— Сегодня… довольно теплая погода, — начала Лилиана. Ее сестра опять хихикнула. — Зима мягкая, но, я полагаю, все-таки нужен дождь, а то очень сухо.
Эдриан кивнул, а Лилиана, закусив губу, украдкой посмотрела на Каролину.
Да, принцесса Блэкфилд-Грейнджа не сильна в пустой болтовне, а Каролина, эта юная простушка, не умеет себя сдерживать. Обеим сестрам не хватает искушенности, столь привычной для него, ведь они никогда не присутствовали на лондонских сезонах и далеки от всех женских ухищрений. К счастью, ему не требуется в жены светская красавица.
— Я предпочитаю теплую погоду, а то дома очень надоедает, когда слишком холодно, — пробормотала Лилиана, уставившись на свои руки.
Она выглядела такой беспомощной, что Эдриан, подавив смех, решил проявить немного милосердия и положить конец ее мучениям. Он вдруг наклонился вперед, уперся руками в колени и спросил:
— Лилиана, вы подумали над моим предложением? Сестры обменялись быстрыми взглядами.
— Ну… да. Да, я подумала.
— Может, вы поделитесь со мной своим решением? Или вы хотите, чтобы я испытывал муки ожидания? Каролина залилась краской, а Лилиана побледнела.
— Кажется, маме нужна помощь в шитье, — обратилась она к сестре, и та бросила подозрительный взгляд на Эдриана.
— Но мама говорила…
— Она говорила, что ей нужна помощь. В гостиной, — уверенно заявила Лилиана.
Помедлив, Каролина неохотно встала.
— Да, шитье, — кивнула она.
Ее сомнение было столь заметным, что граф опять подавил улыбку.
— Если я тебе понадоблюсь, я буду в гостиной. Она чуть ли не бегом припустила к выходу, осторожно выглянула в коридор, а потом тихо закрыла за собой дверь.
— Убедите вашу сестру, — улыбнулся Эдриан, — что у меня нет привычки оскорблять женщин в кабинете их отца.
Лилиана немного расслабилась.
— О, это из-за мамы. Каролина страшно боится, что я получу еще одну словесную порку, — рассеянно сказала она.
— Простите?
— Я имела в виду… я… мама беспокоится, как бы я не осталась без присмотра.
— Да? А вам нужен присмотр?
— Вряд ли! — неделикатно фыркнула Лилиана, чем весьма удивила графа. — Что может случиться в Блэкфилд-Грейндже?
Святая наивность!
— Если у кого-то возникнут такие намерения, то, думаю, все, что угодно.
— Правда? И что, например? Граф усмехнулся.
— Лилиана, а мое предложение? — напомнил он и, поскольку девушка только пожала плечами, быстро добавил: — Если ваш ответ «нет», давайте сразу покончим с неопределенностью.
— Я… вы очень добры, милорд, но я… Мне просто хотелось бы кое-что узнать, — неуверенно начала Лилиана.
— Пожалуйста.
— Я должна знать, почему вы предложили моему отцу такую крупную сумму денег.
Господи, неужели Дэшелл рассказал ей о соглашении?
— Все очень просто. Я хотел быть уверенным, что ваш отец понял, насколько серьезны мои намерения. Я питаю к вам большое уважение, Лилиана, и не собираюсь устраивать мелочную торговлю по поводу нашей помолвки. Конечно, если вы согласны.
Долю секунды Лилиана казалась смущенной, потом весело засмеялась.
— О, вы не слишком практичны, да?
— Извините, не понял.
— Думаю, вы могли бы сэкономить, поскольку вам известно, что мой отец согласился бы на гораздо меньшую сумму. И без всякой торговли. — Она снова засмеялась.
— Вы правы, — с облегчением признался Эдриан. — Хотите узнать еще что-нибудь?
— А Бенедикт? Действительно ли вы найдете с ним общий язык? Он довольно мягкосердечный и, полагаю, ужасно расстроится.
Эдриан чуть было не сказал, что Бенедикт не так добр, как она считает, однако, заметив ее искреннее огорчение, вовремя прикусил язык.
— Мы с ним переживали и не такое, но остались братьями.
Лилиана нахмурилась и задала следующий вопрос:
— Где мы будем жить?
— Пока в Лонгбридже, — осторожно произнес граф, поскольку не знал, какой ответ ей хочется услышать. — Но если вы предпочитаете…
— Это очень далеко? — серьезно поинтересовалась она.
— Не слишком далеко, чтобы видеться с родителями, когда вы пожелаете, но и не слишком близко. Тому, кто решит явиться без предупреждения, следует дважды подумать.
К его громадному облегчению, Лилиана улыбнулась, задумчиво глядя в окно.
— Еще вопросы?
— Как я понимаю, от меня требуется лишь происхождение и способность родить наследника, чтобы стать подходящей для вас партией…
— Конечно.
— И я согласна, что, подходим мы друг другу или нет, длительное ухаживание не имеет значения.
Чувствуя близкую победу, Эдриан улыбнулся.
— Но я твердо уверена, что одному… нужно знать… некоторые вещи о другом… — Лилиана покраснела.
— Согласен. И?..
— Вы намекнули, что мы должны быть собеседниками. Это правда?
Собеседниками? Неужели он так говорил?
— Да, — осторожно подтвердил граф. — А вам это не по душе?
— О нет! Я хочу быть вам хорошим собеседником. Но я должна иметь гарантию, что смогу… — Голос у нее дрогнул, и она лихорадочно вцепилась в подлокотники кресла.
— Чего вы хотите, Лилиана? Я ведь говорил, что готов дать вам все, что вы пожелаете.
— Я хочу… хочу… жить, — пробормотала она. — Хочу быть уверенной, что мне позволят жить. Хочу жить свободно.
Чего-чего, а такого Эдриан не ожидал. Хочет жить свободно? Черт побери, что она имеет в виду?
— Извините, не понял.
— Я хочу жить! Испытывать настоящее приключение. Хочу увидеть новые места, услышать чужие языки, попробовать экзотическую еду! Хочу встретить людей, которые никогда не приезжали в Блэкфилд-Грейндж! Которые думают, что небо красное, а не голубое и земля плоская, а не круглая!
Эдриан потерял дар речи. Ни разу в жизни он не слышал от женщины столь фантастических заявлений! Может, он сделал ужасную ошибку? Еще десять минут назад Лилиана была скромной провинциальной девушкой, которой бы даже в голову не пришло сказать такое мужчине. А теперь, с ее разговорами о красном небе и плоской земле, она просто готовая кандидатка в сумасшедшие.
— Я вас шокировала? Приличные леди претендовали бы на ваше имя и титул, но не более того, да? Граф легкомысленно кивнул.
— Этого-то я и боялась. Простите, милорд, я не могу принять ваше предложение.
У Эдриана отвисла челюсть. Как, она ему отказывает из-за того, что он не принял всерьез ее нелепые желания?
