Джаррет пристально взглянул на собеседника. Теперь было ясно, куда тот клонит.
— Говорите прямо, мистер Лейк. Говорите то, что хотите сказать.
— Что ж, очень хорошо. — Хью откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. — Милорд, если у вас честные намерения по отношению к моей сестре, то вам лучше сказать об этом. Если же… не очень честные, то лучше оставьте ее в покое.
Джаррет тоже нахмурился. Слова Лейка следовало понимать как предупреждение, и это, конечно же, не могло ему понравиться.
— А что заставляет вас думать, что у меня есть вообще какие-либо намерения в отношении вашей сестры? — осведомился он.
— Прежде всего, вы обладаете удивительной способностью — можете заставить мою сестру покраснеть. Я никогда прежде не видел, чтобы Анни так часто краснела. Да-да, она постоянно краснеет в вашем присутствии.
Джаррет заставил себя улыбнуться:
— Дело в том, мистер Лейк, что я многих женщин заставляю краснеть. Так что ничего удивительного, что и ваша сестра краснеет. Поверьте, это совершенно ничего не значит.
Лейк снова помолчал, потом тихо сказал:
— Сэр, я не хочу, чтобы сердце моей сестры было разбито каким-нибудь негодяем. Вы меня понимаете?
Джаррет тут же кивнул:
— Да, разумеется. Но позвольте заметить, что ваша сестра — очень сильная женщина. Она сумеет защитить свое сердце, если возникнет такая необходимость.
— Но один негодяй уже разбил ей когда-то сердце, — возразил Лейк.
Один негодяй?.. Этого Джаррет не ожидал. То есть не ожидал, что брат Аннабел заговорит об этом.
— Вы, конечно же, намекаете на героического Руперта? — осведомился он.
Лейк презрительно фыркнул.
— Герои не ухаживают за женщиной, если знают, что ее близкие это не одобряют.
— Ваш отец… не одобрял ухаживания Руперта?
Лейк досадливо поморщился.
— Мы с отцом оба знали, что Руперт очень пылкий молодой человек, у которого, как и у его брата, отваги было больше, чем мозгов. У этого парня не было средств для содержания семьи, так как его отец, когда умер, ничего им с братом не оставил. Правда, они много работали, но повторяю: у обоих отваги было больше, чем мозгов. Будь у Анни время, она бы обязательно это поняла, и тогда их любовь угасла бы сама собой.
— Не поэтому ли ваш отец просил их подождать со свадьбой?
Лейк тут же кивнул:
— Именно поэтому, а вовсе не из-за возраста. Отец знал, что если просто-напросто запретит Анни встречаться с Рупертом, то моя своенравная сестренка сделает наоборот. И применил более хитрую тактику — он, конечно же, надеялся, что Аннабел все поймет и в конце концов одумается.
— Но «хитрая тактика» не дала ожидаемого результата, не так ли?
— Ну почему же?.. Во всяком случае, она была лучше, чем мой метод… — Хью ненадолго умолк, потом со вздохом проговорил: — Я пытался их разлучить, и это привело к катастрофе.
— Пытались разлучить? — Джаррет с любопытством взглянул на собеседника. — Но каким образом?
Проигнорировав вопрос, Лейк проворчал:
— Этот парень отправился на войну и забрал с собой ее сердце, вот и все. Он-то погиб, а она… После этого Анни стала совсем другой.
Джаррет вспомнил их с Аннабел разговор о Руперте. Она сказала, что до сих пор чувствует себя виноватой в его смерти. И говорила о том, что, возможно, уберегла бы его от смерти, если бы отправилась с ним. Но она вроде бы не говорила, что любила его. Или все-таки говорила?..
— В таком случае, мистер Лейк, вы напрасно тревожитесь, — заявил Джаррет. — Если ее сердце все еще принадлежит Руперту, то едва ли она отдаст его мне.
— А вам нужно ее сердце? — неожиданно спросил Лейк.
Еще один прямой вопрос. Такой вопрос заслуживал прямого же ответа.
— Не знаю. — Джаррет пожал плечами. И в данный момент он сказал чистейшую правду.
Его ответ, казалось, нисколько не удивил Лейка.
— В таком случае, милорд… Пока не узнаете точно, прошу оставить ее в покое.
«А все же забавно… — подумал Джаррет. — Ведь почти то же самое я сказал Мастерсу по поводу моей сестры».
Внезапно из коридора донесся какой-то шум, а затем Джаррет услышал знакомый женский голос:
— Мне сказали, что я могу найти здесь лорда Джаррета Шарпа. Он ведь у вас?
Джаррет со вздохом поднялся. Будь все проклято! Ведь ещё утром у него возникло предчувствие, что его дни в Бертоне сочтены.
Глава 21
Аннабел медленно спускалась по ступенькам. Услышав разговор гостьи с дворецким, она почувствовала, как болезненно сжалось ее сердце. Какая-то женщина разыскивала Джаррета… Что бы это значило? Может, это приехала его любовница или невеста?
От этой мысли ей стало еще больнее. Тем более что женщина — она увидела ее через несколько секунд — оказалась довольно красивой. Смеющееся лицо незнакомки обрамляли рыжевато-каштановые локоны, а модное дорожное платье цвета лаванды выгодно подчеркивало роскошные формы, при виде которых ни один мужчина не мог бы остаться равнодушным.
Подавив приступ ревности, Аннабел приблизилась к гостье.
— Вы ищете его светлость? — спросила она.
На нее пристально взглянули огромные зеленые глаза, почему-то показавшиеся ей удивительно знакомыми.
— Да, его, — ответила женщина. — В гостинице «Павлин» нам сказали, что он, возможно, у вас.
«Сказали… нам? — промелькнуло у Аннабел. — Значит, эта дама не одна?»
— Совершенно верно, — ответила она. — Лорд Джаррет ужинал с нами, а теперь играет в карты с моим братом.
— В таком случае вы — мисс Лейк! — воскликнула женщина, очевидно, обрадовавшись, — Гейб мне о вас рассказывал. — Заметив удивление, промелькнувшее на лице Аннабел, она добавила: — Я Минерва Шарп.
— То есть моя сестра, — сказал Джаррет, выходя из гостиной. — Кажется, несколько дней назад я в разговоре с вами, мисс Лейк, упоминал про нее.
Вспомнив, в какой ситуации Джаррет про нее упоминал, Аннабел порозовела. Очевидно, и он вспомнил о том же, так как на его губах заиграла лукавая улыбка.
— Но что ты здесь делаешь? — Джаррет повернулся к сестре.
Леди Минерва нахмурилась и проворчала:
— Разве такими словами встречают сестру? Мог бы по крайней мере хотя бы поцеловать меня.
— Никаких поцелуев, пока не объяснишь, что заставило тебя приехать сюда.
— Я здесь не одна, глупенький. Гейб и мистер Пинтер сейчас спорят у дома, выясняют, кому платить за карету.
Джаррет даже рот раскрыл от изумления, и лицо его при этом приобрело весьма комичное выражение.
