— Джаррет, тебе придется помочь мне одеться. Уже почти четыре. Я должна вернуться в дом, пока никто не заметил моего отсутствия.
— Да, конечно, — пробормотал он, приподнимаясь. — Сейчас, одну минутку.
— Ты еще сможешь поспать несколько часов в гостинице, прежде чем отправишься в дорогу, верно? — Собрав его одежду, Аннабел добавила: — Хотя тебе, наверное, не терпится вернуться в Лондон. Что ж, поспать можно и в экипаже, не так ли?
Протянув Джаррету его одежду, она стала наводить порядок в комнате. А он молча смотрел на нее и думал о том, что уедет сегодня в Лондон и больше никогда ее не увидит. Вернувшись, он скажет бабуле, что она была права, что рисковать пивоварней Пламтри ради светлого бертонского эля не стоит.
От этих мыслей ему вдруг сделалось очень не по себе.
— А что ты скажешь брату? — спросил он, нарушив молчание. — Ну, насчет нашей встречи завтра… То есть уже сегодня.
— Скажу правду, очевидно.
Джаррет уставился на нее в изумлении.
— Правду?.. Господи всемилостивый!
Аннабел резко обернулась к нему. Ее щеки пламенели.
— Не о нас с тобой! Я скажу ему, что после визита на пивоварню ты передумал с нами сотрудничать и возвратился в Лондон. — Она грустно улыбнулась. — Ведь в любом случае у нас не было полной уверенности, что ты нам поможешь, правда?
Значит, его, Джаррета, считали ненадежным человеком? Эта мысль ужасно ему не понравилась, И конечно же, очень неприятно было сознавать что он станет еще одним человеком — после отца, брата и жениха, — разочаровавшим Аннабел.
И если он сейчас не поможет Лейкам, чем у них все закончится? Убедит ли она брата продать компанию? Но даже если убедит, за нее много не дадут. А без доходов с пивоварни им на жизнь надолго не хватит, тем более с братцем, присосавшимся к бутылке.
Хотя она могла бы обратиться за помощью к кому-нибудь из других пивоваров… Например, к этому проклятому Оллсоппу. Джаррету тут же вспомнилось, что Оллсопп говорил об Аннабел. «Мисс Лейк пойдет на все, лишь бы спасти пивоварню», — кажется, он так сказал. А до этого таращился на ее грудь. Проклятие, Джаррет не мог допустить, чтобы она отдалась этому развратнику! А ей, возможно, придется на это пойти — ведь у нее не было другого выхода…
От таких мыслей Джаррету сделалось не по себе. Он нисколько не сомневался, что Аннабел могла бы на это решиться. Ведь многие женщины способны и на такое ради своих близких.
Вскочив с постели, Джаррет заявил:
— Я не поеду сегодня в Лондон.
Аннабел взглянула на него с удивлением, однако промолчала, — очевидно, ждала, что он как-то объяснит эти свои слова. Джаррет же, повернувшись к кровати, начал одеваться.
Наконец, не выдержав, она спросила:
— Но почему? Джаррет, ты же хотел сегодня уехать…
Быстро одевшись, он взял корсет, чтобы помочь Аннабел.
— Потому что я решил, что должен как-то помочь вам с братом.
Она замерла на мгновение. Потом спросила:
— Значит, ты поговоришь с магнатами из Ост-Индской компании? И заключишь с нами контракт на поставку светлого эля?
Надежда, прозвучавшая в ее голосе, не оставляла ему выбора. Коротко кивнув, он сказал:
— Ты ведь этого хочешь, верно?
— Да, конечно же! — Ее лицо озарилось улыбкой, и она бросилась ему на шею. — Да, да, да! О, Джаррет!.. — Аннабел радостно смеялась, покрывая его лицо поцелуями. Голос же ее звучал как чудесная музыка. — Но почему?.. Ведь ты не должен. Наша игра…
— Плевать мне на эту проклятую игру, — проворчал Джаррет. — Тебе нужна помощь, и я хочу помочь. У меня есть несколько дней, чтобы решить, как именно я могу помочь.
— Ах, Джаррет, это лучшее, что ты мог для меня сделать. — Она вдруг разрыдалась.
— Успокойся, милая, — пробормотал он, прижимая ее к себе. — Я думал, ты обрадуешься…
— Я плачу от радости, — прошептала она, утирая слезы.
Джаррет вздохнул с облегчением и, улыбнувшись, заметил:
— Тогда мне даже страшно представить, что с тобой бывает, когда ты печалишься.
Аннабел снова рассмеялась:
— Когда печалюсь — тоже плачу! Я очень много плачу…
Джаррет не вольно нахмурился. Сколько же она оплакивала своего жениха, не вернувшегося с войны? И как часто брат доводил ее до слез? Ох, даже думать об этом не хотелось!..
— Я не плачу только в одном, случае, — продолжала Аннабел. — Не плачу, когда злая. Тогда я кричу. — Она всхлипнула и тут же улыбнулась.
— А вот я никогда, не плачу, — пробормотал Джаррет. Пожав плечами, он добавил: — Во всяком случае, не могу вспомнить, когда плакал.
Аннабел подняла на него заплаканные глаза.
— Неужели никогда?
— Никогда.
— Какой ужас! Не могу представить как это — совсем не плакать. Ведь после слез всегда чувствуешь себя лучше. Хотя выглядишь намного хуже, — добавила она с улыбкой.
— Для меня ты всегда будешь выглядеть как богиня. — Джаррет повернул ее к себе спиной, чтобы зашнуровать на ней корсет. — Итак, где же состоится встреча с твоим братом?
— Где хочешь.
— Лучше всего здесь, на пивоварне, — сказал Джаррет. — Я хочу, чтобы и вы с мистером Уолтерсом также присутствовали.
— Да, конечно.
— И еще я хочу взглянуть на бухгалтерские книги «Лейк эль».
— На все?.. — с беспокойством в голосе спросила Аннабел.
— Да, на все. Без этого я не подпишу ни один контракт с вашей компанией. Понятно?
— Не знаю, согласится ли на это Хью, — со вздохом ответила Аннабел.
— Должен согласиться, если хочет, чтобы я ему помог.
Тут Джаррет затянул шнуровку, и Аннабел, повернувшись к нему, сказала:
— Хорошо, я позабочусь, чтобы он согласился.
Джаррет невольно улыбнулся. Хотя эта женщина, по ее собственному признанию, много плакала, у нее был сильный характер.
— И мне нужен список ваших поставщиков, — продолжат Джаррет, — Кроме того… — Он ненадолго задумался. — Если известно что-либо об операциях Оллсоппа и Басса, собери для меня и эту информацию.
— Да, хорошо.
Когда оба были готовы, Джаррет сказал:
— Я провожу тебя домой.
Аннабел решительно возразила:
— Нет, ни в коем случае. Нас не должны видеть вместе.
— Но дорогая, ходить одной — это небезопасно…
Она рассмеялась.
— На улицах Бертона так же безопасно, как в собственном доме. — Она кивнула на дверь. — Иди первый. Постарайся вернуться в гостиницу так, чтобы тебя никто не заметил. Я выйду вскоре после тебя.
