– Отлично! – Сестры захлопали в ладоши. – Теперь твой голос не узнать!
– Все равно мне кажется, сиамцы не поверят, будто я настоящая сиамка, точнее, настоящий сиамец. Правда, лорда Уинтропа мне, может быть, и удастся обмануть и даже Чена, но на пароходе ведь будут еще другие.
– Ну и что! – фыркнула Ламун. – Пусть эти сиамцы даже и догадаются – как они скажут об этом лорду Уинтропу? Они не говорят по-английски, а он не понимает по-сиамски… А перевести, кроме тебя, некому…
– Логично, сестренка, – неожиданно раздался совсем рядом мужской голос, и брат Ламун поднялся со своей циновки – как оказалось, он лишь делал вид, что спит. – Не беспокойся, по-моему, теперь все в порядке! Если бы я не знал, кто передо мной, я бы ни в чем не сомневался. Почему другие должны сомневаться?
– Все равно я боюсь, – вздохнула Эсме. – Лорд Уинтроп меня видел, и не один раз, а целых три.
– Можно подумать, он только и ждет, что ты переоденешься мальчишкой и прибежишь к нему на пароход! Как же! Такие мужчины обычно считают женщин глупейшими существами, годящимися лишь на то, чтобы заниматься с ними любовью. Точнее, они хотят видеть женщин такими.
Эсме вздохнула – в словах сиамца была горькая правда. Во всяком случае, с ней лорд Уинтроп всегда разговаривал свысока. Вряд ли он поверит, что у нее хватило сообразительности для столь сложного плана, а если и догадается, кто перед ним, Эсме ничего не останется, как признаться в том, что для нее это оказалось единственным способом избежать брака с нелюбимым человеком. В конце концов, Уинтроп сам во всем виноват – кто просил его рассказывать Мириам о том злополучном празднике? Если удача улыбнется ей, то посол, глядишь, еще ей за все и заплатит. Хорошо смеется тот, кто смеется последним!
Несмотря на ранний час, в порту на реке Чао-Фиа царило оживление. Брат Ламун подвел Эсме – Лека к двум большим пароходам, на одном из которых собирался плыть лорд Уинтроп. Вскоре появился и сам посол в сопровождении молодого китайца – это, очевидно, и был его секретарь мистер Чен.
Брат Ламун представил ему Эсме, точнее Лека, и отошел в сторону.
Эсме молча ждала, пока Чен заговорит, справедливо полагая, что чем покорнее она будет себя вести, тем больше шансов у нее на успех.
– Так ты свободно говоришь по-английски? – обратился к ней Чен. – Это правда?
– Да, господин, – ответила она.
– Этот парень сказал, – продолжал китаец, – что ты из иезуитского приюта. Но когда лорд Уинтроп искал переводчика, тебя там не было…
– Конечно, не было, господин Чен. Я ездил с одним купцом – помогал ему продать шелк и только вчера вернулся.
– Как зовут этого купца?
– Мистер Уильям Майклз. – Эсме на всякий случай не стала называть вымышленное имя. Правда, Чен мог знать, что на самом деле Майклз в последнее время никуда не выезжал, но что ей еще оставалось, кроме как рисковать?
– У тебя есть какие-нибудь рекомендательные письма?
– Да, господин. – Эсме протянула ему письма, которые сама состряпала накануне. Под одним из них стояла подпись ее отца – подделать ее для Эсме не составляло труда, под другими – подписи вымышленных лиц.
– Сомкит! – окликнул Чей сиамца, стоявшего неподалеку. – Ты знаешь этого парня? – Чен указал на Эсме.
Сомкит замялся, очевидно, почувствовав, что от его ответа сейчас многое зависит.
– Мы знакомы? – спросил он у Эсме по-тайски.
– Кто вы? – вместо ответа спросила Эсме по-тайски же.
Чен подозрительно покосился на них, но ни Сомкит, ни Эсме не обратили на это внимания.
– Переводчик из консульства, – ответил Сомкит.
Эсме мысленно поблагодарила Бога за такую удачу. Она сразу поняла, как ей следует вести себя с этим Сомкитом. Скорее всего он вряд ли горит желанием бросать свою семью, если таковая у него есть, на несколько месяцев и плыть с лордом Уинтропом за сто верст отсюда, в какой-то Чингмэй, так что договориться с ним не составит труда.
– Я из иезуитского приюта, – сказала она, – меня прислали в качестве переводчика для его сиятельства. Так что если у вас нет желания ехать, то вы свободны.
Как и предполагала Эсме, Сомкит действительно обрадовался своему внезапному избавлению и тут же согласился подыграть ей.
– Да, я знаю этого парня, – уверенно произнес он, повернувшись к Чену. – Очень хороший переводчик!
– А о чем вы сейчас с ним разговаривали? – недоверчиво прищурился Чен.
– Я спрашивал у него о здоровье преподобного отца Джеймса, – ответил Сомкит. – Его преподобие – мой хороший друг.
Еще раз подозрительно покосившись на обоих, Чен пожал плечами и кивком головы отпустил Сомкита.
– Если ты правда из французского приюта, – обратился он к Эсме, – почему решил работать на англичан?
– Французские священники очень грубы. Они хотят, чтобы мы приняли их религию.
Это было правдой – отцы-иезуиты действительно требовали изменения веры от своих воспитанников.
– Англичанам нужно только, чтобы мы на них работали, а жить нам позволяют, как мы сами хотим.
Чен снова окинул «сиамца» с ног до головы внимательным взглядом и наконец согласно кивнул:
– Ладно, парень, не мешало бы тебя получше проверить, да времени у нас нет – сегодня мы отплываем. Но все равно сперва ты должен поговорить с его сиятельством. – Он повернулся, дав знак «сиамцу» идти за ним.
Следуя за Ченом, Эсме ощущала во всем теле нервную дрожь, но старалась не показать этого. Главное сейчас – чтобы лорд Уинтроп не узнал ее, тогда она сможет попасть на пароход; а там уж будь что будет…
С замирающим сердцем Эсме взошла на борт и через минуту уже стояла перед дверью одной из кают.
Чен постучался.
– Войдите! – раздался из-за двери знакомый голос.
Мысленно помолившись, Эсме переступила порог.
Каюта лорда Уинтропа оказалась не слишком большой: мебелью в ней служили кушетка и плетеный столик из пальмового дерева, за которым работал посол. Стол был завален бумагами, и Эсме невольно отметила, каким усталым выглядел человек, сидевший за этим столом. Ей вдруг захотелось приласкать его, разгладить складки на лбу…
Чтобы Уинтроп, не дай Бог, чего-нибудь не заметил, она стала смотреть в пол.
Тем временем Чен вкратце объяснял хозяину, кого он привел.
– Итак, – мягко спросил посол, – тебя зовут Лек?
– Да, сэр.
С минуту Уинтроп молчал. Сердце Эсме отчаянно забилось. Неужели он: раскусил ее хитрость?
– Ты уверен, что мы с тобой раньше не встречались? Сдается мне, где-то я тебя уже видел!
– Если бы мы встречались, сэр, я бы наверняка запомнил вас.
– Точно? И все-таки… Впрочем, не важно. Чен сказал, у тебя есть рекомендательные письма…
