрытый золотистым загаром живот. На голой груди заживали резаные раны, а на ребрах виднелись желтоватые следы ожогов. У нее перехватило горло при виде многочисленных ранений, а сердце болезненно сжалось от сознания, что она покусилась на такую мужскую красоту. Он разорвал простыню, оторвав достаточно длинную полосу, чтобы перевязать мускулистую ногу. – Мы действительно достаточно близки, чтобы делиться подобными секретами?
– Эддингтон – причина твоего отказа от меня? – спросила Мария, внутри у нее все перевернулось, когда она поняла, что ему известно о ее сотрудничестве с графом.
Кристофер скрестил на груди руки и отрицательно покачал головой:
– Нет. Я говорю тебе правду, Мария, потому что именно ее я хочу получить от тебя взамен. Я хочу поддержать тебя. Помочь тебе. Если только ты мне позволишь, дашь мне на это право.
Сент-Джон говорил так тихо, взгляд его был столь серьезен, что она смотрела на него как зачарованная, тронутая чувствами, которые пират пробуждал в ней. Кинжал выпал из ее онемевших пальцев и с глухим стуком упал на пол.
