Алекс фыркнул:
— Я просто не мог позволить вам отплыть в Богемию…
— Баварию! — рявкнул Магнус.
— Все равно, — пренебрежительно заявил Апекс, — …не простившись с вами. Это было бы по меньшей мере неприлично.
— Сазерленд! — загудел Итан, появляясь в дверях. — Надеюсь, вы приехали сыграть в картишки? А если нет, то уезжайте!
— Да, уезжайте, — спокойно проговорил Магнус. Он крепко обнимал Лорен, так крепко, что ей было трудно дышать.
— Все в свое время, милорд, — ответил как ни в чем не бывало Алекс. — Я привез вашему ангелу подарок, — сказал он и, круто повернувшись, направился к Юпитеру.
— Ангелу? — повторил Магнус, гневно взглянув на Лорен.
— Лидии… он имеет в виду Лидию, — торопливо ответила она.
Алекс сунул руку в седельную сумку и вернулся к дому; Пол, Итан и Магнус стояли рядом с Лорен.
— Мисс Хилл, — сказал он, протянув ей великолепную гардению, — не будете ли вы так любезны… э-э-э… передать это Лидии?
Молодая женщина нерешительно взглянула на него и увидела в его изумрудных глазах столько тепла, что сердце ее бешено забилось. Хватка Магнуса стала еще сильнее и причиняла ей боль. Она смущенно кашлянула и потянулась за цветком. Алекс вложил гардению ей в руку, скользнув кончиками пальцев по ее ладони.
— Я… Ах, что же мне ей сказать? — спросила она дрожащим голосом.
Он улыбнулся, не сводя с нее глаз, демонстративно не замечая остальных.
— Скажите ей:
Прекрасна, непорочна и умна.
И добродетелью одарена.
Да! Для восторгов есть причины!
Сладостное желание обвилось вокруг ее сердца, точно усик вьющегося растения, и Лорен тихо вздохнула. Никто не умеет тронуть ее так глубоко, как Алекс, подумала она, сквозь слезы глядя на гардению. Она слышала, как гортанно зарычал Магнус, как сердито и угрожающе забормотал Итан. Она медленно подняла глаза на Алекса и вернула ему сердечную улыбку.
— Вы здесь непрошеный гость, Сазерленд! — Голос Магнуса прозвучал угрожающе тихо. — Садитесь на свою лошадь и уезжайте.
Алекс перевел взгляд на Магнуса и усмехнулся:
— Вроде бы вы еще не дали брачные обеты, а, Берген? Так что рано предъявлять права на владение этой усадьбой.
Вдруг Магнус отпустил Лорен, шагнул к Алексу и, подбоченясь, остановился рядом с ним. Он был выше Алекса на добрых два дюйма.
— Я сказал — уезжайте. Вы здесь непрошеный гость.
Алекс фыркнул и, переступив с ноги на ногу, не без удовольствия посмотрел на Магнуса.
— Выходит, в Баварии считается дурным тоном пожелать новобрачным счастья? Да, Берген? Вы, немцы, предпочитаете вежливость язычников?
— Язычников? — тихо переспросил Магнус.
— Прошу прощения. Есть слово на каком-нибудь языке, которое было бы ему понятно, Лорен?
Внезапно Магнус бросился на Алекса, пытаясь схватить его за горло. Однако Алекс, обладавший мгновенной реакцией, ловко уклонился от удара и фыркнул:
— Чтобы причинить мне вред, вам, черт побери, нужно иметь более быструю реакцию, друг мой. Но в Англии существуют другие способы улаживать разногласия, если разногласия вам так необходимы.
— Прекратите! — взволнованно крикнул Итан, в то время как Пол, торопливо доковыляв до них, просунул между ними свою трость. — Для этого нет никаких причин! Берген, Сазерленд приехал пожелать вам счастья. Вот и всё! Ваши добрые пожелания с благодарностью принимаются, Сазерленд. Но граф только что приехал из Портсмута, и, пожалуй, вам лучше зайти в другое время. Если не возражаете…
— Нет, — ответил Алекс, — не больше, чем всегда. — Он взглянул на Лорен, буквально окаменевшую от происходившей у нее на глазах сцены. — Всего хорошего, Лорен, — спокойно сказал он, глядя ей в глаза. Потом кивнул Полу, повернулся и, вскочив на Юпитера, умчался, окутанный облаком пыли.
Магнус посмотрел ему вслед, затем резко повернулся к Лорен; лицо его от ярости пошло пятнами.
— Что он здесь делает, черт побери? — спросил он по-немецки.
Лорен пожала плечами:
— Он же сказал. Приехал пожелать нам счастья. Извините, я должна передать этот цветок Лидии, пока он не завял.
И она быстро скрылась в доме. Пол хлопнул Магнуса по плечу, заметив, что герцог очень любезен.
Ужин прошел для Магнуса просто ужасно. Он не сводил глаз с Лорен, которая, глядя в тарелку, отбрасывала одну за другой лежащие там горошины. Пол был необыкновенно оживлен, непрестанно болтал о проклятом герцоге. А дядюшка вслух рассуждал о том, на что собирается потратить деньги, которые Магнус предоставил Роузвуду в качестве свадебного подарка. Магнус едва дождался конца этой чертовой трапезы, резко поднялся и заявил, что должен удалиться. В городок.
Он молча вышел. Лорен последовала за ним. Хорошо, что этот простак Руперт привел его лошадь; Магнус швырнул седельные сумки на спину кобыле и повернулся к Лорен. Она стояла, сжав руки за спиной и слегка покачиваясь. Свет, проникавший из дома, падал ей на лицо, делая его еще более обворожительным. Магнус решил из приличия остановиться в Пемберхите, а не в Роузвуде и сейчас, глядя на Лорен, пожалел об этом Возможно, ему удалось бы побывать в ее комнате и изгнать из головы мысли о недавнем непрошеном визитере. Он стоял, скрестив руки на груди, и гнев его с каждой минутой возрастал. В конце концов, он имеет право знать, что здесь делает герцог. Однако Лорен не стала ничего объяснять. Она даже не попыталась пригладить его взъерошенный плюмаж и очень сухо с ним простилась. А это, по его мнению, не самое благоприятное начало для вступающих в брак.
— У вас какой-то озабоченный вид, Лорен. О чем вы думаете? — спросил он наконец, уязвленный тем, как неожиданно грубо прозвучал его родной язык.
— Разве? Я не заметила. Прошу прощения, — сказала она и устремила взгляд на лужайку.
— Вы мне не ответили. О чем вы думаете? — снова спросил он, надеясь, что сейчас Лорен успокоит его, скажет, что все в порядке.
— Почему бы и нет! — мило отозвалась она, все еще глядя на лужайку.
— Он здесь давно? — неожиданно спросил Магнус. Лорен перестала покачиваться и глянула на него краешком глаза.
— Пол и дядя приехали вчера, — мягко ответила она.
Магнус невольно сжал кулаки.
— Я не спрашиваю о ваших родственниках. Я спрашиваю о нем.
Лорен прикусила губу.
— О герцоге, что ли?
— Что он здесь делает, черт побери?
— Ничего, Магнус, ничего особенного, — ответила Лорен, заронив в его сердце надежду. — Он приехал пожелать нам счастья.
Он понимал, что возражать бесполезно, и все-таки не сдержался:
