Лорен слегка повернула голову посмотреть, не потешается ли он над ней, но вид у него был вполне серьезный, и она против воли почувствовала себя польщенной. Лорен раскрыла позаимствованный у Эбби веер и принялась обмахиваться.
— Это платье для торжественных случаев, — пробормотала она.
Он фыркнул:
— Вот как, для торжественных случаев? А мне кажется, я никогда не видел более красивого платья.
Господи, уж не спятил ли он? Или ему просто не по себе? Либо то, либо другое, это ясно, потому что всякий раз, когда Лорен встречала леди Марлей, та была одета по последней моде — платья пастельных тонов со всякими рюшечками и оборочками. Строгих темных платьев леди Марлен вообще не носила.
— Вам, ваша милость, надо иметь при себе монокль, раз вы так плохо видите.
Алекс лишь улыбнулся в ответ. Поднялся занавес.
— Прошу вас, называйте меня по имени, — прошептал он.
В этот момент раздались звуки оркестра, и Лорен забыла обо всем на свете.
Что до Алекса, то он вообще ничего не слышал, он даже не дышал, так на него действовала эта женщина. Платье ее сверкало и переливалось, как перья павлина, и поэтому казалось, что кожа ее излучает сияние. Видневшаяся из глубокого декольте грудь вздымалась, из-под изящного простого чепца выбилась прядь темно-каштановых волос. А глаза, Господи, эти глаза, о которых он так тосковал всю неделю, как ярко они блестят!
Представление полностью захватило Лорен. Она подалась вперед; стиснутые руки лежали на коленях. Он не мог отвести глаз от ее классического профиля, от пряди волос, которую она то и дело убирала со лба. Он буквально впивал ее в себя, с трудом сдерживая желание прикоснуться к ней, приласкать ее, прильнуть к ее губам.
Он весь был во власти своих чувств, и это вывело его из состояния равновесия.
Лорен же, оказавшись во власти музыки, успокоилась. Когда во время антракта занавес опустили, она со вздохом откинулась в бархатном кресле.
— Кажется, спектакль вам понравился.
Она улыбнулась и решилась наконец посмотреть на него. Он выглядел таким мужественным в призрачном свете свечей. Когда он подал ей бокал шампанского, его густые темные волосы коснулись его воротника. Изумрудные глаза были мягкими и прозрачными, а слегка сжатые губы напомнили об их пылком поцелуе. Неожиданно по телу ее пробежала дрожь.
— Бог мой, вы красивее, чем мне представлялось, — сказал он, оглядев ее с ног до головы.
Лорен напряглась. Державшая бокал рука задрожала.
— Вы не должны так говорить.
— Почему? — улыбнулся он. — Я как-то сказал вам, что красотой надо восхищаться открыто и честно. Не скрывать своих чувств. Или вы думали, я пошутил?
— Я, признаться, вам не поверила.
В его изумрудных глазах заплясали искорки.
— Ангел, вы вообще ничему не верите, ну так поверьте хотя бы тому, что вы самая очаровательная женщина из всех, кого я знал.
Боже, как ей хотелось в это поверить! Лорен почувствовала, что дрожит. Она поставила бокал и положила руки на колени. От нежного взгляда Алекса сердце у нее забилось сильнее. А уж когда он накрыл своей рукой ее руку, Лорен едва не ахнула от этого ласкового прикосновения. Его рука была такой большой и сильной. И такой надежной. Лорен не могла отвести от нее глаз. Какие у него изящные, длинные пальцы! А рубины на его запонках на фоне белых манжет похожи на капельки крови.
— Мне так хотелось, чтобы вы приехали сюда, но вовсе не из-за пари, — тихо произнес он. — Простите меня, но я должен был вас увидеть.
Чувства волной захлестнули ее.
— По-моему, мы с вами договорились… Собственный голос показался Лорен каким-то чужим.
— Видимо, мы с вами не совсем поняли друг друга, — сказал он, помолчав. — То, о чем вы говорите, для меня неприемлемо.
Лорен вздохнула, чтобы обрести равновесие.
— Разве мы с вами не пришли к выводу, что наши отношения бесперспективны? Леди Марлен…
— Нет, — перебил он ее, — хотя бы сейчас не надо об этом. Пусть сегодняшний вечер принадлежит нам двоим, вам и мне, Лорен… Всего один вечер.
Лорен понимала, что это безумие. Но сердцу не прикажешь. Лорен посмотрела на него. Ее поразило выражение его лица. Оно было серьезным и дышало страстью. Он взял ее руку в перчатке, поцеловал.
— Всего один вечер. Вы тоже этого хотите. Не меньше меня.
Не в силах произнести хоть слово, она снова посмотрела на его руку. Нет, она не хочет. Пусть он приведет сюда леди Пэддингтон. О Боже! Неужели она должна отказаться от счастья провести с ним этот вечер? Всего один и, быть может, последний? Ничего страшного с ней не случится. Вокруг люди. Всего один вечер, повторяла она про себя словно заклинание и вдруг схватила его руку и положила себе на колени.
— Всего один вечер, — прошептала она.
Алекс облегченно вздохнул и придвинулся к ней.
— Один благословенный вечер, ангел, — прошептал он, обдав ее горячим дыханием. Он отвел прядь волос с ее лба, и от этого прикосновения Лорен бросило в жар.
Она сжала его руку.
— Но здесь нельзя разговаривать, — нерешительно произнесла она. — А вы… э-э-э… вы играете на каком-нибудь инструменте? — вдруг спросила она.
Он усмехнулся и нежно погладил ее по руке.
— Я взял несколько уроков пения, но преподаватель уговорил матушку не выбрасывать деньги на ветер. Ни у меня, ни у двух моих братьев не было способностей к музыке, живописи или другим искусствам. Мы предпочитали охоту.
— У вас был старший брат, — заметила она.
— Да, Энтони. Он умер. Упал с лошади и сломал себе шею, — сказал он с горечью.
— Наверное, очень тяжело — потерять брата и сразу унаследовать столь высокий титул.
Алекс удивленно заморгал. Откуда она знает?
— Он был герцогом, — сказал Алекс, — я — вторым сыном. Это устраивало обоих. Иногда мне кажется, что я пока не совсем справляюсь со своими обязанностями.
Он удивился несвойственной ему откровенности, когда она спросила:
— Что вы делали?
Наверное, у него был удивленный вид, потому что она пояснила:
— Когда были вторым сыном.
— Гонялся то за одним, то за другим, — ответил он, поглаживая ее гибкое запястье.
— Гонялись? — повторила она.
— Умственная охота, — сказал он, улыбаясь, — поиски приключений.
— Ах да, «твоя погоня предвкушает зверя…» — Она слегка улыбнулась, вспомнив строку из Драйдена, и лицо ее вспыхнуло. — Не следовало бы вам говорить, но когда мы впервые встретились, я подумала, что вы, наверное, поднимались на горы.
Он не знал, была ли тому причиной бесценная возможность заглянуть на миг в ее мысли о нем или то, что он на самом деле поднимался на горы, но Алекс внутренне вздрогнул.
