– Ты сказал, что будешь все время с ней. Как это следует понимать?
– Я буду ухаживать за ней, дружище. Вечерние прогулки в саду, пикники на лужайке и все в таком духе. Вряд ли она откажется, если решила выйти за меня.
Судя по его виду, Грифф не был в восторге от подобной идеи, и Дэниел остался доволен.
– Не знаю, насколько это разумно, – сказал Грифф. – Ты не должен слишком обнадеживать ее этим браком. Ведь, когда правда выйдет наружу, это причинит Розалинде боль.
– Ты не можешь этого избежать, – сухо возразил Дэниел, – поскольку собираешься уничтожить ее отца, или ты забыл? Кроме того, тебя может не интересовать брак, а меня интересует. – В ответ на зловещий взгляд Гриффа он добавил: – Не с леди Розалиндой, разумеется. Я ей не пара. Мне до нее, как до небес. Но ухаживание за ней позволит мне попрактиковаться в ухаживании за какой-нибудь другой милой девушкой. И разве не это я должен был делать по твоей просьбе? Значит, я могу учиться быть более изысканным? А что может быть более изысканным, чем ухаживание за дамой?
Грифф выглядел так, будто два демона боролись за контроль над его душой – ревнивый монстр, подравшийся с Дэниелом, и гордый торговец, который еще не мог признать эгоистичную природу его намерений по отношению к дочерям Суонли.
Гордость победила.
– Делай что хочешь, – пробурчал он. – Только будь осторожен, чтобы нас не выставили отсюда.
Дэниел встал, чтобы помочь Гриффу привести в порядок комнату.
– Конечно, нет. – Он лишь постарается заставить Гриффа понять очевидное. Что в этом предосудительного?
Глава 14
В войне и в любви все средства хороши.
Сюзанна Сентливр, английский драматург. «Любовь на удачу»
Весь вечер Грифф держался в стороне от всех. Он не вышел к ужину и, уж конечно, не участвовал в разговоре Дэниела с графом, хотя ему было весьма любопытно, как Дэниел объяснит старику, что у него с лицом.
Но гораздо больше его занимали мысли о Розалинде. Он знал, что она уже легла, и воображение его разыгралось.
Он тихонько постучал в ее дверь.
– Минутку, – донесся изнутри приглушенный голос.
Несколько секунд спустя дверь со скрипом отворилась и появилось лицо Розалинды. Как только она увидела его, она попыталась захлопнуть дверь, но он выставил ногу, чтобы помешать этому.
– Убирайтесь! – Она встревоженно посмотрела мимо него на двери комнат сестер в другой стороне коридора.
– Мне надо с вами поговорить.
– Нам не о чем говорить.
– Это займет всего минуту, а потом я уйду, обещаю. Пожалуйста, впустите меня.
– Вы не войдете в мою спальню, – твердо произнесла она.
– Почему нет? Вы же входили в мою. – Когда она злобно посмотрела на него, он добавил: – Я буду джентльменом, обещаю. Я хочу только поговорить, вот и все. Если вы предпочитаете выйти...
– Нет, – быстро сказала она. – Нет, я... я не хочу, чтобы вас кто-то видел здесь.
– Тогда впустите меня.
– Поговорить мы можем за завтраком, если желаете.
– Посмотрите на меня, я не смогу выйти к завтраку. – Он поднес свечу к своему лицу. – Ваши сестры испугаются, увидев меня.
В ее глазах промелькнуло участие, и дверь приоткрылась чуть шире, позволяя ему увидеть ее распущенные волосы и огненного цвета халат. Он вдруг подумал, действительно ли это благоразумно.
– Что с вами случилось? – прошептала она.
– То же самое, что и с Найтоном.
Она вопросительно вскинула бровь:
– Вы упали с лестницы?
Он усмехнулся:
– Это он вам сказал?
–Да. Он привел весьма убедительную причину. Я, правда, подумала, что вы столкнули его, поскольку были очень разгневаны.
– Так оно и было. – Грифф помолчал. – А как он объяснил беспорядок в кабинете?
– Беспорядок? – воскликнула она.
– Не беспокойтесь, я... он заплатит за любые повреждения.
– Вы чертовски правы, что заплатит! Вы оба настолько нецивилизованны, что подрались прямо в кабинете папа´?
Грифф пожал плечами:
– Мы поссорились и решили это дело старомодным способом. – Он оперся плечом о дверь. – Если вы впустите меня, моя кровожадная амазонка, я расскажу вам, как это было, в подробностях. Если же нет, я буду стоять здесь, подпирая ногой дверь, пока вы этого не сделаете. Что скажут ваши сестры, когда увидят меня утром?
Она фыркнула.
– Вам никто не говорил, что вы хулиган?
– Почти каждый день, – съязвил он, вспомнив, что она сказала ему об этом в оленьем парке.
Очевидно, она тоже вспомнила, потому что ее губы тронула улыбка. Но дверь она так и не открыла. Его терпение подошло к концу.
– Проклятие, женщина, вы что, не понимаете, что я не в состоянии изнасиловать вас? После града ударов, которые сегодня выдержало мое тело, оно сопротивляется любой попытке энергично двигаться. Так что впустите меня!
– Ради Бога, говорите тише! – Кашель, донесшийся со стороны комнат сестер, заставил ее решиться. – Хорошо, можете войти на минутку, но я рассчитываю на ваше обещание быть джентльменом. – Она шагнула в сторону, чтобы пропустить его, и добавила: – Хотя я очень опасаюсь, что вы не знаете, что это такое.
Подавив улыбку, он вошел в святая святых и поднял свечу, чтобы осмотреть комнату, пока она закрывала дверь. Его одинокая свеча светила слабо, но он все же увидел огромную кровать в зеленых драпировках и высокие окна с бархатными занавесями, тоже зеленого цвета. Хотя он не мог определить оттенок, Грифф был уверен, что цвет яркий.
Ему было приятно думать о ней, лежащей в оранжевом китайском шелке на яркой зелени, словно яшма на нефрите, – воплощение восточной загадочности и чувственности. Он приказал себе успокоиться.
Он сильно преувеличил, говоря о своей неспособности изнасиловать ее. Он с удовольствием мог бы наброситься на нее прямо сейчас, вне всякого сомнения. Его надо было избить до полусмерти, чтобы он не смог овладеть Розалиндой. И даже в этом случае ему хотелось бы целовать ее, снова ощущать ее груди и...
Нет, твердо приказал он себе. Он обещал ей, хотя пожалел о своем обещании, когда увидел ее в халате, такую нежную и соблазнительную, когда шелк слишком хорошо обрисовывал ее прелести.
Она нервно затянула завязки.
– Зачем вы здесь, Грифф? Чего вы хотите?
То, чего он хотел, сегодня ночью он не получит.
– Я хочу убедиться, что с вами все хорошо.
