За то короткое время, пока Йен и капитан обменивались репликами, Эсме успела полностью привести свою одежду в порядок и уже начала подниматься с койки, как вдруг Йен остановил ее:
– По-моему, мы еще не закончили…
– А по-моему, – сухо проговорила она, – как раз закончили, ваше сиятельство! Скоро мы будем в порту, и с этого момента наши пути расходятся! – Осторожно, но настойчиво отбросив его руку, Эсме решительно выпрямилась.
В глазах Йена мелькнула обида.
– Ты действительно хочешь, чтобы мы расстались? – Он дотронулся до ее щеки. – Неужели все, что было между нами, можно так легко зачеркнуть? – Рука Йена погладила ее волосы.
Эсме молчала.
– Не знаю, – проговорила она наконец. – Да, нам будет нелегко забыть друг друга… но мы должны, понимаешь, должны! Иначе это приведет Бог знает к чему, к катастрофе…
– Но напоследок… хотя бы один только раз… Это, я надеюсь, не приведет к катастрофе?
– Не надо, прошу тебя…
– Приему? Ради всего святого, Эсме, почему?
– Потому что… Потому что мы оба – и ты, и я – слишком этого хотим…
Йен понимал, что она имеет виду. Руки его, ласкавшие Эсме, безжизненно повисли.
– Клянусь тебе, – проговорил он, – я не уеду из Сиама, пока ты не станешь моей, Эсме Монтроуз!
– В таком случае, – усмехнулась она, – как бы тебе не пришлось провести здесь всю жизнь!
Быстро повернувшись, Эсме решительно вышла из каюты.
Глава 15
Ознакомительная лекция длилась второй час, и Йен уже начал скучать. Помощник консула Джозеф Лангленд – вертлявый человечек такого маленького роста, что напоминал гнома, – очевидно, задался целью не упустить ни одной подробности, посвящая лорда Уинтропа в текущую политическую ситуацию в Чингмэе. Впрочем, из его речи Йен узнал мало нового – с тех пор как он покинул Бангкок, в отношениях между французами и сиамцами практически ничего не изменилось: французы по-прежнему время от времени производили вылазки на территорию Сиама, пытаясь спровоцировать сиамцев на объявление войны; англичане же всеми силами пытались убедить последних, что сие им вовсе ни к чему.
– Принц Матайя очень озабочен французским присутствием в Сиаме, – тараторил Лангленд. – На прошлой неделе он хотел послать войска против французской экспедиции в Монг-Сай, и нам потребовалось немало усилий, чтобы отговорить его от этого. – Лангленд нервно потеребил свои крысиные усики. – Меня его высочество слушать не хотел, потому что я, видите ли, всего лишь вице-консул. Я пытался объяснить ему, что консул болен, но это не убедило его. В конце концов, мы остановились на том, что принц будет дожидаться вашего прибытия.
– Когда состоится моя встреча с принцем? – нетерпеливо спросил Йен.
– Уже сегодня вечером. Люди его высочества видели вас в порту, и вам незамедлительно пришло приглашение на ужин.
Йен мысленно выругался – этот вечер он намеревался провести с Эсме. После того, что случилось утром, он чувствовал настоятельную необходимость довести дело до конца, так что ему была невыносима сама мысль о том, что он должен, по крайней мере, на время, расстаться с ней. Оставлять девушку в консульстве ему тоже не хотелось, ибо тогда он не сможет общаться с ней всякий раз, когда захочет. После того как утром Эсме проявила заметную уступчивость, посол еще больше укрепился в мысли, что ему удастся уговорить ее стать его любовницей и, может быть, даже жить с ним постоянно – во всяком случае, до тех пор, пока он будет находиться в Чингмэе.
– Простите? – переспросил он, так как, погрузившись в свои мысли, не расслышал вопроса, заданного ему Ланглендом.
– Я спрашиваю, где тот парень-сиамец – ну, вы понимаете… Возможно, вы уже успели подыскать ему какое-нибудь жилье?
Йен насторожился.
– О каком это парне вы говорите? – с притворной рассеянностью переспросил он.
– Да о том, что прибыл с вами – Лек или как его там… Он, кажется, ваш переводчик?
Вот так дела! Откуда, интересно, Лангленд узнал о Леке? Йен терялся в догадках.
– А почему вы о нем спрашиваете?
С минуту Лангленд молча теребил усики, затем извлек из ящика своего стола какую-то бумагу и молча протянул ее послу.
Йен не спеша взял бумагу. Это была телеграмма, адресованная чингмэйскому консульству и посланная, судя по дате, дня через три после того, как они отплыли из Бангкока.
«Уважаемые господа! Просим задержать некоего Лека Хантачанабуна, сопровождающего его сиятельство лорда Йена Уинтропа в качестве личного переводчика, до прибытия мистера Джеймса Монтроуза, который и предоставит необходимые разъяснения».
Телеграмма была подписана Генри Раштоном.
Как ни пытался Йен сохранить самообладание, это удалось ему с большим трудом. Труднее всего ему было поверить и то, что отец Эсме, должно быть, сейчас уже направляется в Чингмэй. Неужели он хочет насильно вернуть блудную дочь в Бангкок и выдать ее замуж за этого мерзкого Майклза? Каким образом ему удалось обнаружить, что Эсме находится на пароходе Йена под видом парня-переводчика?
Впрочем, ответ здесь лежал на поверхности – подружки Эсме наверняка сразу же разболтали все ее папаше. И что теперь ему делать с беглянкой? Во всяком случае, отдавать Эсме Лангленду, не объяснив прежде все как следует, ему откровенно не хотелось.
– Ваше сиятельство? – Лангленд нетерпеливо поднял бровь.
– Я думаю, сэр. В конце концов, мне нет нужды отдавать парня вам – со мной он будет в целости и сохранности.
– Но простите, ваше сиятельство…
– Не понимаю, мистер Лангленд, в чем здесь, собственно, проблема… Я готов поклясться, что по прибытии мистера Монтроуза отдам ему Лека прямо в собственные руки, а пока… Какая разница, где парень будет находиться до этого?
– Но, сэр, речь идет об ответственности.
– Считайте, что я беру эту ответственность на себя.
Йен знал, что на самом деле Джеймсу Монтроузу небезразлично, где все это время будет находиться его чадо – в консульстве или у него. Очевидно, учитель надеется, что секрет до сих пор не раскрыт – иначе в телеграмме Эсме была бы названа своим подлинным именем. И уж конечно, он не будет в восторге, узнав, что британский посол вступил с его дочерью в интимные отношения. Кстати, телеграмма была подписана Раштоном. Не потому ли этот господин так обеспокоен судьбой своей малолетней любовницы, что собирается бросить жену и жениться на Эсме? Впрочем, вряд ли он поведал об этих своих планах ее папаше – того наверняка хватил бы удар, узнай он правду.
Йен смял телеграмму в руке. До сих пор он слабо верил, что Джеймс Монтроуз действительно постарается любыми путями выдать Эсме за Майклза, хотя девушка неоднократно уверяла его, что отец от этой идеи не отступится.
