Прекрати думать об этом, — приказал он себе.
Хорошо, согласился его мозг, но думать не прекратил.
— Попытайся все же связаться по рации с Троей, — попросил
Бент напарника.
Джинглс нажал на кнопку и попытался вызвать участок, но,
кроме легкого потрескивания, ничего не было слышно.
Бент вел машину со включенными фарами на скорости семьдесят
миль в час. Странно, почему в районе этого чертова Хейвена не работает рация.
Впрочем, разве только это странно сегодня вечером?
Верно, — согласился с ним его мозг. — И кстати, ты узнал
кольцо? Узнал руку, которую оно украшало? А как тебе понравилось это месиво? Не
хуже, чем в лавке мясника. Ее рука…
Прекрати, я сказал. НЕМЕДЛЕННО!
Ладно-ладно. И все же давай на секунду забудем, что ты не
хочешь об этом думать. Как тебе понравилась вся эта кровь?
Прекрати, пожалуйста, хватит!
Сейчас прекращу. Я понимаю, что сойду с ума, если буду все
время представлять себе это. Но ее руки, ее ноги… Несколько голов… глаза.
— Где же подкрепление? — растерянно спросил Джинглс.
— Не знаю.
Он тряпкой укрыл эту руку… Это было незачем делать, понимал
он, и все же укрыл руку Руфи.
Он сделал это, а начальник пожарной службы, кретин Элисо,
ухмылялся, глядя на него как будто перед ним аппетитно дымился ужин, а не
лежала убитая милая женщина. Все это было безумием.
— Что же там произошло? — задумчиво проговорил Бент.
— То, что никак не могло произойти. Городской зал взлетел на
воздух, как ракета.
— Та веришь, что это возможно?
— Нет. Но нельзя не верить собственным глазам.
— А если даже взлетел… — Бент неотрывно смотрел на дорогу. —
Что ты чувствуешь, Джинглс? Что ты почувствовал там? У тебя не было чувства,
что там случилось что-то ужасное?
— Может быть… — задумчиво протянул Джинглс. — Может быть. Я
безусловно что-то почувствовал.
— Что же?
— Не знаю. — Голос Джинглса задрожал. — Но я так рад, что мы
уезжаем оттуда…
И Джинглс, весельчак и задира Джинглс, вдруг заплакал.
Они ехали по шоссе. Сумерки окутали землю. Наступила ночь.
Бент был рад этому обстоятельству. Ему не хотелось смотреть на Джинглса… и не
хотелось, чтобы Джинглс смотрел на него.
Валяющиеся кругом части человеческих тел… Это было ужасно.
Но самым ужасным было видеть руку Руфи с кольцом на среднем пальце, потому что
эта рука была настоящей.
Оторванные руки, ноги и туловища в первый момент повергли
его в шок, пока он не сообразил, что оторванных рук и ног без крови не бывает.
Он оглянулся на Джинглса, чтобы поделиться с ним своей догадкой, и увидел, что
тот держит в одной руке дымящуюся голову, а в другой — оторванную ногу.
— Куклы, — удивленно определил Джинглс. — Чертовы куклы.
Откуда они здесь взялись, Бент?
Он хотел сказать, что не знает, но передумал и ничего не
ответил. И только сейчас, в машине, он вдруг сказал то, что лежало глубоко в
памяти и вдруг всплыло на поверхность:
— У нее были куклы. У мисс Мак-Косленд. — И подумал: У Руфи.
Думаю, мы были достаточно хорошо с ней знакомы, чтобы я мог называть ее Руфь,
как называл ее Страшила. Мог. Ее любили все, кто был с ней знаком. Именно
поэтому так нелепо выглядит ее смерть…
— Да, мне кажется, я тоже слышал об этом, — сказал Джинглс.
— Ее хобби, верно? Я слышал об этом, но не помню где.
— Верно, хобби. Ее куклы. Я разговаривал как-то о ней со
Страшилой…
— Со Страшилой? — переспросил Джинглс. — Страшила Дуган был
знаком с миссис Мак-Косленд?
— Да, и очень близко. Страшила был компаньоном ее мужа, пока
тот не умер. Так вот, он сказал мне, что у нее около сотни кукол, а может, две
сотни. Они, сказал он, ее хобби, хотя однажды она выставляла их в Августе. Он
говорил, что она была страшно горда этой выставкой и считала, что это — самое
большое дело, которое ей удалось сделать в жизни. А сделала она, как мне
известно, немало. Страшила так хорошо отзывался о ней, что мне кажется… ну, что
они были близки.
— Куклы… — повторил Джинглс. — А с первого взгляда и не
подумаешь. Если бы не отсутствие крови, я бы не…
— Но мы с тобой так и не знаем, зачем они были там. И что
она там делала.
Джинглс со страдальческим видом произнес:
— Странно, кому понадобилось ее убивать? Она был такой милой
леди!
— Тебе не показалось, что это был несчастный случай?
— Нет. Взрыв не может произойти без причин. А вокруг все
пахло паленым маслом. Заметил?
Бент кивнул. Да, он еще никогда не слышал подобного запаха.
— Странная, ненормальная история. Странное место. Мне
казалось минутами, что я сам схожу с ума. А ты?
— Похоже… Эти обрывки…
— К черту обрывки! Я имею в виду саму улицу.
— Ее куклы, Бент. Что делали там ее куклы?
— Не знаю.
— У меня есть одна версия: может быть, кто-то ненавидел не
только ее, но и ее кукол, поэтому и взорвал их вместе с нею. И не смотри на
меня как на кретина. Так бывает иногда.
Вместо ответа Бент попросил Джинглса опять попробовать
включить рацию. В эфире царил сплошной шум, напомнивший Бенту старую
микроволновую печь своей бабушки.
Взрыв произошел в 15:05. Башенные часы, как всегда, пробили
три, отставая на полминуты, а через пять минут — БА-БАХ!..
Внезапно руль в его руках задымился, а фары вспыхнули. От
неожиданности Бент чуть не потерял возможность управлять машиной. Автомобиль развернуло,
и он оказался поперек дороги.
Мотор заглох, и некоторое время они ошарашенно смотрели друг
на друга, сжимая в руках автоматы.
В воздухе царил запах паленой резины.
— Что за чертовщина? — взревел Джинглс, а Бент подумал: Он
тоже это почувствовал. Это — часть всего того, что происходит в Хейвене. И он
тоже это почувствовал!
Ветер усиливался, напряжение нарастало. Странно, — думал
Бент, — ничего страшного не происходит. Но ему страшно. Он напуган до смерти.
Мимо них на бешеной скорости пронесся старенький
грузовичок-«пикап», обдав их облаком пыли. Когда гудение мотора перестало быть
слышным, Бенту показалось, что Джинглс сказал:
