Он был скрипач, который проворнее всех выхватывал револьвер
и палил в очко, – любопытная комбинация, но, к сожалению, он ничего не понимал
в летающих машинах. Девочка сказала нечто такое, от чего у него моментально все
напряглось, кровь застыла в жилах.
«Я потрогала его волосы! Кто-то снял с него скальп!»
Он отошел от Дайны и Лорел (мужчина в потертом спортивном
плащике смотрел в иллюминатор по правому борту, другой, в джерси без
воротничка, пошел за остальными вперед, в глазах его была ярость) и направился
туда, откуда пришла Дайна.
«Кто-то снял с него скальп!» – сказала она, и где-то тут
близко. Альберт вскоре увидел то, о чем она кричала.
– Полагаю, сэр, что шляпа пилота, которую я увидел на одном
из кресел в первом классе, принадлежит вам, – сказал англичанин.
Брайан стоял перед запертой дверью, опустив голову, быстро
соображая. Когда британец заговорил с ним, он вздрогнул и резко обернулся.
– Прошу прощения за неожиданное вторжение, спокойно сказал
англичанин. – Меня зовут Ник Хопвелл. – Он протянул руку.
Брайан пожал. В этот момент ему опять показалось, что все
это сон, порожденный кошмарный рейсом из Токио и смертью Анны.
Разум говорил, что он ошибается, какая-то его часть знала,
что визг слепой девочки никакого отношения к опустевшему салону первого класса
не имеет. Все остальное было сплошным идиотизмом. От самой мысли об этом
идиотизме становилось тошно, прямо в жар бросало. К тому же не было времени для
раздумий, совершенно не было, и от этого тоже было какое-то облегчение.
– Брайан Энгл, – сказал он. – Рад познакомиться, хотя
ситуация…
Он пожал плечами в растерянности. А какая была ситуация? Не
смог найти подходящего прилагательного, эпитета.
– Несколько зловещая, верно? – подсказал Хопвелл. – Лучше
пока о кошмарах не думать, я полагаю. Экипаж не отвечает?
– Нет! – Брайан в сердцах ударил кулаком в дверь.
– Спокойнее, – невозмутимо сказал Хопвелл. – Так это ваша
там шляпа, мистер Энгл? Бы не представляете себе, с каким облегчением и
удовлетворением я хотел бы назвать вас капитаном Энглом.
Брайан невольно широко улыбнулся.
– Да, я капитан Энгл, – ответил он. – Но в нынешних
обстоятельствах можете называть меня просто Брайан.
Ник Хопвелл взял левую руку Брайана и от души поцеловал ее.
– Мне кажется, я вас буду лучше называть Спасителем, –
сказал он. – Вы не станете уж очень возражать?
Откинув голову назад, Брайан расхохотался. Ник тоже. Оба
стояли перед запертой дверью в опустевшем самолете и хохотали. Пока мужчина в
красной рубашке и другой – в джерси подходили к ним. Оба посмотрели на них с
опаской, как на сумасшедших.
Альберт Косснер некоторое время в раздумье держал в руке
волосы. Черные волосы блестели под верхним освещением. Мощная грива. Его не
удивила та, что девчонка так перепугалась. Альберт и сам бы перепугался на ее
месте.
Он кинул парик обратно на сиденье, бросил взгляд на сумочку,
лежавшую на соседнем кресле и внимательнее присмотрелся к тому, что находилось
рядом с сумочкой. Там лежало простенькое золотое обручальное кольцо. Он взял
его, осмотрел и положил ка место. Затем медленно направился в хвостовую часть
самолета. Буквально через минуту его удивление вытеснило всякие мысли о том,
кто ведет самолет и как они могли бы приземлиться с автопилотом.
Верно, что пассажиры рейса № 29 исчезли, но они оставили
целые сокровища, клад! Альберт обнаруживал драгоценности почти на каждом
сиденье: перстни с бриллиантами, изумрудами и рубинами, кое-где просто золотые
кольца. Там были серьги, чаще всего по пятерке долларов с четвертью, но
некоторые, на взгляд Альберта, казались очень даже дорогими. У мамы были
некоторые драгоценности, но тут попадались такие, что по сравнению с ними ее
казались сущим барахлом. Браслеты, перстни с печатками, колье, запонки. И часы,
часы, часы. От «таймекса» до «роллекса». Наверно, сотни две часов лежали на
креслах, в проходах и между кресел. Они сверкали под лампами.
Обнаружилось по меньшей мере штук шестьдесят очков. С тонкой
оправой, с роговой, с золотой, разукрашенные драгоценностями, с оправой из рога
носорога, поляроиды.
Всевозможные пряжки от ремней и застежки, булавки, заколки и
кучки монет. Банкнот не было, но одной мелочи долларов на четыреста. На
сиденьях лежали сумочки, бумажники, кошельки – из чистой кожи и из пластика.
Карманные ножички. Валялось с дюжину портативных калькуляторов.
Находились и странные вещи. Он подобрал цилиндр телесного
цвета и рассматривал его почти полминуты, пока не понял, что это приспособление
– заменитель для женщин. Торопливо бросил на место. А вот золотая ложечка на
тонкой цепочке. Металл сверкал повсюду – на сиденьях и на полу, в основном
серебро, но кое-где попадалось и золото. Некоторые маленькие предметы он брал в
руки и обнаруживал, что это – золотые коронки для зубов, а чаще всего
металлические пломбы. На одном из дальних сидений он увидел два тонких металлических
стержня. Долго осматривал их, пока не сообразил, что они являлись
хирургическими вставками.
Обнаружил он и еще одного пассажира – молодой бородатый
мужчина разлегся сразу на двух сиденьях самого последнего ряда и шумно храпел,
распространяя запах винной лавки.
В двух рядах от него Альберт обнаружил предмет, который
напоминал шагомер или вживляемый стимулятор сердца.
Он взглянул из дальнего конца самолета на огромный
опустевший фюзеляж и тихо пробормотал дрожащим голосом:
– Да какого черта… Что тут стряслось?
– Я требую объяснить мне, что здесь происходит! – громко
заявил человек в джерси. Он вошел в переднюю часть самолета с видом
полицейского, готового всех арестовать.
– В настоящий момент, вы имеете в виду? – сказал Ник
Хопвелл, посмотрев на Джерси широко открытыми сияющими глазами. – Похоже на то,
что команда улетучилась с остальными пассажирами, но кое в чем нам повезло. Вот
здесь мой новый знакомый оказался пилотом, правда, немножечко сам обалдевший,
но…
– Здесь кто-то точно обалдел! – сказал Джерси. – И я намерен
выяснить, кто именно! Поверьте! – Он прошел мимо Ника, не удостоив его
взглядом, и подошел вплотную к Брайану с самым агрессивным видом. – Ты, я вижу,
работаешь на «Гордости Америки», друг?
– Да, – ответил Брайан. – Только почему бы нам, сэр, не
отложить пока что эти вопросы на потом? Сейчас главное…
– Я скажу тебе, дорогой, что сейчас главное! – заорал
Джерси.
Мелкие брызги слюны осели на щеках Брайана. Он подавил в
себе страстное желание схватить этого типа за глотку и повернуть его шею, пока
не послышится хруст. – У меня назначена встреча в знаменитом Центре
благоразумия с представителями международных банкиров на девять часов утра!
Точно на девять! Я заказал билет на эту штуку и не намерен опаздывать! Понятно?
Мне нужно знать три вещи: кто несет ответственность за остановку, пока я спал,
где была совершена непредусмотренная посадка и почему это было сделано?!
