— Этого нам не хватит. Если дашь денег, Ро, я сбегаю в магазин.
Роза покачала головой:
— Пей на свои, братец.
— У меня есть наличные! — встряла Джейн.
Ленни наградил ее обворожительной улыбкой:
— Класс! Пойдешь со мной?
— Запросто! — просияла Джейн.
Оставшись наедине с Розой, Джейсон откинулся на спинку стула и вытянул ноги:
— Значит, плохи дела у твоего папы. Похоже, не очень-то он поправляется.
— Угу, — отозвалась Роза.
— Да-а, кома — это не фигня какая-нибудь.
— М-м.
Выдержав паузу, Джейсон сменил тему:
— Говорят, ты в религию ударилась.
Роза запихивала сопротивляющиеся спагетти в чересчур маленькую кастрюлю, от слов Джейсона ее слегка передернуло.
— Это Ленни так выразился?
— Иудаизм, да?
— Да.
— Ну, ты крутая — с раввинами задружилась. Будешь носить парик и все такое?
— Джейсон…
— Без обид, — поспешил извиниться Джейсон. — Не хочешь говорить об этом, ладно, не будем. — Он помолчал немного. — Сам я никогда этим делом не увлекался. Нет, я не против религии в принципе, но организованная религия — это не по мне. Меня воспитывали католиком, и скажу я тебе, это самое говеное и лицемерное, что только может быть. Если я когда-нибудь подамся в религию, то найду что-нибудь посвободнее.
Роза угрюмо смотрела на серое месиво в кастрюле.
— Ты бывала в Стоунхендже? (Она отрицательно покачала головой.) О-о, подруга, обязательно туда съезди. Это такие зашибенные камни, чуваки в Англии поставили их в круг тыщи лет назад…
— Я знаю, что такое Стоунхендж.
— Они танцевали вокруг этих камней голыми или как-то еще, пили всякие зелья и славили своих богов. Вот такую религию я всегда готов принять, понимаешь, о чем я?
Роза повернулась к нему лицом:
— Понимаю, Джейсон, но мне все это не интересно.
Джейсон поднял руки:
— Имеешь право, имеешь право.
Минут через пятнадцать, когда Ленни и Джейн вернулись из винного магазина, Роза подала спагетти.
— Они не доварились, — пожаловался Ленни, тыкая вилкой в макароны.
— Темнота, — сказал Джейсон, — это называется «аль денте».
— Да как бы ни называлось. Словно палки жуешь.
Роза, унаследовавшая от матери презрение к кулинарным талантам, ответила без тени смущения:
— Не нравится — не ешь.
— Я могу поджарить сыр на гриле, если вы еще не наелись, — вызвалась Джейн.
— He-а, все путем. — Ленни отодвинул тарелку и достал папиросную бумагу.
Роза гневно уставилась на брата. Ленни всегда утверждал — и, вероятно, искренне до определенной степени, — что, сколько бы он ни выкурил и ни выпил, трезвость ума ему никогда не изменяет. Пяти срывам и реабилитациям не удалось развеять эту фантазию.
— Ничего, если мы выкурим косячок? — обратился он к Джейн.
— Валяйте, — ответила она с нарочитой небрежностью. — Не вопрос.
— А ты сама куришь?
Джейн застенчиво улыбнулась:
— В колледже пробовала травку… когда угощали.
Парни с усмешкой покосились друг на друга.
— Эй, Джейсон, — сказал Ленни, — ты в курсе, что Джейн работает на «Тиффани»?
— Да ну? Круто. У тебя там типа скидки на драгоценности и все такое?
— А то! — подмигнула Джейн. — Тридцать пять процентов. Но на самом деле я не в магазине работаю. В отделе пиара.
Ленни затянулся косяком.
— Джейн типа начальник, — с хрипотцой в голосе пояснил он. — Тусуется со всякими знаменитостями.
— Ништяк, — восхитился Джейсон. — И с кем ты познакомилась?
Джейн принялась перечислять известных людей среди клиентов «Тиффани»; она расписывала их вкусы и причуды то с восторженным придыханием, то со снисходительной фамильярностью:
— Джей Ло иногда ведет себя, как дива. А знаете, кто просто прелесть? Ева, рэперша. Она ужасно милая и держится так просто…
— Будешь? — Ленни протянул ей косяк.
Джейн торопливо пожала плечами:
— Давай.
— Это хорошая трава. — Ленни наблюдал, как она робко подносит сигарету к губам. — Ливанская. Классно заторчим.
Джейн поперхнулась и всплеснула руками, выдыхая:
— Ух, крепкая! — Она передала косяк Джейсону.
— Погоди, — остановил ее Ленни. — Затянись еще разок. И постарайся удержать дым в легких.
Роза неодобрительно хмыкнула. Подростком она не раз видела, как брат наставлял своих подружек по части наркотиков — учил сворачивать косяки, нюхать кокаин, советовал, как вести себя в состоянии обдолбанности. Пятнадцать лет минуло, но с тех пор ничего не изменилось. Ленни по-прежнему изображал старого мудрого наркошу, по-прежнему подробно рассказывал о происхождении и качестве дури — печальная картина.
— На твоем месте, Джейн, я бы притормозила, — заметила Роза.
— Не слушай ее, — отмахнулся Ленни. — Она известная кайфоломка.
Примерно с час Роза сидела и смотрела, как они соловеют. У Ленни явные признаки интоксикации появились позже, чем у других, но, сворачивая третий косяк, и он уже смеялся над шутками на несколько минут дольше, чем они того заслуживали. Джейн рассказывала нудную историю о том, как она познакомилась в баре с личным помощником Сила
[38]
и тот объявил ей, что она — вылитая Саманта из «Секса в большом городе».
Парни смотрели на нее мутными глазами.
— А я ему типа: «Отвянь!» А он типа: «Нет! Честно!» А я типа: «О господи!» Он даже хотел представить меня Силу, потому что, понятное дело, этот сериал Сил просто обожает.
— Вау, — торжественно заключил Джейсон, подмигнул Ленни, и оба начали давиться смехом.
Чувствуя, что смеются над ней, но желая во что бы то ни стало сойти за своего парня, Джейн переводила взгляд с одного приятеля на другого:
— Парни, чего вы ржете, а? Ну-ка, колитесь!
— Меня проперло, — объяснил Ленни, когда гогот стих. — А тебя, — добавил он, тыча пальцем в Джейн, — реально проперло.
Роза решила, что с нее хватит.
— Ладно, — она порывисто встала, — уже поздно.
Троица капризно надулась.
— Хочешь баиньки, Ро? — спросил Ленни.
