Все так же с улыбкой Артур отослал сонного камердинера и, раздевшись, растянулся на огромной кровати. Последней его сознательной мыслью, перед тем как он погрузился в сон, была Керри — она плыла к нему в своем роскошном фиолетовом платье и улыбалась с таким видом, словно он был единственным мужчиной во всем мире.
В ту ночь ему снился бал; потрясающие женщины, одетые в мерцающие платья золотого и зеленого цветов, кружились в объятиях мужчин, облаченных в вечерние фраки. В центре бального зала стояла Керри в белом бархатном платье, ее черные локоны были зачесаны кверху и скреплены изящной золотой цепочкой. Настоящая греческая богиня. Он шел к ней, и танцующие уступали ему дорогу, а она простирала к нему руки. Он обнял ее, закружил в вальсе среди тысячи свечей и спросил:
— Вы счастливы, любовь моя?
Керри засмеялась, но ничего не ответила.
— Вы счастливы? — снова спросил он, но Керри опять не ответила — внимание ее привлекло что-то такое слева.
Артур проследил направление ее взгляда, и тут танцующие растаяли как утренний туман, а безупречно одетый Филипп — хотя в груди у него и зияла дыра — вышел на середину зала.
— Вы счастливы? — в который раз спросил Артур, но Керри больше не было рядом с ним. Она исчезла.
А Филипп стоял и смеялся.
Глава 22
В эту ночь Керри тоже видела сны — неприятные сны про ужин, где она выставила себя на посмешище. Она проснулась задолго до рассвета и лежала на спине, устремив глаза на вышитый полог над собой и моля Бога о помощи.
После ленча она оставила Клодию под тем предлогом, что ей хочется вздремнуть, надела новые перчатки, которые принесли только что вместе с полудюжиной туфель, и, спустившись в холл, попросила лакея нанять для нее экипаж, будучи абсолютно уверенной, что ей откажут в этом на основании неприличности подобного поведения или на каком-то ином, столь же нелепом основании. Но лакей поклонился и отправился выполнять ее поручение.
Извозчик помог ей сесть в экипаж, потом, сунув голову в окошко, осведомился, куда ей нужно.
— Кристиан-Хаус на Маунт-стрит, — сказала она, по-прежнему уверенная, что ей откажут. Но извозчик только молча кивнул, и экипаж тронулся.
Керри откинулась на подушки и улыбнулась, когда экипаж выехал на Сент-Джеймс-сквер. Может быть, в конце концов, Господь услышал ее молитвы?
На Маунт-стрит ее встретил Барнаби. Он, кажется, не удивился, увидев ее, и не поморщился, когда она спросила, можно ли ей поговорить с Артуром. Бросив быстрый взгляд на улицу поверх ее головы, он отошел в сторону, низко поклонился и жестом пригласил ее войти. Керри вошла в огромный холл, позволила лакею снять с себя накидку и отправилась вслед за Барнаби в кабинет.
— В настоящее время милорд занят со своим стряпчим, мадам. Если вы будете так добры, подождать здесь, я доложу о вас. — И он снова поклонился и плотно закрыл дверь, оставив Керри одну.
Она сняла перчатки и нервно потерла руки. Мысли о том, что она скажет Артуру, метались у нее в голове. Она рассеянно бродила по кабинету, пытаясь придумать надлежащую речь — как сказать тому, кого любит всем сердцем, что она не может существовать в его мире? Какими словами объяснить ему, что она его любит, но, тем не менее, должна вернуться в Шотландию?
Она должна вернуться в Шотландию.
Прошло несколько недель с тех пор, как она застрелила Чарлза Монкриффа и оказалась в своем личном аду, где металась между чувством вины и угрызениями совести из-за того, что лишила человека жизни, и негодованием, вызванным тем, что ее к этому вынудили обстоятельства.
Она решила, в конце концов, что единственный способ избавиться от чувства вины — это вернуться и встретиться лицом к лицу с последствиями своего поступка. И конечно, она отвергла эту идею, потому что ей хотелось жить, а не болтаться на виселице.
Керри подошла к письменному столу, где Артур любил сидеть за работой. На одном углу стола торчало старое гусиное перо; пресс-папье, и фарфоровая мисочка с песком стояли рядом с почтой, полученной, судя по всему, недавно. Керри остановилась и опустила глаза, но не видела слов, написанных на верхнем листе бумаги. Она водила пальцем по дереву, раздумывая о Монкриффе и о том, что он может с ней сделать.
Вздохнув, она подумала, что не будет забивать себе голову такими вещами, пока не поговорит с Артуром. Она машинально посмотрела на документ, лежащий перед ней, чтобы изгнать из головы грубые картины того, что ее ждет… и увидела имя — Томас Маккиннон!
Она вздрогнула, она задохнулась, она отпрянула, а потом резко наклонилась вперед, чтобы взглянуть на письмо. Да, это его имя, но кто написал Артуру? Смущение и любопытство овладели ею, и, несмотря на легкий укол совести, она схватила письмо и прочитала его.
Письмо было адресовано лорду Артуру Кристиану. Керри посмотрела на конец страницы и тут же, еще не читая, узнала аккуратную мелкую подпись мистера Джейми Реджиса, эсквайра. С какой стати мистеру Реджису писать Артуру? Керри перевела взгляд на верх страницы и начала читать, и по мере того как она читала, колени у нее подгибались, и она без сил рухнула в высокое кожаное кресло, стоящее у стола, а, дочитав до конца, зажала рот рукой, чтобы не закричать.
Джейми Реджис коротко и по-деловому извещал лорда Кристиана, что выселение арендаторов, которых лорд Артур Кристиан приказал выселить с земли лорда Ротембоу, завершено, и предложение о продаже земли и имущества несостоятельного должника было в письменном виде сделано Шотландскому банку.
Это было невообразимо. Невозможно! Этого не может быть, этого просто не может быть! Неужели Артур оказался тем человеком, который приказал ее выселить? Значит, он не побрезговал отобрать у нее ее собственность! Но очевидно, он так поступил от имени лорда Ротембоу… Филипп. Английский инвестор Фрейзера.
О Боже!
Когда она поняла, что не случайно Артур оказался на той сельской дороге целую жизнь тому назад, ей стало тошно. Он приехал, чтобы отыскать ее землю, чтобы выбросить ее саму, точно мусор, чтобы продать все, что у нее было в жизни, банку, а потом разводить овец на том месте, где она жила!
Керри уронила письмо, закрыла лицо руками, пытаясь вникнуть в прочитанное. Артур жил с ней, получал пищу из крохотных запасов Гленбейдена, принимал доброту и гостеприимство ее семьи и родичей. Он работал рядом с ними, зная, что оставит их без крова, когда документы будут подписаны.
Томас. Керри нахмурилась. Что там насчет Томаса? Она опять схватила письмо, в панике отыскивая имя, которое только что видела, и нашла его в последнем абзаце послания Реджиса.
Я с сожалением уведомляю Вас о злосчастном повороте событий. Судя по всему, мистер Томас Маккиннон находится под арестом в тюрьме замка барона Монкриффа по распоряжению шерифа Перта за убийство его сына, Чарлза Монкриффа. Есть подозрение, что мистер Маккиннон убил также и вдову Маккиннона, поскольку ее местонахождение не известно по сей день…
